Иаков упоминается первым среди четырёх братьев и двух сестёр Иисуса, рождённых от Иосифа и Марии (Мф. 13:54–56; Мк. 6:3). Судя по всему, он был старшим после Иисуса, а уже за ним следовали Иосий, Симон и Иуда.
Вопрос родства этих людей и Иисуса был предметом многочисленных споров. Выдвинутые на протяжении истории церкви теории можно обобщённо представить на примере Иакова.
1. Он был сыном Марии и Иосифа
Эта точка зрения была высказана Гельвидием (о личности которого почти ничего не известно), утверждавшего, что Иосиф был отцом Иакова и его братьев от Марии, и оспаривалась Иеронимом. Она основывалась на отношениях между Марией и Иосифом и сказанного в Мф. 1:24, 25 о том, что Иосиф не знал её, пока не родился Иисус. Кроме того, этот вывод естественно вытекал из того, что эти люди названы братьями и сёстрами Иисуса. На основании этих фактов Тертуллиан (О моногамии, 8) доказывал, что мать Иисуса чтила святость супружества, находясь в законном браке и родив детей после рождения Иисуса; эту точку зрения разделяли некоторые из лидеров ранней церкви.
2. Он был сводным братом Иисуса, сыном Иосифа от предыдущего брака
Эта теория носит название епифанейской, по имени Епифана, который хотя и не был её автором, но последовательно отстаивал её во второй половине четвёртого века (Ереси, LXXVIII). Эта теория восходит к апокрифической книге Иакова (Протоевангелие), которая повествует о чудесном рождении, детстве и юности Марии (дочери известной супружеской пары Иоахима и Анны). Её отдали в храм, где она и выросла. В возрасте двенадцати лет она была обручена (согласно истории) с пожилым вдовцом Иосифом, который был избран знамением с небес.
Кроме преданий нет никаких подтверждений этой теории. Её истинной причиной было найти обоснование для доктрины о вечном девстве Марии. В качестве аргументов этой теории было сказано, что родные братья Иисуса ни за что не усомнились бы в Его разумности; что Он не поручил бы Иоанну заботу о Своей матери, если бы у Него были братья; и, наконец, что Иосиф был намного старше Марии, потому что полностью исчез со страниц евангельского повествования.
3. Он был двоюродным братом Иисуса
Эта теория была выдвинута Иеронимом. Изложенная в 383 г. н.э. и ранее нигде письменно не зафиксированная, она стала официальной доктриной Римской Католической церкви. Иероним исходил из ошибочного предположения, что слово «апостол», которым назван Иаков в Гал. 1:19, относится только лишь к двенадцати избранным ученикам Иисуса. На этом основании он пришёл к выводу, что автор настоящего послания — это Иаков младший, сын Алфея (поскольку о Иакове, сыне Зеведея, речи быть не может). Этот Иаков является одним из сыновей Марии (Иаков и Иосия), которая находилась у креста (Мк. 15:40 и сравните Мк. 6:3). Иероним настаивал, что она и «сестра матери Его, Мария Клеопова», названная среди женщин, находящихся у креста (Ин. 19:25 и сравните Мк. 15:40 и Мф. 27:56), это одна и та же женщина. Из этого он заключает, что Мария из Мк. 6:3 была не матерью Иисуса, а её сестрой, женой Клеопы, из чего выходит, что Иисус и Иаков были двоюродными братьями. Затем он предположил, что этот Иаков и есть Иаков младший, и что его отцом был Алфей.
Против этой точки зрения можно сказать, что Иероним не только исходил из ошибочного понимания слова «апостол», которое по-разному использовалось в Новом Завете, не ограничиваясь двенадцатью (как в Деян. 14:14), но и то, что Иаков последовательно называется братом Иисуса (аделфос). Кроме того, эта теория основывается на сомнительной интерпретации вышеназванных отрывков, особенно о женщинах у креста.
Таким образом, можно с уверенностью сказать, что Иаков действительно был братом Иисуса по плоти от их общей матери Марии.
Об Иосифе, отце Иакова, сказано, что он был человеком «праведным» или «справедливым» (Мф. 1:19), что, вероятно, означает, что он был воспитан в строгом следовании закону Моисея. Интересно отметить, что все дети были названы именами выдающихся иудеев древности. Иаков вырос в Назарете галилейском, куда Иосиф вернулся после бегства в Египет.
Во время публичного служения Иисуса Иаков, как и остальные члены семьи, критически воспринял Его мессианские заявления, заподозрив, что его брат был не в своём уме (Мк. 3:21), и пытался удержать Его (Мф. 12:47; Лк. 8:19). Мы читаем, что Его братья «не веровали в Него» (Ин. 7:5). Находясь на кресте, Иисус поручил Свою мать заботам Своего любимого ученика Иоанна, а не неверующим братьям (Ин. 19:26).
После Своего воскресения Иисус явился Иакову (1 Кор. 15:7), и, судя по всему, это событие всё изменило, так как сразу после этого мы читаем, что он был среди ожидающих дня Пятидесятницы (Деян. 1:13, 14).
В течение первых лет истории ранней церкви об Иакове слышно мало. Однако со временем он появляется как выдающаяся личность в церкви в Иерусалиме. Спустя три года после своего обращения Павел вернулся в Иерусалим, где помимо Петра встретился с Иаковом (Гал. 1:18, 19). Рассказывая о своём посещении города 14 годами позднее (Гал. 2:1), он называет Иакова одним из «столпов» церкви (Гал. 2:9). После распада апостольской группы его имя упоминается особняком, хотя в поздних преданиях он назван «епископом церкви в Иерусалиме» в новозаветный период (Евсевий, История церкви, ІІ, і, 2–5).
Иаков сыграл немалую роль в признании языческой миссии Павла (Гал. 2:9). Партия верующих, выступавшая против того, чтобы есть вместе с язычниками, считала Иакова своим лидером — насколько обоснованно мы не знаем (Гал. 2:12). Во время обсуждения вопроса об обрезании язычников на первом соборе Иаков принял сторону Павла и Петра и предложил написать письмо, извещающее новообращённых язычников о решении собора (Деян. 15:13–21). Он смягчил решение о том, чтобы не затруднять обращение язычников, предложив, чтобы они последовали некоторым из базовых правил иудеев. Было ли это решение более характерно для того, как Иаков понимал евангелие и его отношений с иудеями, или больше отражало взгляды Петра и Павла, не вполне ясно.
Когда Павел прибыл в Иерусалим, принеся дары «в память о нищих» (Гал. 2:10; Деян. 21:17, 18), Иаков и старейшины предложили Павлу пройти обряд очищения вместе с некоторыми бедняками, принявшими обет, и заплатить за них, чтобы отвести от себя гнев влиятельных иудеев из членов церкви, которые оставались ревнителями закона (Деян. 21:19–26).
Позиция Иакова в этих эпизодах обычно трактуется как типичная для палестинского или иудейского христианства. Во-первых, за основу берётся его иудейское или еврейское прошлое. При этом отмечается его двойственность: с одной стороны, он отстаивал свободу от закона для язычников (за что боролся Павел), а с другой, ревностно настаивал на соблюдении традиционного иудаизма для уверовавших евреев. Чаще всего такую позицию объясняют тактическим стремлением привести свой народ к принятию евангелия. Некоторые комментаторы сомневаются в существовании обоснований для действий Павла, описанных в Деян. 21:20–26, поскольку в то время ещё не было полностью открыто о том, как соотносятся между собой закон и евангелие, это было сделано позднее в посланиях к евреям и к ефесянам; или же следует трактовать их исключительно как уступку совести иудеев (как в Рим. 14; 1 Кор. 8), что допустимо из некоторых социальных соображений (срав. 1 Кор. 9:20; Деян. 16:3); или как уступку, которая является лишь некоторой свободой и которую не следует требовать от других или считать условием праведности принявших евангелие (Кол. 2:16; Гал. 4:9, 10; 5:4; 2:4, 5). Этот вопрос важен для правильного толкования послания Иакова, поскольку часто оно преподносится как пример христианства, которое не до конца освободилось от оков иудаизма и потому нацеленное на то, чтобы направить церковь к иудаизму. О поздней жизни Иакова мы знаем из трудов Иосифа Флавия (Иудейские древности, XX, ix, 200) и Егезиппа (Евсевий, История церкви, II, xxiii). Он изображён как очень благочестивый человек, пользующийся уважением как иудеев, так и христиан, и чьё влияние распространялось за пределы Иерусалима и его народа, среди христиан, живших в рассеянии и приходивших в Иерусалим на иудейские праздники. Он жил суровой жизнью назорея, исполняя все религиозные предписания, и закончил её, приняв мученическую смерть от рук разъярённых иудеев, которые сбросили его с храма и забили камнями в 62 г.
Таким образом, имеющиеся о нём в Писании и преданиях сведения прекрасно соответствуют духу послания Иакова в том виде, в каком мы его сегодня имеем. Часто бывает сложно с уверенностью сказать, кому оно было адресовано: иудеям или христианам, или, возможно, он писал для христиан из своего народа, при этом не теряя надежды привести к вере остальных соотечественников, которые узнают о его благочестии и почитании святости. Однако в отсутствии защиты заявлений Христа и благой вести не следует спешить с выводами.