Эта статья, посвящённая научной работе Толкина, продолжает тематику другой, «Узоры вместо введения». Читать её, думаю, будет неинтересно, но, во всяком случае она демонстрирует, что Толкин не только про эльфов писал.
13 февраля 1961 г. коллега по Оксфордскому университету Эрик Добсон написал Толкину о некой презентации (вероятно, выступлением перед академической аудиторией, предполагают У. Хэммонд и К. Скалл). По словам Добсона, он постоянно использует текст «Ancrene Riwle» из Коттонского манускрипта Клеопатры, хранящегося в Британском музее, и легко может сверить для Толкина, что ему потребуется.
В середине февраля Толкин обратился к Альберту Хью Смиту из лондонского Юниверсити-колледжа с вопросом об этом тексте, издание которого Смит как раз в это время готовил для «Общества по изданию ранних английских текстов». Смит ответил, что посылает Толкину комплект печатных копий листов рукописи, и что если возникнут какие-либо сомнения, он может свериться с оригиналом в Британском музее.
19 февраля Роберт Бёрчфилд написал Толкину, что обобщил основные моменты шестистраничных толкиновских замечаний замечаний к подготовленному Кером введению к «Ancrene Wisse» и внёс на запасном экземпляре корректуры предлагаемые Толкином изменения. Он направляет своё обобщение и корректуру Керу, полагая, что когда Кер включит толкиновские положения, «Общество по изданию ранних английских текстов» должно попросить переработанную корректуру, «так, чтобы избежать, насколько это возможно, дублирование и/или противоречия в точках зрения в его части и вашей. Это не не повлияет на позицию вашего введения. Я предполагаю, что я получу её в конце февраля, как мы договаривались». (У. Хэммонд и К. Скалл уточняют, что в последнем предложении подразумевается, что после получения толкиновского письма Толкин обсудил с ним этот вопрос). В завершении письма Бёрчфилд рассмотрел некоторые проблемы, связанные с типографией. В тот же день он написал Нилу Керу, что Толкин отправил «некоторые сложные материалы» по поводу его введения и решил сам написать дополнительную вводную заметку, выразив сожаление, что Толкин не высказал критику, пока введение Кера было в машинописи, а не дошло до стадии типографской корректуры.
26 февраля Роберт Бёрчфилд направил запрошенное им прочтение «Ormulum» (религиозно-дидактический текст XII в.), напомнив, что ожидает от Толкина переработанную вступительную заметку, напечатанную через двойной интервал, «Как я сказал по телефону, любой из двух вариантов, присланных вами, кажется приемлемым (мне следовало бы сказать: «оба достойны восхищения»).
27 февраля Толкин поблагодарил Бёрчфилда за сведения об «Ormulum» и прокомментировал их, отметив, что Бёрчфилд не рассмотрел серьёзное упущение во вступительной заметке: «Не были выражены никакие благодарности в адрес человека, которому я доставил больше всего неприятностей: Р.У.Б.» (то есть, самому Роберту Уильяму Бёрчфилду). В тот же день Толкину написал Нил Кер, поблагодарив за то, что он столь тщательно рассмотрел корректуру и уберёг её от ошибок, в том числе серьёзных. Он выражал надежду, что изложенное Толкином войдёт в его часть введения. Керу не хотелось бы видеть кое-что из этого подписанным его фамилией, так как это сказал не он сам. Он рассмотрел некоторые вопросы и внесённые им изменения (или те, которые можно внести) и спросил, не может ли он ещё немного подержать у себя толкиновские фотокопии.
28 февраля Роберт Бёрчфилд написал Нилу Керу, что дважды разговаривал с Толкином по телефону – второй раз несколько минут назад – по поводу их введений. После этого Кер написал автору «Властелина колец», что у Бёрчфилда находятся фотокопии «Ancrene Wisse», которые Кер предлагает забрать в пятницу (3 марта) и отдать Толкину.
В марте Толкин письменно поблагодарил Бёрчфилда за присланную ссылку, приложив переработанную вводную заметку и высказав мнение, что её не надо вставлять в набор, пока он не увидит черновик переработки, выполненной Кером. «Если вы и [Норман] Дэвис предпочтёте скрыть своё смущение за частичной анонимностью Почётного секретаря и Почётного директора [Общества по изданию ранних английских текстов], пожалуйста, так и поступите. Я предпочитаю подлинные имена, потому что многие не знают, кто занимает эти должности, а я перед вами обоими в личном долгу».
Альберт Смит ответил на толкиновское письмо (о том, что присланные Смитом Толкину фотокопии манускрипта Клеопатры неполны), что у него есть другой комплект фотокопий в деревне, но он не сможет забрать их до 11 марта; тогда он их отправит, если это не будет слишком поздно. Смит повторил своё предложение о возможности сверки с подлинником в Британском музее.
7 марта Толкин ответил Альберту, что оставшийся до 11 марта срок достаточен, что ему неудобно отнимать время Смита просьбами посетить Британский музей. Если Смит отправит фотокопии, Толкин, возможно, справится с перечисленными вопросами. Но один вопрос, задерживающий его введение, он бы попросил уточнить в этом музее, сверившись с Джоскелиновской рукописью словаря древнеанглийского языка. Толкин не может свериться с ней лично: «Я очень сильно связан; и я обязан 20 марта увезти жену на отдых, чтобы она отдохнула и восстановилась».
В тот же день Бёрчфилд написал Толкину, что получил вводную заметку. «Я предлагаю сохранить здесь возвращённую корректуру введения НРК [Нила Рипли Кера], а также машинопись вашей вводной заметки, пока не поступит ваше введение. Тогда все они могут быть отправлены в типографию вместе. Вы простите бедного Поч[ётного] Сек[ретаря] [то есть самого Бёрчфилда], если он заявит, что ваше введ[ение] не могло прибыть слишком рано». Тогда же Бёрчфилд написал Нилу Керу, упомянув, что толкиновское введение «честно обещано» до того момента, когда 10 марта Норман Дэвис уедет в Новую Зеландию, но по его мнению, закончено к этому времени оно не будет.
18 марта 1961 г. Толкин написал Роберту Бёрчфилду. По словам Профессора, он понимает, что «если бы я не был занят другими срочными делами в то время, когда [Нил Кер] прислал свой первый черновик и сразу же уделил бы ему должное внимание, я бы не допустил множества проблем. Полагаю, моя запоздалая критика была им (и вами) весьма любезно воспринята. Я приспосабливаю свои комментарии к его исправленной форме». Письменное утверждение Кера, что манускрипт почти не пострадал едва ли точно:
«Четыре страницы явно вырваны или вырезаны. Едва ли я могу винить Кера (хотя возможно, ему следовало бы задуматься о коротком фальцовочном листе), поскольку за всё время долгого знакомства с текстом я этого не выявил, пока несколько дней назад, когда писал раздел о надёжности писца и его текста и разбирался с его более серьёзными упущениями, заключавшимися в перескакивании вперёд. Естественно, я обратил внимание, хотя это и не было очевидно сразу же, на то, что между концом листа 14b и началом листа 15 имеется анаколуф [неправильное грамматическое согласование], но я предположил, что он обусловлен одним из этих скачков. Однако учёт других версий, особенно французской, свидетельствует, что пропущенный материал был весьма велик; более того, подсчёт показывает, что для его размещения требуется в точности 4 × 28 строки A (то есть 4 страницы). Это, с учётом того, что разрыв произошёл в середине единственного короткого фальцовочного листа ([в результате его фальцевания осталось] 8 листов вместо 10), достаточное доказательство того, что центральный разворот фальцовочного листа (или два дополнительных листка) был утрачен <…> Я сожалею, что удовольствие от открытия вскоре сменилось на стыд от собственного невежества и огорчение: ведь [учёный Джордж Кэмпбелл] Маколей уже это отметил».
Толкин выражал надежду найти место для заметки в переработке и займётся ей во введении. Он продолжил:
«Мой дорогой Поч[ётный] Сек[ретарь]. Я действительно очень сожалею. Экземпляр для своего введения я вам послать ещё не могу. Большая часть этого уже существует, но в очень грубом виде. Все намерения мои были нацелены на то, чтобы завершить его до того, как уедет Дэвис; но это оказалось невозможно, несмотря на энергичный труд. Теперь я (надеюсь, временно) на самой грани физических и психических сил. Я должен отдохнуть, иначе сломаюсь. Я находился под гнётом разнообразных обстоятельств, давивших на меня с тех пор, как я прошлой осенью восстановился чуть ли не после нервного срыва; и теперь нервы мои в таком состоянии, что я не могу сконцентрироваться или же правильно понять предложение, да и спать как следует. Могу я также получить некоторую помощь, так как несвободен. Жена моя болеет почти всё время, с редкими перерывами; и мне даны указания её увезти. Я отправляюсь в понедельник [21 марта] до вторника перед Пасхой [5 апреля]. Временное облегчение, которое, я надеюсь, позволит мне отдохнуть и достаточно выспаться, чтобы завершить мои материалы для вас вскоре после того, как вернусь. После этого будущее довольно мрачно. Я не представляю, как мне организовать свои дела, если жене будет понемногу становиться, как к тому идёт, всё хуже. И у меня есть другие тяжёлые просроченные договоры; не говоря о бесконечной войне с издателями и переводчиками, и очень большой переписке <…> И в течение нескольких недель помощь секретаря у меня была лишь от случая к случаю – из-за её домашних проблем. Было невозможно её заменить, обученную сек[ретаршу] на неполный рабочий день, которая теперь хорошо разбирается в моих делах».
Он попросил Бёрчфилда помочь с двумя вещами. Во-первых, поскольку А. Смит не ответил на толкиновскую просьбу посмотреть некоторые моменты об Англосаксонском словаре Джоселина, ему нужно, чтобы кто-то заглянул в рукопись в Британском музее. Во-вторых, «я утратил бодрость духа и уверенность во всём, что я с болью создаю из сумбура заметок, составленных в разное время. Достаточно просто скинуть их на вас или Дэвиса в виде заметок, не поддающихся публикации; не так-то просто организовать их для печати. Я посылаю вам единственную часть своего Введения, которую к настоящему времени успешно довёл до формы, годной для печати, – или же мне так показалось. Теперь она представляется мне довольно глупой. Это бóльшая часть раздела о маргиналиях [очевидно о примечаниях – примечание У. Хэммонда и К. Скалл] <…> Я бы охотно принял стороннее мнение от кого-то из-за пределов моей изоляции, кажется ли этот текст стоящим того, чтобы его писать или публиковать. Честное мнение меня не ранило бы, так как я вполне готов разорвать это на клочки. И всё остальное – что определённо не будет лучше. На самом деле, если моя задержка создаёт серьёзные сложности, думаю, лучше продолжить работу над этим томом без меня».
19 марта 1961 г. Толкин в письме Нилу Керу сообщил о недостающих станицах, и 31 марта тот написал ему, что благодарен за это и за ссылку на Маколея. 27 марта Бёрчфилд направил Толкину имена тех, кто мог бы помочь поискать для него информацию в Британском музее, прокомментировал маргиналии и известил, что следующее заседание совета Общества по изданию ранних английских текстов состоится 29 апреля.
С 20 по 30 марта Рональд и Эдит отдыхали в Борнмуте, где их навестила Росфрит Марри, некогда работавшая над «Оксфордским словарём английского языка», основанным её отцом (см. статью «Марри: игры разумов»). В свою очередь, они заехали к ней в гости в Рингвуд по пути домой.
7 апреля Толкин писал Роберту Бёрчфилду: «Погода у нас была чудесная. Холодный северный ветер в Борнмуте чудесен: он приносит солнце, и есть множество мест, где укрыться». Он сообщал, что отправил письмо миссис Оффорд, которую знает, так как был у неё научным руководителем при соискании степени бакалавра литературы. Замечания Бёрчфилда по поводу примечаний-маргиналий его вдохновил, и он отправит копию Керу. «Простите мою болтливость <…> Я в относительной изоляции, и поболтать даже с помощью пишущей машинки, с тем, кто хоть как-то заинтересован в текущей работе, для меня облегчение».
8 апреля Ивонна Оффорд отправила Толкину результаты своих изысканий в Британском музее и написала, кто может ему помочь ответить на вопросы палеографического характера. Сам Толкин в тот же день написал Нилу Керу о поздних писцах, приложивших руку к рукописи «Ancrene Wisse», а также попросил сведения о Уигморском аббатстве и его истории (средневековый литературный центр, расположенный в графстве Херефордшир, предположительном месте создания «Ancrene Wisse).
29 апреля Толкин посетил заседание совета Общества по изданию ранних английских текстов в оксфордском Модлин-колледжа. На заседании было отмечено, что скоро будет опубликована подготовленная Обществом версия редакции текста «Seinte Iuliene», выполненной Симонной д’Арденн. Кроме того, поскольку манускрипт Тита и толкиновское «Ancrene Wisse» уже в типографии, завершение плана публикации всех существующих вариантов «Ancrene Riwle» уже недалеко. В тот же день Толкину написал Кер, одобривший его работу о маргиналиях.
17 мая Роберт Бёрчфилд сообщил Толкину, что Чарльз Анионз подверг критике использование Толкином выражения «изменено с» вместо «изменено на» в некоторых из постраничных примечаний к «Ancrene Wisse». 20 мая Толкин напечатал множество черновиков ответа (пять страниц), в которых очень подробно разбирал тезис Анионза, но предлагал решить вопрос удалением слова «изменено». Получив окончательный вариант, 26 мая Бёрчфилд написал Толкину, что Анионзу не удалось переубедить редакторов Общества, издательство «Кларендон Пресс» и типографию.
С 19 июня по 4 июля Толкина, вероятно, не было в Оксфорде, но в письме к Бёрчфилду, датированном около 20 августа, он написал, что не знает, отчего адресат решил, что Толкин в те дни находился в Ирландии: на самом деле в начале июля он провёл 10 дней в Борнмуте. 18 июля Толкин написал Джой Хилл, помогавшей ему в издательстве «Аллен энд Анвин», извиняясь, что ранее не отвечал на её письма. Он просил пересылать в Борнмут всю корреспонденцию, но пересылали ему лишь счета да циркуляры. Толкин просил Джой Хилл передать мисс Дулан из Школьного отдела Би-би-си сделанные им комментарии к сценариям (которые он, как предполагают, возвращал) и сообщил, что Сэм Лэнгдон проделал достойную работу, с учётом ограничений, в которых вынужден был ей заниматься (сценарии четырёх эпизодов радиопостановки «Хоббита» Джой Хилл отправила ему 4 июля, см. также статью «Хоббит и "Ту́пики"»).
10 и 14 августа «Ancrene Wisse» с Толкином обсуждал Норман Дэвис, а 18 августа Роберт Бёрчфилд в письме Толкину сообщил, что Дэвис переслал ему толкиновскую заметку о титуле и расположении материала на первых пяти страницах этой публикации, что означает необходимость их переделки. Он прилагал корректуру, чтобы Толкин отметил на ней соответствующие изменения. Ещё два издания «Общества по изданию ранних английских текстов» готовы к печати, и Толкину следует знать, что уже появляется корректура манускрипта Тита (вариант «Ancrene Riwle» из Британского музея, подготовленный к публикации Ф.М. Мэком). Кроме того, Бёрчфилд послал корректуру статьи Чарльза Энтони Лэдда об «Ancrene Riwle», которая должна появиться в «Ноутс энд Куэриз» (август 1961 г.), хотя и не уверен, что Толкин с ней согласится.
Примерно 20 августа Толкин подготовил ответ Бёрчфилду. Замечание, озвученное им Дэвису, было всего лишь предложением, но ему приятно, что Бёрчфилд, кажется, считает его настолько важным, чтобы внести соответствующие изменения. Он внимательно прочитал раздел об издании Тита, «как и подобает тому, кто получил множество ценных замечаний от других членов Совета [Общества]». Он не может предложить слишком большой комментарий, но просит ещё один экземпляр, чтобы выслать свои соображения, поскольку «я исчеркал полученные мной листы множеством заметок, поскольку так вышло, что они перекрыли то, что я считаю самыми важными фрагментами в текстуальной критике A[ncrene] R[iwle] <…>». Он задержался в исправлении собственных переработок. «Вопрос заглавных букв оказался сложным и затратным по времени», частично из-за их непоследовательного применения и смешения в результате внесённых им изменений, но «стал ещё более проблемным из-за исправлений в корректуре», которые «оказались сделаны частично из уважения к замечаниям Кера в его Введении <…> Но эти замечания, по моему мнению, вводят в заблуждение, неполноценны или просто неверны в качестве описания фактов о [рукописи] <…> и словоупотреблении в ней». Он «проходит лечение от артрита и мышечного ревматизма, из-за которых долгие часы за письменным столом (основная их причина) причиняют боль <…> A[ncrene] W[isse] – единственная из моих бед <…> ещё усилилась из-за долгой задержки между копией и первой корректурой, во время которой мне пришлось заняться другими делами, и потерять рабочие нити, как сейчас я потерял нити в другой своей работе». Кроме того, он прокомментировал статью Лэдда.
29 августа 1961 г. Роберт Бёрчфилд написал Толкину, что надеется, что тот вернёт всю вторую корректуру «Ancrene Wisse» вскоре после того, как получит оставшуюся её часть.
Толкин получил её, вероятно, к концу сентября – а 10 октября с ним встретился Норман Дэвис, оставив записку для «Общества по изданию ранних английских текстов», что тот «теперь решил, что ему придётся забросить идею Введ[ения] в том масштабе, на который он надеялся, и просто «состряпать краткую заметку на две-три страницы».
21 октября на заседании Совета «Общества по изданию ранних английских текстов», в отсутствие Толкина было принято решение, что исправленную корректуру «Ancrene Wisse» следует вернуть к концу ноября, вместе с её копией для введения в дополнение, написанное Нилом Кером. Роберт Бёрчфилд написал Толкину об этом 29 октября, установив срок 30 ноября и предупредив, что если тот не сможет завешить своё введение к этому сроку, то Общество опубликует книгу лишь с одним введением Кера. К письму он приложил подробности нескольких сомнительных прочтений во второй корректуре.
15 декабря Бёрчфилд вновь написал Толкину, сообщив, что они с Норманом Дэвисом не стали настаивать на возвращении корректуры «Ancrene Wisse» на предыдущей неделе, так как знали, что он болел гриппом. Теперь же они ожидают исправленную корректуру для текста, и им потребуется проконсультироваться с «Обществом по изданию ранних английских текстов», чтобы выяснить, есть ли у Общества желание расширить временные рамки для подготовки введения. Бёрчфилд напомнил Толкину, что книгу ждут более 500 членов этого общества, не считая ещё более многочисленных потенциальных читателей, не входящих в его состав, да и типографы не в восторге от того, что подготовленный к печати набор так долго простаивает.
26 декабря Бёрчфилд написал, что слышал хорошие новости о том, что тот собирается вернуть корректуру «Ancrene Wisse» к 21 января. 30 декабря Толкин жаловался Рейнеру Анвину:
«У меня всё ещё проблемы с «Кларендон Пресс». «Ancrene Wisse» с её 234 написанными мелким шрифтом [рукописными] страницами, её проблемами с текстом, её маргиналиями и прилагаемым материалом елизаветинской эпохи, оказалось гораздо большей задачей, чем я ожидал. А из-за проблем при печати она стала поглощать ещё больше времени. Моя [рукопись] исчезла из-за путаницы, вызванной забастовкой типографов, и вновь обнаружилась лишь после долгой задержки, в состоянии, свидетельстовавшем о том, что с ней весьма дурно обращались. Вторая корректура возвращалась медленно – и снова в плохом состоянии, что потребовало от меня много тщательной работы, в основном из-за благонамеренного, но необоснованного, вмешательства руководства «Общ[ества] по изданию ранних английских текстов». И мне ещё надо привести в порядок пару печатных листов этой второй корректуры. Абсолютно последний срок (по их словам) – 21 янв[аря]. Для второй корректуры! Мне всё ещё надо организовать подготовку машинописной копии Введения».
23 января 1962 г. Толкин отправил Бёрчфилду корректуру «Ancrene Wisse» и напечатанное на машинке заявление, что он недоволен поправками, внесёнными в исправленную корректуру. Он приносил извинения за задержку в предоставлении своих исправлений, но «задержка в получении последних двух разделов корректуры также принесла проблем. Хотя я сделал заметки на старой корректуре, пока сосредоточился на этом материале, под конец оказалось необходимо заново исправить эти страницы». Он выражал благодарность читателю, заметившему множество незначительных ошибок и типографических рассогласований и за его оказавшиеся полезными вопросы.
«Но я обнаружил, что второй корректурой занимался ещё один человек, или даже больше, не предлагая вопросов, но внося независимые редакторские изменения или отвергая мои указания. Несомненно, это неправильно? В любом случае, наблюдать такую процедуру мне не нравится.
Намерение <…> без сомнения было благим, хотя я не раскрыл, какова в точности была его цель. Заключалась ли она в том, чтобы помочь мне, или же в том, чтобы привести некоторые несоответствия в порядок, в обоих случаях она потерпела неудачу».
Замены, внесённые одной рукой, касаются по большей части заглавных букв, но произведены они были непоследовательно, и их ухудшила другая рука, бессистемно отменившая некоторые из этих замен.
Но ещё более нежелательным Толкин считает редакторское вмешательство в других моментах, таких, как замены внутри его собственных постраничных примечаний, или их переписывание. Даже если изменения окажутся оправданны, он думает, что с ним следовало бы согласовать такое вмешательство, с разрешения Бёрчфилда. «И пока я не отрицаю право на разногласия, запрос оказался бы более экономически выгоден при исправлении корректуры». Он обобщил свои решения по использованию заглавных букв при подготовке произведения к публикации.
В процессе написания этого письма Толкин подготовил четырнадцать страниц напечатанных и рукописных черновиков, более резких, чем окончательное заявление, например: «Я проделал немало работы над этим Введением, чтобы избежать его дальнейшего ухудшения, хотя я надеялся обращаться к нему за помощью и указаниями; но я не придавал значения вопросу заглавных букв. Я полагал, что К[еру] можно было довериться в этом отношении, где, кажется, не могло возникнуть никаких лингвистических или текстуальных вопросов».
В тот же день, 23 января, Толкину написал Роберт Бёрчфилд, выразив сожаление, что Толкин не во всём одобрил изменения, внесённые Кером, который, как уверен Роберт, действовал из лучших побуждений. Относительно заглавных букв существуют различные мнения. Типографа попросят следовать толкиновским указаниям во всех тех частях этого издания, за которые он несёт ответственность. Как следствие, полагал Бёрчфилд, Нил Кер может пожелать внести одно-два изменения в своё введение, чтобы оно соответствовало тому, что напечатано (в основном тексте). Что касается изменений, то никаких намерений поступить по отношению к Толкину неучтиво не было, но в интересах сокращения сроков сочли, что не будет никакого вреда от внесения изменений в корректуру, поскольку Толкин увидел бы все замены во второй корректуре и мог бы свободно их отменить или поменять, как ему угодно.
Примерно 24 января Толкин подготовил черновик ответа Бёрчфилду (чистовика не сохранилось), заявляя, что не понимает, как можно было ожидать, что последующие действия с «Ancrene Wisse» каким-то образом могли бы сэкономить время.
«Замены были часто, если не всегда, единичными, при этом похожие или точно такие же элементы оставались в других местах [рукописи] нетронутыми. Они были внесены трёмя видами чернил, и некоторые не сразу можно было отличить от тех, что вносил я сам – что требовало сверки со вторым набором листов корректуры, который был исправлен более-менее целиком. И я совершенно не имел представления, для чего и кем они были сделаны <…> Меня следовало проинформировать, что такие действия будут одобрены, или по крайней мере, что их одобрили <…> Если бы я получил заметки Кера для их переработки, я бы приветствовал их с той благодарностью, которой они заслуживают».
В конце января Толкин подготовил пятистраничный черновик письма Нилу Керу. «Могу ли я запоздало поблагодарить вас за исправления в процессе переработки корректуры, которые появились во второй корректуре? Мне не сообщили об их (изначальном) источнике, и в письме Бёрчфилду я в запальчивости назвал их «лишёнными автора». Толкин выражал надежду, что никаких подобных изменений, основанных на толкиновских заметках, не будет внесено в страницы Кера и подробно расписывал причины, по которым внёс те или иные изменения.
29 января Бёрчфилд написал Толкину, что Нил Кер немного подправил своё введение, чтобы избежать любых противоречий с теми новыми прочтениями, которые Толкин внёс во вторую корректуру. Вся корректура должна быть возвращена в типографию 30 января. В тот же день Бёрчфилд написал и в «Оксфорд Юниверсити Пресс», объяснив, в каком состоянии находится корректура и попросив подготовить новую вторую корректуру, однако было принято решение эту новую вторую корректуру Толкину уже не показывать.
2 февраля Толкин поблагодарил Роберта за письма. Первое, от 23 января, его поразило и возмутило: «если бы я полностью понял ситуацию ранее, я бы высказывался менее раздражённо, а также, возможно, кое-где и действовал по-иному. Но не считайте, что я погружён в раздумья, сидя в темнице. Любые проблемы, которые мне достались, невелики по сравнению с теми, которые я доставил вам и остальным». Он отметил, что корректура была отослана, но после получения первого письма Бёрчфилда «мне пришлось снова поразмыслить над парой моментов; и кроме того, я наткнулся на некоторые заметки ко второй корректуре, которые оказались упущены во время финальной спешки». Толкин спрашивал, нет ли ещё возможности внести ещё некоторые изменения и прилагал их список, чтобы, если они будут одобрены, их отослали в типографию.
11 февраля Нил Кер в письме Толкину рассмотрел предлагаемые им изменения. Он заверял, что когда получит корректуру, внимательно проработает толкиновские заметки. Кроме того, Кер извинялся за произошедшее: он не ожидал, что внесённые им изменения пойдут далее без того, чтобы показать их Толкину.
По У. Хэммонду и К. Скалл.
Публикация статьи на Дзене одобрена автором. Оригинальный материал - здесь.