Решил однажды Игорь Моисеевич Бурштейн уехать от скуки и проблем на очередную регату. Как всегда, со своим постоянным шкипером Ильей и несколькими постоянными членами команды. В этот раз с ними внезапно засобирался давний друг Бурштейна Володя Сорокин. «Хочу, — говорит, — посмотреть на моря заморские да попить нормального вина, ведь во Францию едем!» Так и сказал — решено!
Стали прокладывать маршрут. Из-за экономии средств перелет получался не совсем прямой: через Германию во Францию. Но это не беда, заодно пива можно попить между пересадками.
Володя Сорокин, не доверяя помощникам Бурштейна и экономя полторы тысячи рублей, решил оформить чешскую визу (и остальным участникам регаты ничего про это не сказал). «Тоже ведь Евросоюз, — решил он, — да и дешевле французской чешская виза-то...»
Когда были получены приглашения от организаторов регаты, началось оформление документов. Через две недели все было готово. Бурштейн забрал Сорокина с «Болота», где он жил, и они поехали в Домодедово.
Илья с женой добирался сам на своем «Гелике», так как всегда выезжал из Рязани за три часа и приезжал за тридцать минут до вылета. В общем, всегда и везде ездил максимально впритык. Но иногда так не получалось, причем даже за границей. Заночевав пару раз в аэропорту Вены и выложив приличные деньги, Бурштейн от поездок в аэропорты и вокзалы с Ильей благоразумно отказался.
Приехав в Домодедово, все члены команды начали регистрацию и необходимые процедуры, последним регистрировался Володя Сорокин. Плюс Илья еще не доехал, да и рано было по его меркам — целых сорок минут до вылета.
Уже мысленно попрощавшись со страной, Игорь Моисеевич увидел краем глаза активную жестикуляцию недовольного Сорокина. Оказалось, его не выпускали в Германию, мол, лети в Прагу, раз у тебя тамошняя виза. А уже оттуда можешь хоть куда…
Володю это не устраивало, и в воздухе запахло скандалом с привлечением полиции. Бурштейну всё же удалось объяснить Володе, что работники аэропорта правы. И всё бы ничего, но у Сорокина не было денег на перелет до Праги и, естественно, до Парижа, через который ему пришлось бы лететь, так как других рейсов не было.
Бурштейн крепился до последнего, но все-таки решил помочь другу. Все командные деньги, взятые на увеселения и необходимые платежи, были отданы Володе.
Билеты до Праги, а потом Парижа оказались баснословно дорогими. Володя сначала попросил просто отдать ему эти деньги, и он никуда не полетит, но ему отказали. Под строгим контролем Игоря Моисеевича он купил билеты, и, бормоча и охая, помахал всем рукой, так как вылетал чуть позже.
Илья, кстати, чудесным образом успел на самолет, хотя приехал за двадцать минут до вылета, и командный «успех» на регате был уже как обычно предрешен… Со спокойной душой все полетели в Германию, а оттуда в Марсель. Перелет был скучен, немец, сидевший рядом с Бурштейном, постоянно чихал и икал, больше ничего интересного не происходило.
В Марселе Игорь Моисеевич рассказал Илье про трудный выбор Володи Сорокина — лететь или пропить деньги в России. Илья ответил, что в аэропорту Володю не встретил.
Поехали в гавань для яхт (у таких гаваней есть красивое испаноязычное название марина), попутно сожрав по паре круассанов в местном кафе. Позвонили Володе. Телефон не отвечал, но, возможно, Сорокин был еще в пути.
Датой сбора на яхте всех членов команды Бурштейна был полдень 22 октября 20... года. К намеченному сроку Володя Сорокин, естественно, не явился. Не явился он и назавтра, и послезавтра, и послепослезавтра, и через 7 дней. Но команда уже не беспокоилась: так тому и быть, может, заблудился, ведь с придурью...
До конца регаты оставалось два дня. Когда экипаж, будучи в сельской марине достаточно далеко от Марселя, наконец-то увидел ковыляющее по причалу одутловатое тельце в желтом отвратительном комбинезоне, то никто в нём сразу Володю и не узнал: слишком уж прилично тот выглядел. Какая тяга к яхтингу и путешествиям! Сорокин весело замахал Бурштейну обеими руками. Но Игорь Моисеевич не знал, радоваться или нет, ведь все командные деньги еще в Москве отдали Володе, а нужно было еще за яхту рассчитаться.
Выпив залпом почти литр сухого вина и отдышавшись, Сорокин сказал всем: «Привет!», и хрипло дыша, начал рассказывать.
Прилетев в Париж, этот бедолага решил посмотреть на Эйфелеву башню, ему, видите ли, кто-то про нее рассказывал. Внезапно выяснилось, что Сорокин вполне сносно изъясняется по-французски, потому что в школе учил! И вот он взял билет на автобус и поехал на экскурсию, а по пути познакомился с девушкой, пригласил заодно и ее, благо деньги еще были… Командные…
Угостив девушку и себя дорогим французским коньяком, Володя в ее компании несколько дней осматривал достопримечательности Парижа и окрестностей. Телефон этот путешественник где-то потерял и общался с другими через почтовых голубей, наверное.
И вот одним ранним утром, ближе к обеду Сорокин проспался и опомнился: «Боже! Деньги кончились, а еще надо ехать в Марсель!!!»
Неизвестно, что он наплел своей спутнице, и зачем она с ним познакомилась, тоже непонятно.
Небольшое отступление: в эту поездку Володя, как всегда, надел свои брюки. Нет, не брюки… То есть все-таки брюки — шторы! Такие обычно носят девушки в Тайланде — широкие, полосатые, прозрачные. Они у него всегда были слегка чем-то испачканы, что придавало им особенный шарм. Видимо, девушка подумала, что он хиппи, отбился от своих и возвращается из бывшей французской колонии Вьетнама, плюс очень хочет «ам-ам». Представился он девушке, естественно, как Сорокофф, и та, содрогаясь от сочувствия к несчастной судьбе Сорокина, дала ему денег и обещание ждать его из регаты. Есть женщины во французских селеньях!..
А он, набрав разного алкоголя, продолжил осматривать Париж и к яхте не торопился.
В общем, матпомощь несчастной француженки Володя Сорокин жесточайше пропил, а когда деньги и алкоголь закончились, он побрел в российское посольство.
Сорокин изголодал и почти сросся с публикой улиц. Но еще не забыв, что он должен попасть на регату, и не потеряв загранпаспорт, наконец, обратил на себя внимание одного из консульских работников. Володя выглядел как больной снежный человек или нечто среднее между кошкой и мусорным баком. И благоухал соответственно.
Консульский работник увидел в его натуре ужасную обезьяну. Обезьяна что-то убедительнейше говорила, переходя с французского на русский и обратно. Шевелила ногами, головой, и периодически улыбалась.
— Миленькие мои! — страстно зашептал Сорокин. — Родненькие мои! Я лишился денег к существованию, мне хочется есть, да-да, je ne mange pas six jours, и меня наверняка разыскивают друзья, мне очень нужно к ним и еще в туалет… Помогите!!!
Высморкавшись в руку, Володя полез за загранпаспортом. По мнению консульского работника, Сорокин выглядел чрезвычайно плохо (хотя это его нормальное состояние). Так плохо, что его решили показать консульскому врачу и немного помыть и обработать (возможно, используя дуст). Пока Сорокин мылся, его брюки и рубашку осторожно положили в пакет и выбросили, заменив одеждой обслуживающего персонала — грубыми штанами и комбинезоном радикально желтого цвета.
— Граждане, я российский гражданин, — переходя с шипения на хрипение, сказал омытый и пожелтевший Володя. — Случайно оказался без денег и попал в безвыходную ситуацию. Мне страшно нужны деньги на поезд до Марселя. Я потерял телефон, наизусть нужные номера телефонов не помню, а на улице ночью страшно. Меня зовут Сорокин Володя, я гражданин РФ, паспорт серии ллл-Аи, номер 478243, проживаю в Рязани.
Ему начали задавать вопросы, чтобы определить, насколько он сумасшедший:
— Как вы попали во Францию?
— Приехал на регату.
— Почему в Париж? Почему у вас в паспорте чешская виза? Почему вы так плохо одеты?
Володя мычал и мотал головой, как плененный Кинг-Конг.
— Чем вы занимаетесь?
— Ничем… Ой, варю самогон!
— Где варите?
— А зачем вам место?! — с неожиданной внимательностью и прищуром спросил Володя.
— Прекратите нести бред! — взмолился консульский работник и заморгал.
Володя очень хотел кушать и пить, а еще больше не хотел на французскую улицу.
— Хочу домой, — грустно выдохнул Сорокин.
— Если вы хотите домой, то зачем вы оказались здесь и проситесь в Марсель?
Вопрос был из категории не берущихся.
Короче, консульские из жалости дали ему денег на билет, перед этим связавшись с руководством регаты и спросив: это чудо точно ваше?
…Последние два дня регаты Володя спал в трюме и даже не поднимался, только был слышен его жалобный храп. Бедолага. Хорошо сходил на регату.
Правда, в Рязани всем рассказывал, что крутил паруса и кусал морских крыс, участвовал в движении желтых жилетов, был любим женщинами, подрался с бомжами, загорел от морских соленых брызг и даже спас кита. То ли из сетей, то ли из капкана.
Продолжение следует…
Теперь этот рассказ можно послушать в профессиональном исполнении!