Доброго времени, дорогие читатели! Кто не читал начала всей истории, добро пожаловать сюда. Начало про Алешу тут. Про Аришку начало тут. Начало про ещё одного мальчика, которого мне пришлось вернуть, тут.
Снова ноябрь и снова, уже в который раз, заполучив, наконец, направление, я рванула в ДД. День клонился к вечеру, было уже часа 4. Последнюю остановку пришлось идти навстречу сильному ледянющему ветру со снегом.
ДД снаружи чем-то смахивает на теремок. Здание интересной архитектуры, как бы слеплено из нескольких, чуть отличающийся друг от друга домиков, выкрашенных разными цветами. Внутри же все оказалось в холодном сером мраморе, как в старой больнице. Серо и очень тихо. По крайней мере при входе.
Охранник записал данные паспорта и попросил одного из проходивших ребят позвать соц педагога.
Соц Педагог оказалась приятной женщиной лет 30-40. Она проводила меня в свой кабинет и начала изучать мои документы. После она немного рассказала мне о мальчике. Отказник с рождения, мать нигде не наблюдалась, ушла из роддома, как только смогла встать. Об отце, по классике, ничего не известно. У мальчика, как и у большинства, ПЭП ЦНС, ЗПР, ЗРР и эпилепсия. За 5 лет были 2 приступа в 2 и 3 года. Эпилепсии стала для меня полной неожиданностью. Но я взяла себя в руки и решила познакомиться с ребёнком.
Соц Педагог кому-то позвонила. Минут через 5 в кабинет вошла, как позже оказалось, воспитатель с двумя мальчишками, один из которых был мой мальчик. Он вошёл, и я второй раз за полчаса впала в шок. Это был маленький, худенький гномик. Вернее не худенький, а тощий. Волосы давненько не стрижены. Кожа, по природе своей, должна быть смуглой, была какой-то сероватой. В больших тёмных глазах и любопытство, и испуг и непонимание происходящего. Одежда на мальчугане была застиранная и какая-то не свежая, что ли. Быть может кто-то помнит одно время, но давненько, были модны тёплые рыжие-коричневые кофты с кармашком-кенгуру на животе? Вот на нем была такая кофта, шерты поверх колготок и резиновые шлепки. По документам ему было 5, 5. Выглядел примерно на 3-4 года и одного с Алешей роста. Лёше тогда было 4,8 и рост его был чуть больше метра.
Немного офигев от увиденного, я постаралась улыбнуться малышу. "Привет" сказала я ему и помнила к себе. Он весь скукожился и подошёл, смущённо улыбаясь. Я посадила его к себе на колени и приобняла, чтобы не соскользнул с покатых коленей. Мальчик как-то сразу обмяк и прижался ко мне всем телом. Все приготовленные слова вылетели из головы. О чем с ним разговаривать? Поймёт ли он меня? Я вытащила телефон, стала показывать фото и рассказывать. Он смотрел, иногда что-то комментировал, но больше кайфовал от телесного контакта. Речь, как и весь вид, тоже соответствовала возрасту 3х лет. ЗРР сопровождалась сильной дизартрией.
Соц Педагог стала задавать ему простые вопросы, подводить к элементарными выводам, чтобы показать мне примерный уровень развития мышления. Что-то вроде "какое сейчас время года" и "почему идёт снег". Он пытался отвечать. Говорил где-то правильно, где-то мимо.
На прощание я подарила ему маленький гоночный хот вилс, пообещав, прийти к нему завтра.
Я не стала говорить, что хочу забрать его домой, потому что в душу закрались сомнения. Меня не пугала задержка. Я боялась эпилепсии. В школе для детей с нарушением зрения, которую я закончила, за 10 лет было несколько ребят с эпилепсией. Зрелище, когда кто-то лежит в коридоре после приступа было не редкостью. Один из мальчиков, покончил с собой из-за болезни, так и не окончив школу. На завтра у меня была запланирована беседа с врачом. Несколько остановок до автобуса я шла пешком, переваривая увиденное и услышанное.
