Ночью слушал комаров, а утром, покормив котов, сделав уборку и приоткрыв интернет сходу возненавидел современность. Пятиминутка правды - хотя вру, пятиминутка началась, когда составлял план.
Первой ласточкой полетела стирка. Совершенно забыл, где живет порошок и как включать корейский агрегат. Хотел набрать благоверную, но осекся. Поспешишь, людей насмешишь. Подумал, если стираться, придется сушиться. Решил отложить.
Вторым приключением стал магазин - напрочь опустел холодный вакуум.
Кошелек нашел без труда, а вот, что именно покупать - конкретно и сколько, проблема посильнее Фауста.
Список, спасительно подумал я, нужен список: мороженное, хлеба, сыру кусок, колбасы грамм сто, фасоль консервированная красная в томатном соусе... Блин, что еще там покупают. Овощи-фрукты - увольте, это вдумчиво выбирать, нюхать, взвешивать, вдобавок тащить на десятый. Тяжелая мысль.
Горько покурил. Ну почему, почему человечество занято разными глупостями, когда нужно делать продуктопроводы в каждую квартиру, а вместо эвакуационных планов вывешивать карту-схему расположения бытовых предметов. Глянул, там одежда, а вот и стиральный порошок, нет, нейро-интерфейс подавай, или Марс, или не знаю, геном без гэмэо и соли.
Короче, разволновался сильно. Они все делали не так, не там и не по циркулю. Одна погода чего стоит. Или пандемия, мать ее, финансы. Вчера сильно порадовали. Товарищи, сказали они, у наших банков прибыль более двух триллионов. Очень важная мне информация.
И тут вспомнил о еде. Не в перспективе, а вот прям здесь, в бытии-сейчас. Решил диетически - сварю пожалуй макароны, а сверху накидаю тертого сыра. Пельмени были вчера и позавчера. Сказано - сделано. Альденте.
Вода долго не закипала, и чтобы как-то занять пространство снова возненавидел людской род. Губошлепы. Вкусненькое им подавай, тепленькое, красивенькое. Сю-сю, пу-сю.
Намедни два Геракла токовали за Мицубиси Паджеро. Бляха-муха, бабы отдыхают. Такие подробности, метафоры, аллегории и сравнения, закачаешься. Началось с леммы.
Некоторые, медленно начал рассказчик, говоря о том, что любят машины, на самом деле совершенно не разбираются в сути вопроса. Далее шли многочисленные подробности. Движок и подвеска, электрика и свет, кондиционер и прибамбасы. Интерьер, экстерьер, опции. Случаи из жизни и прочая лабуда. Эмоционально, в лицах, с показом на пальцах и радужным смехом. Суть нарратива сводилась к тому, что все вокруг дураки. Разумеется, кроме рассказчика. Тот наоборот, голова. И головастость заключалась в том, чтобы получить лучшее по меньшей цене, но для этого нужно приструнить понты.
Вскипев быстрее воды решил настрогать сыра - и где эта долбанная терка. Сыр, как назло, не вылезал из упаковки. Прилипал и не выдавливался.
Кстати, и к маслу сливочному есть претензии - почему эта падла с ножа не слазит. Знали бы, сколько печенюшек попусту скрошил.
Еле-еле выбил, а когда стал тереть снова задумался о бренном. Разрослась, думал, проклятая хора, куда столько, никаких метров не хватит. Вещи, вещички, вещюльки. Позавчера лампочка в коридоре перегорела. И поделом, из принципа менять не буду, в темноте да не в обиде, в пятницу вообще пробки повыбило, а когда пошел дождь по колено заляпало штанину. Черный логос, лезет и лезет, и тут на меня напали.
Коварно и подло, без нот или предупреждений. Сырные терки только с виду притворяются мирными, на самом деле, злее собаки.
Полпальца вдрызг, до кровищи, и пока искал нужные слова, макароны переварились.
В сердцах и проклятиях бросил их сверху. Даже не бросил, швырнул, пнул, унизил. Не помогло.
Чо это, скажите на милость, что это за сыр такой, который всю дорогу прилипает - соскребал каждую макаронину отдельно. Пальчики оближешь, поэтому сижу голодая на картошку. Шкворчит, румянится, а кушать хочется все сильней и сильней. Испытание на прочность, хотя котики следят неотвязно. Один на столе, другой снизу - внимательно и упорно.
Казалось бы, чего удивительного - почистил, порезал, налил маслица и в бой. Помешивай аккуратно и наслаждайся. Нет - волшебство. Теперь и масла оливковые удивительные, и скажи маргарину нет, и лопаточка специальная, а про сковородку вообще молчу. Космос. Ненагреваемая ручка, профилированное дно, идеальная геометрия, антипригарное покрытие. И не газом палимая, а индукционным нагревом ласканная. Невозможно ошибиться, другое дело, кровавый режим.
Черная чугунина с прихваткой, чад на всю кухонь, маргарин - сливочный или бутербродный, который откалывался кусками оставляя на столе хлопья разума, репчатый из капронового чулка, крупнокалиберная соль по семь копеек за пачку - поваренная, пищевая, илецкая. Грубо и зримо.
Нарезали с горкой, полпачки маргарина, соль щепоткой и давай шуровать, а если в запасе тушенка, завтрак туриста к примеру - жизнь удалась. Лучшего закусона человечество так и не придумало.
Четыре мужика, стол под газеткой, в центре сковородка, сбоку маринованная баночка - грибочки, огурцы или помидоры от бабы Ани, четыре вилки и столько же граненых, а холодильнике она.
На столичную не замахивались. Экстра, четыре двенадцать - интеллигентский нектар, вершина советской правды. Никаких изысков, простота и скромность. Чокнулись, крякнули, глотнули, выдохнули, грибком смаслили и за вилку - сосредоточенно, не отвлекаясь на пустяки.