Рядовой Лёшка был любимцем роты. Где бы ни стоял батальон, продвигаясь по линии фронта, в деревеньке ли, в лесу ли, закопавшись в землянки, парень находил время для своего аккордеона.
- Не доучился я музыке, так буду тут навёрстывать, - подмигивал Лёшка товарищам, сидящим у костра. Бойцы пили чай, ладили самокрутки и посматривали на Лёшку, старательно выводившего мелодию полонеза Огинского.
- Это я на слух, - извинялся перед товарищами музыкант, - мне если мелодия нравится – обязательно подберу.
Аккордеон у Лёшки был трофейный. Однажды, вытесняя немцев из посёлка, увидели наши солдаты в избе, где был немецкий штаб, аккордеон «Трубадур». Лёшка прихватил находку, да так и не расставался с ней уже весь год.
- И не лень тебе таскать его за собой? – смеялись сначала товарищи, но потом, когда звучала музыка на привалах, после боёв, в часы отдыха, все понимали, как дорога мирная жизнь, как хочется вместо воя снарядов и бомб услышать песню…
Солдатам вспоминалось довоенное время, когда все были дома, со своими семьями, встречали вместе праздники и пели за столом.
Лёшкин репертуар мало-помалу расширялся. Он пел свои любимые песни, некоторые солдаты напевали ему другие песни, и Лёшка, схватывая мелодию, нежно перебирал клавиши аккордеона, приговаривая:
- Так, так, сейчас, а ну, ещё разок с начала напой…
Рота уже знала много песен. В часы досуга Лёшка садился вечерами в землянке или у костра и начинался маленький и всегда желанный концерт одного музыканта. Со временем солдаты стали подпевать, но начинались посиделки всегда с «Полонеза Огинского». Словно позывные звучали грустные ноты, созывая всех к Лёшке.
Но однажды Лёшка не вернулся из боя. Парень погиб мгновенно от осколка снаряда. Бойцы похоронили своего любимца на окраине леса у маленького села вместе с другими павшими солдатами.
Тихо стало в роте. Не слышно музыки и весёлого Лёшкиного говорка и проникновенного пения.
Ротный Сергей Иванович не бросал аккордеон и по привычке, как было раньше, возил его вместе с рацией. Стоял аккордеон в землянке, чуть прикрытый материей, чтобы не пылился. Не мог ротный расстаться с инструментом, потому что полюбил Лёшку, как родного сына.
Однажды фронтовой почтальон, прибывший поздно вечером, остался на ночлег. Ротный накормил его и предоставил место в своей землянке, где можно было выспаться до утра.
Рано утром ротный уже завтракал у костра с солдатами, как вдруг из его землянки послышалась музыка. Это был «Полонез Огинского».
Все в изумлении замолчали и перестали есть. Музыка звучала нежно и уверенно, словно опять созывала солдат.
- Лёшка… - прошептали одновременно многие бойцы.
Ротный встал и медленно пошёл к землянке. Он спустился по натоптанным ступенькам и увидел молодого полевого почтальона, который, отложив аккордеон, встал и доложил, что готов ехать.
- Играть умеете, значит? - сквозь ком в горле спросил Сергей Иванович.
- Да, учился в музыкальном. Не успел закончить, правда, с последнего курса – на фронт.
- Как зовут? – спросил ротный.
- Алексеем Заворотченко.
- Лёша, значит, - тихо произнёс Сергей Иванович и внимательно посмотрел на почтальона.
- Извините, что без разрешения. Не утерпел. Уж очень соскучились руки… - стал оправдываться почтальон.
Ротный подошёл к аккордеону и погладил его клавиши.
- Забирайте себе. У нас никому играть. Что полезная вещь пылится? – вдруг предложил он. – И помните, что на нём тоже играл ваш тёзка. И тоже полонез этот…
Он отвернулся. И не надо было ничего объяснять. Алексей Заворотченко понял, почему больше некому играть на аккордеоне. Он помолчал с минуту, взял инструмент под мышку:
- Разрешите отбыть?
- До свидания, Алёша. Ждём писем. Может, свидимся.
- Обязательно, товарищ майор.
Полевая почта уехала. Солдаты смотрели вслед машине, увозящей почтальона с аккордеоном. А ротный, ничего не объясняя, просто сказал им:
- Он тоже Лёшка… Значит так тому и быть.
Спасибо за ЛАЙК, ПОДПИСКУ, отклики! Поделитесь, пожалуйста, этой статьёй в своих соцсетях!
До новых встреч, друзья!
