Упрямая девчонка и не собиралась уступать отцу:
- Нет, – это я сама посуду помою! Это – моё дело!
Посуду мыли вдвоём, – молча. Михаил Андреевич искал слова, – такие, чтобы осторожно узнать, что всё-таки известно Верочке о нежданной-негаданной беде… Как можно беспечнее спросил:
- Так что я там должен знать?
А Верочка ресничками захлопала, быстро-быстро, – слёзы сдерживала. Плечиками дёрнула:
- Нуу… Что она… – дочка запнулась, будто ей вдруг воздуха не хватило, – что она… – Дело серьёзное, понял Терёхин, раз Верочка вместо «мама» говорит – «она»… – Ну… что она слишком часто к тёте Тане ходит.
Верочка перевела дыхание. Терёхин незаметно усмехнулся: ясно!.. Пожалела отца.
Посуду вымыли. Верочка аккуратно сложила в шкаф тарелки и чашки. Михаил Андреевич невольно залюбовался: у дочки всё так красиво получается! А Верочка будто опасалась нового папиного вопроса, заторопилась, обняла отца, о другом затараторила:
- Говоришь, отличник к вам пришёл, – на подземного электрослесаря учиться? Прямо – отличник-отличник? На электрослесаря? Интерееесно!.. Посмотрим-посмотрим, что за отличник!
Терёхин улыбнулся:
- А как же Костя?.. Он что, – уже не интересен тебе?
Дочка заносчиво вздёрнула носик с чуть приметными веснушками:
- А он и не казался мне интересным! Это всё она… они с её тётей Таней навыдумывали, – про меня и Костика! А мне, пап, смешно смотреть на него! Мне всегда смеяться хочется, когда вижу пацанов с паучиными ножками и в таких обтягивающих джинсах!
Михаил Андреевич постарался сдержать улыбку:
- Не в джинсах, наверное, дело. Костик одиннадцатый класс на «отлично» окончил. На факультет иностранных языков поступил, тётя Таня говорила.
- Не говорила, а хвасталась! Она не умеет просто говорить о своём Костике. Я рада за него! Особенно рада, что надоедать мне не будет, – надеюсь, сообразит: ему, студенту иняза, не к лицу валандаться с девчонкой, что после девятого на повара-кондитера пошла учиться!
-Вера Михайловна! Всё же мама права: ты торопишься, – насчёт техникума.
Верочка рассмеялась:
- Даже если сто раз права, – а она ни разу не права! – я поступлю в техникум. Я уже решила: завтра отвезу документы.
-Вера! Если ты – назло маме и… Костику Неделину решила учиться на повара-кондитера, если ты из-за них в техникум собралась, то это неразумно.
Дочка насмешливо фыркнула:
- Как же, – прямо из-за них! Чести многовато им будет. Пап! Ну, ты же видишь, какой борщ у меня получается! А лапша, – сам же говорил, что никто так не умеет! И что, – пусть мой талант даром пропадает, потому что… ей перед тётей Таней и Костиком стыдно!
Терёхин потянулся за сигаретами.
- Ладно, дочь. Поздно уже. Утро вечера мудренее. А пока – спать пора.
Верочка поцеловала отца. В своей комнатке улеглась на диван и… расплакалась. Сдерживала всхлипы, – чтоб отец не услышал, шептала:
-Папа, папочка… и как же теперь…
Это тётя Таня познакомила маму с Виталием Леонидовичем, со своим… троюродным, что ли, братом… или сватом, или кумом, – Верочка не запомнила. В тот вечер она возвращалась с занятий по танцам. Её догнал Костик:
-Зайдём к нам. У мамы гости сегодня. И твоя мать тоже у нас.
Вера согласилась: можно будет понудить немного, – ну, чтобы мама быстрее домой собралась. А то отец давно с работы вернулся, а их с мамой дома нет…
Костик заглянул в комнату, довольно улыбнулся:
- Кажется, мы с тобой вовремя. Виталий Леонидович торт привёз, – «Птичье молоко». Любишь?
Верочка собралась нос задрать и сказать Костику, что умеет печь, как минимум, три варианта «Птичьего молока»… И вдруг в приоткрытую дверь увидела, что этот самый Виталий Леонидович поставил перед мамой тарелку с тортом… а сам накрыл своей ладонью мамину руку… и в глаза ей смотрел, – как придурок… Вера замерла: мама должна была немедленно убрать руку!.. А она вместо этого медленно опустила глаза… и как-то совсем незнакомо улыбнулась. Вера оттолкнула Костика, бесцеремонно влетела в комнату. На изумлённый тёти Танин взгляд даже не кивнула:
- Мам! Мы же с папой договаривались!.. Мы же договорились, что… что… – Вера чуть не плакала: ни о чём особенном они сегодня не договаривались, просто папа уже вернулся с работы, и… – Верочка разозлилась, – и просто им с мамой надо идти домой!
Тётя Таня укоризненно посмотрела на маму, головой покачала. Раздельно сказала:
- Ве-роч-ка! Что за манеры, – влететь в комнату… не поздороваться. – Снова многозначительно взглянула на маму: – Я говорила тебе, Лиза. Это не годится, чтобы девочка так себя вела. Ты обрати внимание.
Мама покраснела:
- Тань, нам и правда пора.
Костик уплетал торт. Интересно: почему у него такие паучиные ножки, если он половину торта – вот так, запросто…
Виталий Леонидович учтиво приподнялся:
-Я провожу?
- Нет, спасибо, – улыбнулась мама…
Тётя Таня – лучшая мамина подружка. Верочка никогда не понимала: разве бывают такие подруги? Слова не даёт сказать, только хвастается своим Костиком и его успехами в испанском языке. То ли дело, – они с Катькой Тетериной! Катька и послушает, и своей тайной поделится, – про Даньку Лощилина. А тут – только трещит про своего Костика… да про какого-то Виталия Леонидовича!.. Недавно Вера случайно услышала, как тётя Таня убеждала маму:
- Небо и земля! Я говорю тебе: небо и земля! Ты сама увидишь! Твой кандидат… и Виталик – небо и земля! Терёхин твой – шахтёром был, шахтёром и остался. Напрасно ты надеялась: такие не меняются. Да и кандидатом-то он стал, – из-за аварии. А так – сидел бы в каком-нибудь замызганном шахтоуправлении, из забоя не вылезал. Знаю я этих горных инженеров. А ты, Лиз, цены себе не знаешь.
Вера не совсем поняла, о чём это тётя Таня. Только очень не понравилось, что она про папу так сказала. Но Верочка тут же отмахнулась: да ну её, мамину подружку! Скоро лето, и у папы отпуск, и они поедут в Новоазовск, на море. На целый месяц! Мама, правда, губы скривила:
- Ты про Новоазовск так говоришь… словно мы в Сочи или в Ялту едем.
А Верочка радовалась: они с папой так любят Азовское море!
А потом, уже перед самыми каникулами, – все контрольные давным-давно написаны, и отметки годовые выставлены, – Верочка с Катькой Тетериной сбежали с геометрии. Данька с Саней за ними увязались. Пошли в парк, пацаны мороженого купили… Только уселись на скамейку, – счастье прямо безбрежным казалось! – Санька, вратарь школьной футбольной команды, про вчерашнюю игру с Васильковской школой рассказывал, а Вера замерла… Схватила Катю за руку, мальчишкам кивнула:
- Быстро отсюда! Быстро, я говорю!
Катюшка с мальчишками ничего не поняли, но побежали за Верой. Отдышались только у детского сада, – тут, под каштанами, тоже были скамеечки. Катька глазами хлопала:
- Веер!.. Ты чегоо?!
Данька усмехнулся:
- Бабая увидела.
Вера измерила Даньку насмешливым взглядом:
- Лучше бы – бабая. А так – Евгения Павловна с Лидией Васильевной по аллее шли… Мало бы не показалось, если б заметили нас.
Данька с Саней переглянулись. Саня присвистнул.
Евгения Павловна – их классная. А Лидия Васильевна – завуч.
Только увидела Верочка вовсе не классную и завуча… На дальней скамейке, в самом безлюдном месте парка, сидели мама и Виталий Леонидович… Не просто сидели, а целовались. И Катюшка с мальчишками не должны были их увидеть…
На Азовское море Михаил Андреевич с дочкой вдвоём уехали. А ночью, перед их отъездом, Лиза сказала:
- Ты же всё знаешь, Терёхин. У нас тут не Москва. Я ухожу. Уезжаю.
Про Москву – это точно. Знал Терёхин… Но бестолково спросил:
- А Верочка? Она же маленькая совсем.
Лиза усмехнулась:
- Терёхин! Твоя дочка в девятый класс перешла, – ты помнишь?.. И она – папина дочка. Всегда такой была. Вы с ней чудесно обойдётесь без меня.
Михаил закурил:
-Не обойдёмся. Девочке мать нужна.
- Терёхин! Ты же помнишь: замуж за тебя я вышла лишь потому, что думала, – беременна… Ну, а потом…
- Давай сейчас не будем об этом, – глухо попросил Михаил. – Давай так: пусть Вера школу окончит.
- И… ты будешь молча смотреть, как я хожу к нему на свидания? – Лиза окинула мужа любопытным взглядом.
Михаил повторил:
- Пусть дочка окончит школу. Не надо Вере об этом знать.
Лиза задумчиво помолчала. Может, и прав Михаил… Срываться вот так, очертя голову, за Виталькой… А он ещё даже не развёлся, ждёт очередную звёздочку на погоны, у них в МВД с этим строго.
… Даша с улыбкой смотрела на Анюткиного сына: и не надо говорить, чей! Вылитый Мишка Терёхин! Вздохнула: не стриженый… и взгляд дерзкий, – безотцовщина… Видно, хлебнула с ним Анютка… Не позавидуешь.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Часть 16
Навигация по каналу «Полевые цветы»