Сююмбике и ее односельчане. Глава 120.
Путеводитель по каналу здесь.
Это было просто сумасшедшее лето. София не успевала спину разогнуть. Копала огород, это соток семь. Нужно еще воды принести, обед приготовить, лежачего свекра накормить. Варить-то было особо не из чего. Кроме картошки и немного пшена нет ничего.
Ладно, пошла к Сююмбике.
- Апай, что мне делать? Они привыкли есть одну картошку, но это не нормально. Я не знаю с чего начать поднимать это хозяйство.
- София, в этом нет ничего страшного. Было время, что мы тоже питались, чем попало. Ели лебеду и крапиву. Картошка в радость была. Ты потерпи. Все наладится. Помнишь нашу черную курицу? Так вот, она прячется, высиживает где-то цыпляток. Твои будут. Пусть твой сараюшку строит.
Курятник построили за день. Пригодились не сгоревшие половицы дома. Ризван принес семян моркови, плетенку лука, помог посадить. Потихоньку все налаживалось. Привезли лес для дома. София с радостью помогала мужу. Если за один конец бревна брался он, за другой бралась она.
Сруб решили поднимать в выходной. Собрались соседи, друзья. Приехал Раис вместе с Шахидой, которая была просто поражена поступком Софии. Эта девушка безголовая, если решилась взять на себя двух инвалидов. Не беда, что живут в бане, дом можно построить. А куда этих двоих девать?
Несчастная. Сама не понимает, что натворила. Сияет, как начищенный пятак. Любит, конечно, но далеко на одной любви не уедешь. Однако, Шахида свои мысли оставила при себе. Выложила из сумки несколько банок консервов, пакет пряников, пакет конфет.
Равиля, напуганная невиданным количеством людей в доме, сидела в уголке лежанки, закутавшись в одеяло и наблюдала за чужой тетенькой. Увидев конфеты, она опустила ноги на пол, откинула одеяло и подалась вперед.
- Апай, это ты нам принесла? Дай Равиле конфетку, Равиля хорошая, послушная, она тебе ляльку даст.
- Ладно, иди сюда, бери пряник и конфету.
- Папе дашь? Он тоже любит конфету.
- Иди сюда, возьми себе и папе дай.
Сердце Шахиды зашлось. Такая красивая девушка, с нее картину писать. Бедная, за что же судьба ее так обидела? И отец Рашида еще вовсе не старик, просто худой и седой. Красивый был, наверно, мужчина. Что за проклятие на этой семье?
Часам к десяти пришла Зухра, принесла тушку курицы, пару десятков яиц.
- На, Сююмбике велела тебе отнести, народ надо кормить. Здравствуй, Шахида! Видишь, что натворила наша сестренка? Такую ношу на себя взяла.
София посмотрела на Зухру с обидой. Зачем при отце такое говорить? Он живой человек, каково ему слышать, что он обуза.
- Что я натворила, Зухра? Вышла за любимого, молодого мужчину? Знай, что я совершенно счастлива. За курицу спасибо, сварю на ужин. Так-то у нас мясо есть. Со склада выдали.
- Ладно, значит зря Сююмбике курицей жертвовала. При ее-то жадности, как только ее не разорвало. Шахида, пойдем к нам, Сююмбике лепешек нажарила, чаю попьем.
- Спасибо, Зухра! Только я собралась к родителям сходить, гостинцы мальчишкам унести. Мы уже с месяц у них не были.
- Сходи, конечно, с Райсой пообщайся. Кстати, она опять беременна. На днях Альфия забегала, сказывала, что тошнит Райсу постоянно, тяжело ходит. Может уже устанет рожать? Сколько можно? Интересно будет, если мне придется рожать вместе с мамочкой.
- Что? И ты тоже? Ты же больше не хотела. Вижу, что округлилась, думала, что просто поправилась.
- Не хотела и не хочу. Мне бы одного сына хватило. Но куда денешься, Ризван слышать не хочет об аборте.
- Ну, ты тут сама виновата. Зачем докладывать все мужу? Приехала бы ко мне с ночевкой, сказала бы, что платье шьем или что-либо еще. Потерпела бы полчаса, зато всю оставшуюся жизнь не маяться.
Твой брат тоже с ума съехал. Говорит, что усыновить ребеночка надо. На кой черт! Так хорошо живем, дом полная чаша. Пришел с работы, поел, лег на диван, газету читает. А с детьми разве отдохнешь? Нет их и не надо. Значит так Аллаху угодно.
- Все правильно ты говоришь. Однако, попробуй это объяснить Ризвану. Я только один раз заикнулась насчет аборта, когда с Ляйсан ходила. Знаешь, что он мне сказал? Сказал, что разведется со мной и сына заберет.
- Конечно, ему ведь не рожать, грудью не кормить, по ночам не вставать. Ладно уж, деваться некуда. Дай Бог, чтобы мальчик родился. Женщинам в этом мире трудно.
София слушала разговор этих двух молодых здоровых родственниц и не понимала, как можно не хотеть ребенка. Неважно, своего или усыновленного. У них есть все, они не знают, что такое сварить на ужин картошку, но не нарезать хлеба, потому что его нет. Нет муки, нет печки, в которой можно испечь хлеб, нет денег, чтобы его купить.
Они не представляют себе, каково приходится ее мужу. С каким виноватым видом он садится за скудный стол. Сколько бы он ни старался, что бы ни делал, но он не в силах прокормить всю семью.
Обедать сели во дворе. Соорудили стол из трех досок и двух козлов. Суп получился наваристый, бульон прозрачный, лапша не развалилась. Ели и похваливали хозяйку. Довольны были все. Сруб-то хороший получался. Бревна сосновые, ровные, один к одному.
Часам к трем все было готово. Шахида пришла и помогла Софие накрыть стол. Раис достал из своего баула, стоявшего в тени, несколько бутылок. Ох, как народ возрадовался, оживился. Грех, конечно, употреблять зелье. Но, в конце концов не каждый день приходится сооружать сруб дома.
Засиделись мужики. Разговоры пошли о будущем урожае, о погоде. Как водится, жены тут подтянулись, забрать своих мужиков. София усадила их за стол, чаю налила. Хорошо посидели. Разошлись к вечеру. Пора скотину с пастбища встречать.
София помыла и прибрала посуду. Накормила отца и Равилю. Рашид не отходил от нее, то погладит по спине, то обнимет.
- Милая моя, хорошая, оставь все это, пойдем на наше место.
- Сейчас пойдем. Нельзя посуду на ночь оставлять, черти придут и оближут.
Наконец, она управилась. И пошли они за село, за большой холм. Тут никто не ходит, не за чем потому что. С одной стороны возвышается холм, с другой, бескрайнее поле зеленой нивы. Это место их любви. Луна ли смотрит на них, звезды ли наблюдают, это не смущает влюбленных.
Каждая ночь для них, как первая. Они снова и заново изучают друг друга, любуются, радуются, наслаждаются. Любят и ласкают друг друга до изнеможения, но все не могут насытиться.
Возвращаются домой на рассвете, ложатся спать в предбаннике, на широкой лежанке. Засыпают обнявшись, сцепив пальцы рук и ног.
Продолжение читайте здесь: Глава 121.