Российская Специальная военная операция, начавшаяся 24 февраля, идет уже четвертый месяц. Несмотря на более жесткое, чем ожидалось, сопротивление Украины (подкрепленное миллиардами долларов западной военной помощи и точными разведданными, в режиме реального времени поставляемые Соединенными Штатами и другими членами НАТО), Россия выигрывает войну на земле – и в заметной мере.
После более чем девяноста дней непрекращающейся украинской пропаганды, бездумно поддерживаемой западными СМИ, которые превозносят боевые успехи украинских вооруженных сил и якобы некомпетентность российских вооруженных сил, русские находятся на пороге достижения заявленной цели своей операции, а именно – освобождения нового независимого Донбасса – Луганской и Донецкой Республик, которые Россия признала за два дня до того, как приступить к СВО.
Российская победа на Донбассе наступила после нескольких недель интенсивных боевых действий, в ходе которых российские военные отошли от того, что стало известно как первая фаза. Это был месячный вступительный акт, в котором, по словам президента России Владимира Путина в его обращении от 24 февраля, была поставлена задача предпринять «действия на всей территории Украины с осуществлением мер по ее демилитаризации и денацификации».
Путин заявил, что целью является восстановление «ДНР [Донецкой Народной Республики] и ЛНР [Луганской Народной Республики] в административных границах Донецкой и Луганской областей, что закреплено в конституциях республик».
25 марта начальник Главного оперативного управления Генерального штаба Вооруженных сил Российской Федерации генерал-полковник Сергей Рудской заявил, что «основные цели первого этапа операции достигнуты. Боевые возможности Вооруженных сил Украины значительно снижены, что позволяет нам в очередной раз сосредоточить наши основные усилия на достижении главной цели – освобождении Донбасса».
По словам Рудского, цели первого этапа состояли в том, чтобы вызвать
«такой ущерб военной инфраструктуре, технике, личному составу Вооруженных сил Украины, результаты которого позволяют не только сковать их силы и не дают им возможности усилить свою группировку в Донбассе, но и не позволят им сделать это до тех пор, пока российская армия полностью не освободит территории ДНР и ЛНР. Все 24 соединения Сухопутных войск, существовавшие до начала операции, понесли значительные потери. На Украине не осталось организованных резервов».
Россия завершила первую фазу, несмотря на усилия США, НАТО и ЕС по предоставлению Украине значительного объема летальной военной помощи, в первую очередь в виде легкого противотанкового и зенитного вооружения. «Мы считаем огромной ошибкой, – заключил Рудской, – что западные страны поставляют оружие Киеву. Это затягивает конфликт, увеличивает число жертв и не сможет повлиять на исход операции».
«Крайне плохо»
История конфликта до сих пор доказывала правоту Рудского – никакая западная военная помощь не смогла помешать России достичь своей военной цели освобождения всей территории как Луганска, так и Донецка.
Как признался министр иностранных дел Украины Дмитрий Кулеба на Всемирном экономическом форуме в Давосе, Швейцария: «Я не хочу, чтобы у кого-то возникло ощущение, что война более или менее в порядке вещей. Ситуация на Донбассе крайне тяжелая».
Ушли в прошлое смелые заявления, сделанные накануне празднования Дня Победы 9 мая, когда многие недоброжелатели России заявили, что вторая фаза наступления Рудского на Донбассе застопорилась и что Россия в скором времени будет вынуждена перейти от нападения к обороне, что сигнализирует о начале отступления, которое, по утверждению украинцев, завершится не только возвращением всей территории, потерянной к этому моменту, но и Крыма.
Такое причудливое мышление уступило место суровой реальности, которая игнорирует пропаганду и отдает предпочтение грязной задаче уничтожения врага с помощью огневой мощи и маневра. Усложняло эту задачу, однако, то, что в течение восьми лет непрекращающегося конфликта на Донбассе, который ускорил российское вторжение, украинские военные подготовили оборонительный пояс, который, как отметил генерал Рудской в своем брифинге 25 марта, «был глубоко эшелонирован и хорошо укреплен в инженерном отношении и состоит из системы из монолитных, долговечных бетонных конструкций».
По словам Рудского, наступательным операциям против этого оборонительного пояса по необходимости «предшествовал сильный огневой удар по опорным пунктам противника и его резервам».
Преимущество России в артиллерии стало ключевым фактором в победоносном исходе второй фазы операции, уничтожившей украинскую оборону и открывшей путь пехоте и бронетехнике, чтобы добивать выживших.
Согласно ежедневным брифингам, предоставляемым Министерством обороны России, украинцы каждые два дня теряют живой силы эквивалентно батальону, не говоря уже о десятках танков, боевых бронированных машин, артиллерийских орудий и грузовиков.
Действительно, несколько наблюдателей этого конфликта, включая меня, предположили, что на основе прогнозного анализа, проведенного исходя из базовой военной математики в отношении фактического и прогнозируемого уровня потерь, реальным было ожидание того, что Россия по завершении второй фазы сможет обоснованно заявить, что она достигла большинства, если не всех политических и военных целей, поставленных в начале операции.
Логика подсказывала, что у украинского правительства, лишенного жизнеспособной армии, не будет иного выбора, кроме современной версии капитуляции Франции в июне 1940 года, после решающих побед на поле боя немецкой армии.
В то время как Россия продолжает ставить перед собой цель решающей военной победы на востоке Украины, она, вероятно, может ограничиться освобождением Донбасса, захватом сухопутного моста, соединяющего Крым с материковой частью Российской Федерации (через Донбасс), и расширением Херсонского плацдарма для обеспечения поставок пресной воды в Крым, который ранее был перекрыт украинским правительством с 2014 года.
Состояние дел с достижением целей России
В своем классическом трактате «О войне» прусский военный теоретик Карл фон Клаузевиц написал то, что стало одним из главных трюизмов конфликтов с участием наций, а именно: «Война – это продолжение политики другими средствами». Это так же верно и сегодня, как и тогда, когда работа была опубликована в 1832 году.
Путин сформулировал две основные политические цели военной операции: не допустить Украину в НАТО и создать условия для того, чтобы НАТО согласилось с требованиями России, изложенными в двух проектах договоров, представленных США и НАТО 17 декабря 2021 года. Эти предложения по договору устанавливают новые рамки европейской безопасности, требуя вывода военной мощи НАТО обратно к границам, существовавшим в 1997 году. И НАТО, и США отвергли требования России.
Когда речь заходит о военных целях, помимо освобождения Донбасса, Путин заявил в своей речи 24 февраля, объявляя о вторжении, что Россия «будет стремиться к демилитаризации и денацификации Украины, а также к привлечению к суду тех, кто совершил многочисленные кровавые преступления против гражданского населения, в том числе против граждан Российской Федерации».
В то время как разгром полка «Азов»* и других неонацистских формирований во время битвы за Мариуполь стал решающим шагом на пути к достижению этой цели, несколько тысяч неонацистских боевиков, организованных в различные военные и военизированные формирования, продолжают сражаться на линии фронта на востоке Украины и проводить операции по обеспечению безопасности в украинских тыловых районах.
Денацификация, однако, имеет важный политический компонент, который на данный момент не учитывается военной операцией России, а именно – продолжающееся существование крайне правых и неонацистских политических партий Украины в то время, когда вся остальная политическая деятельность была прекращена в соответствии с военным положением.
После вторжения России с «нацификацией» украинской политической жизни если что и произошло, так она расширилась в геометрической прогрессии, и Украина все больше находится под влиянием идеологии Степана Бандеры, украинского националиста, последователи которого убили сотни тысяч евреев, цыган, поляков и русских, сражаясь во Второй мировой войне бок о бок с нацистской Германией.
В то время как Россия, возможно, и раньше была в состоянии достичь политического урегулирования, в котором были бы представлены правые политические партии украинского правительства и их милитаризованное потомство, факт заключается в том, что сегодня украинское правительство все чаще присоединяется к неонацистскому движению, чтобы укрепить свое правление перед лицом растущей внутренней политической оппозиции в войне с Россией.
Истинная денацификация, на мой взгляд, потребовала бы от России отстранения правительства Зеленского от власти и замены его новым политическим руководством, которое стало бы активно поддерживать российскую цель по искоренению неонацистской идеологии на Украине. Пока нет никаких указаний на то, что это является целью России.
Ремилитаризация
Аналогичным образом осуществить демилитаризацию стало намного сложнее после вторжения 24 февраля. В то время как военная помощь, предоставленная Украине Соединенными Штатами и НАТО до этой даты, могла измеряться сотнями миллионов долларов, с начала второй фазы операции эта помощь выросла до такой степени, что общая военная помощь, предоставленная Украине только Вашингтоном, составила около 53 миллиарда долларов.
Эта помощь не только оказала ощутимое влияние на поле боя с точки зрения количества убитых российских военнослужащих и уничтоженной техники, но и позволила Украине восстановить боевую мощь, которая ранее была уничтожена российскими войсками.
Хотя эта массированная поддержка не сможет переломить неизбежный характер масштабов российской военной победы на Донбассе, это означает, что, как только Россия выполнит свою заявленную цель освобождения самопровозглашенных республик, демилитаризация все равно не состоится. Более того, учитывая тот факт, что демилитаризация основана на том, что Украина лишается всего влияния НАТО, включая оборудование, организацию и обучение, можно привести доводы в пользу того, что российское вторжение преуспело в том, что Украина стала более близким партнером НАТО, чем до его начала.
Юридические вопросы
Если бы Россия была Соединенными Штатами, действующими в соответствии с концепцией «международного порядка, основанного на правилах», то проблема превышения правового обоснования конфликта не представляла бы проблемы – достаточно взглянуть на то, как череда президентских администраций США злоупотребляли разрешением Конгресса на применение военной силы (AUMF), который был принят после терактов 11 сентября, неправомерно используя его для оправдания операций, которые выходили за рамки их законных полномочий.
Стороне могут сойти с рук такие несоответствия, если она несет ответственность, как Соединенные Штаты, за установление и внедрение правил игры (т. е. так называемого «международного порядка, основанного на правилах».) Однако Владимир Путин, встречаясь с председателем КНР Си Цзиньпином во время открытия Зимних Олимпийских игр, взял на себя политический курс, согласно которому Россия вместе с Китаем отвергают основанный на правилах международный порядок, определяющий видение однополярного мира, в котором доминируют США, и вместо этого планируют заменить его многополярным «международным порядком, основанным на международном праве», т. е. на уставе Организации Объединенных Наций.
Путин был очень осторожен, пытаясь связать военную операцию России с законными полномочиями, которые существовали в соответствии со статьей 51 Устава Организации Объединенных Наций, регулирующей самооборону. Конкретная задействованная конструкция, в которой упоминается то, что равносильно заявлению о превентивной коллективной самообороне, основывается на заявлениях России о том, что «Вооруженные силы Украины завершали подготовку военной операции по установлению контроля над территорией народных республик».
Именно непосредственная угроза, исходящая от этой предполагаемой украинской военной операции, придает законность заявлениям России. Действительно, и первая, и вторая фазы российской операции были специально разработаны с учетом военных требований, необходимых для устранения угрозы, которую представляет для Луганска и Донецка наращивание украинской военной мощи на востоке Украины.
Проблема, однако, возникает, когда Россия завершает свою задачу по уничтожению, демонтажу или распределению украинских военных в Донбассе. Хотя ранее можно было бы утверждать, что неминуемая угроза будет существовать до тех пор, пока украинские войска будут обладать достаточной боевой мощью, чтобы вернуть Донбасс, сегодня такой аргумент не может быть выдвинут.
В какой-то момент Россия скоро объявит, что она нанесла поражение украинским вооруженным силам, расположенным на востоке, и тем самым покончит с представлением о неминуемой угрозе, которое дало России юридическое обоснование для проведения своей операции.
Это произошло из-за крупных успехов российских военных на поле боя. Но это оставит Россию с рядом невыполненных политических целей, включая денацификацию, демилитаризацию, постоянный нейтралитет Украины и согласие НАТО с новой структурой европейской безопасности в соответствии с положениями, изложенными Россией в ее предложениях по договору от декабря 2021 года. Если бы Россия объявила о прекращении своей военной операции на данном этапе, то это означало бы уступить политическую победу Украине, которая, не проиграв, «выигрывает».
Третья фаза
Таким образом, задача, которая встанет перед Россией в будущем, будет заключаться в том, как определить масштаб третьей фазы, чтобы она сохранила те юридические полномочия, которые Россия отстаивала на первых двух этапах, и при этом собрала достаточную боевую мощь для выполнения своих задач. Среди них, как мне кажется, можно назвать свержение правительства Зеленского и замену его правительством, готовым и способным объявить вне закона идеологию Степана Бандеры. Это может также повлечь за собой начало военной операции в центральной и западной Украине с целью полного уничтожения восстановленных элементов украинской армии вместе с уцелевшими неонацистскими силами, связанными с ними.
При нынешнем положении дел действия России осуществляются на основе ограниченных юридических полномочий, предоставленных Путину российским парламентом. Одним из наиболее сдерживающих аспектов этих полномочий является то, что они ограничивают структуру вооруженных сил России тем, что может быть собрано в условиях мирного времени. Большинство наблюдателей считают, что Россия достигает предела того, что можно требовать от этих сил.
Любое крупномасштабное расширение российских военных операций на Украине, целью которых является выход за пределы территории, завоеванных Россией во время первой и второй фазы, потребует дополнительных ресурсов, которые Россия может собрать с трудом в условиях ограничений, налагаемых положением мирного времени. Эта задача станет практически невыполнимой, если украинский конфликт распространится на Польшу, Приднестровье, Финляндию и Швецию.
Только российские лидеры могут решать, что лучше для России или что считается жизнеспособным в военном отношении. Но сочетание просроченного юридического мандата, невыполненных политических целей и возможности массового расширения масштабов боевых операций, в которые, возможно, могут быть включены один или несколько членов НАТО, указывает на абсолютную необходимость для России четко сформулировать задачу третьей фазы и зачем она ей нужна.
Неспособность сделать это открывает дверь для возможности того, что Россия поставит себя в положение, когда она не сможет успешно завершить конфликт, который она решила инициировать в конце февраля.
Автор: Скотт Риттер – бывший офицер разведки Корпуса морской пехоты США. Служил в Советском Союзе в качестве контролера исполнения договоров о контроле над вооружениями, а также в Персидском заливе во время операции «Буря в пустыне» и в Ираке, контролируя процесс ликвидации оружия массового уничтожения.
*экстремистская и террористическая организация, запрещенная в России
Перевод Сергея Духанова
Источник здесь
