Топот лошадиных копыт он услышал еще издалека. Андрей опомниться не успел, как мимо него пронесся конь, размахивая своей длинной гривой, неся на себе всадницу, которая крепко и уверено держалась в седле. Опять она, опять будет плакать...
Андрей отбросил удочку в сторону и пошел вдоль реки к тому месту, где обычно любила уединиться его подруга по детским играм. Сделав несколько десятков шагов, Андрей увидел коня, привязанного к дереву и услышал крик. Так кричит раненная птица, но он знал, кто издал этот звук полный боли и отчаяния.
Уже не таясь, он подошел к девушке, которая сидела на корточках, обняв руками коленки и скулила жалобно, как щенок, потерявший свою маму. Под его ногами хрустели ветки, но Варенька даже не обернулась, она знала, кто пришел - кроме Андрея никто не знал это место. Недалеко отсюда он тоже облюбовал себе уголок уединения, где рыбачит и отдыхает в одиночестве подальше от людских глаз и своей любимой, но чрезмерно болтливой жены.
Он по-дружески ее приобнял и тихо спросил:
-Опять? Опять поймала своего мужа с другой?
Варенька кивнула и вытерла слезы.
-С кем на этот раз? - Андрей повернул девушку к себе и вдруг увидел на ее скуле синяк. - Что? Он тебя ударил?
-Я сама виновата.
-В чем ты виновата? Быстро рассказывай!
-Я сегодня на сенокосе была, закончили мы раньше обычного, скосили весь участок, на который нам председатель указал, и он разрешил нам вернуться домой. По дороге я решила заскочить к Гришке, сказать, что дома буду ждать его. И вдруг.. - ее плечи затряслись в рыданиях. - Я подошла к его трактору, а он за ним, прямо на стоге сена с Люськой кувыркается.
- Варя... - начал он.
- Да, я знаю, ты скажешь, что это не в первый раз, что не нужно мне ему все с рук спускать, что надо жаловаться на них идти, чтобы им выговор за аморальное поведение сделали. Но стыдно мне, понимаешь? Стыдно! Не могу я вот так во всеуслышание кричать, что муж от меня направо и налево гуляет. Хотя в этот раз я ему пригрозила, что пойду к председателю и пожалуюсь на него.
-А он?
-Он ударил и рассмеялся, сказал, что ничего ему за это не будет, что выговоров и порицаний он не боится. А за то, что с бабами обжимается - за это в тюрьму не сажают.
-Развелась бы ты с ним, вот ей-Богу. Тысячу раз говорено тебе было.
- Андрюш, как развестись? И что мне, одной свой бабий век куковать? Кто же на мне, разведенке, женится? Тем более теперь, когда моего отца к вышке приговорили.
-Дочь за отца не отвечает. Это он был признан врагом народа, но не ты же?
-Ты забыл? В анкетах все указывается, никто со мной связываться не будет. После ареста моего отца Гришка как с цепи сорвался. На развод он сам не согласится, я для него просто домашний работник, ему удобно так...
-Варя, ты как хочешь, но я сам сегодня с ним по-мужски поговорю. Сил нет смотреть на твои слезы..
-Андрей, не надо, - умоляюще посмотрела на него Варя. - Боюсь, как бы хуже не было, он же потом на меня свою злость выльет. Да и не изменится ничего, раз он своих родителей даже не слышит.
-Перестань тогда обращать внимания на его загулы, возьми пример с Любки - ее муж регулярно полюбовниц заводит, а ей и дела нет...
-Я не могу. Я люблю его, - простонала Варя.
-Варька, что же это за любовь такая? - он покачал головой. - Ты уничтожаешь себя этой любовью, она нездоровая, это как хворь. Ты же с тех пор, как год назад посадили твоего отца, ни разу не улыбнулась даже, а все твой муж, который не может найти для тебя ласкового слова. Сколько ты будешь душу свою раненную мучить? Так, отвязывай Грома и пойдем в село.
Варя отвязала коня от дерева и, взяв его под уздцы, побрела вслед за Андреем вдоль берега к поселковой дороге. Шли они в молчании, каждый думал о своем. Андрей горел желанием защитить свою подругу детства от издевательств ее мужа, проговаривая про себя слова, которые он ему сейчас скажет при встрече.
А Варя думала о том, что Андрей и его жена Ирина единственные, кто не отвернулся от нее после ареста отца, кто ее поддерживает и с кем можно поговорить по душам. Они единственные, кто утешает ее, утирая слезы с ее лица. Может и правда, пусть Андрей поговорит с Гришкой, хуже уже не будет. В крайнем случае придет ночевать к ним, как бывало уже пару раз...
Все заготовленные фразы вылетели из головы Андрея едва они подошли к окраине села и услышали звон. Это всех созывали на сбор у дома председателя. Вмиг добежав до площади, Андрей и Варя увидели большое скопление людей и гвалт.
-Что случилось? - спросила она Ирину.
- О, вы тут уже.., - окинув взглядом Варю, жена Андрея сделала верное заключение: - Опять в слезах, с синяком на лице, и опять с разбитым сердцем...
-Мое сердце уже давно разбито. Так что случилось?
- Не знаю, Захарыч сбор какой-то устроил, видели только что человек в военной форме явился к нему.
Когда вышел председатель и поднял руку, толпа притихла, но уже через минуту послышался громкий бабий вой и причитания. Началась война и мобилизация...
***
Андрея забрали одним из первых - он уже был на финской, имел боевой опыт. Его провожали родители и две женщины - жена и подруга детства.
-Иринка, ты Варю не бросай, слышишь? Никого у нее здесь нет кроме нас.
-Я знаю, Андрюш, все будет хорошо, - с улыбкой произнесла жена. - Будет худо, переберется ко мне.
-Может, подумаешь и к родителям переедешь? - спросил ее Андрей.
-Нет, я дома буду ждать тебя. Варька будет ко мне приходить, скучно мне не будет точно.
Попрощавшись с женщинами и родителями, Андрей подошел к трактору, который стоял неподалеку от места сбора:
-Гришка, выйди! - стукнул он кулаком по двери железного коня.
-Чего тебе? - лениво спросил Григорий, глядя на него сверху вниз.
-Поговорить надобно.
-А мне не надо.
-Слышишь, коли с Варькой что-то случится - шкуру с тебя спущу! - обозлился Андрей.
- Ты за своей женой смотри, а не за моей. Ишь, защитник нашелся! Своя супруга у тебя имеется, нечего в нашу семью лезть. Иди, иди, заждались тебя уже.
Андрей сплюнул на землю и отошел от трактора. Грустно оглянувшись назад, он помахал рукой тем, кто вышел его провожать.
Продолжение ЗДЕСЬ