Анастасия, сорок лет. По образованию биолог, преподаёт в колледже. Не замужем, детей нет.
Уж почитай, как два года была она пленницей алкоголизма. Нет, светлые промежутки свободы, конечно, были. Вот только длились они недолго, один месяц максимум. Почему так мало? Да просто тяготилась Анастасия вольной жизнью. В пьяном угаре она неизмеримо более комфортно себя чувствовала. А развился этот тяжкий недуг от того, что однажды, будучи в тоскливо-упадническом настроении, решила она винца выпить. И так ей понравилось, что, не раздумывая, отдалась зелёному змию, сделав его верным спутником жизни.
На работе свои близкие отношения с алкоголем скрывала тщательно, трудовую дисциплину соблюдала безукоризненно. Поэтому никто даже и помыслить не мог, что уважаемая Анастасия Сергеевна является хронической алкоголичкой. Но так продолжалось ровно до той поры, пока не появился похмельный синдром. По утрам становилась так худо, что весь белый свет был не мил. Так что без опохмела, ни о какой работе даже и речи не шло. Но это ещё полдела. Ведь алкоголь-то имеет привычку разлагаться. А это значит, что для поддержания более-менее комфортного состояния, нужно добавлять ещё и ещё. И стала Анастасия брать с собой плоскую чекушечку, периодически причащаясь в туалете. В последнее время, даже и посреди занятий покидала аудиторию с этой целью. Дабы не быть замеченной, пользовалась духами и жевачками, стараясь ни к кому не приближаться. Да она и не была общительной, ни с кем из коллег доверительных отношений не поддерживала, ни в каких совместных мероприятиях не участвовала. Ну а придя домой напивалась так, что окончания дня совершенно не помнила. Нет, не нуждалась она в собутыльниках, а потому, пила исключительно в одиночку. И вообще, Анастасия не доверяла людям, ко всем окружающим настороженно относилась. По этой причине коллеги считали её «странненькой дамочкой».
А в последнюю неделю всё пошло как-то не так. Балансировала она на грани провала. Вести занятия стало тяжкой обузой. Как-то дала студентам самостоятельную работу, а пока те её выполняли, взяла да заснула, подперев голову рукой. Потом отпустила группу раньше положенного. И всё это не осталось незамеченным. Вызвала её к себе заместитель директора. Сказала, мол, какая-то вы не такая в последнее время, Анастасия Сергеевна. Вы заболели, что ли? И посмотрела так, будто знает всю её подноготную. Ну а той, что оставалось? Ответила, что да, нездоровится мне. На другой день больничный взяла с твёрдым намерением выходиться. Понимала Анастасия, что надо бы ей «прокапаться», вот только денег на это не было. Да и откуда им взяться? Ведь пагубная страсть требовала расходов, а до дешёвых «фанфуриков» она пока не докатилась. Ну а кроме того, велика ли зарплата-то у педагогов? Так, слёзы одни. На такой доход особо не размахнёшься.
По собственному опыту Анастасия знала, что первые три дня будет особенно тяжко. Просто надо терпения набраться, собрать волю в кулак и перетерпеть. Тошнило её, бросало то в жар, то в холод, дрожали не только руки, но и вообще всё тело. Да ещё и какие-то непонятные страхи мучали. Поспать бы, чтоб во сне эту абстинентную бурю пережить. Но вот сна, как назло, не было. Забудется на пару часов и просыпается, мучимая очередным кошмаром. А при пробуждении страх наваливается. Казалось, будто вот-вот из темноты нечто жуткое появится. И стала она только при свете спать. Причём свет включала во всей квартире, чтоб никаких тёмных уголков не оставалось.
Утром третьего дня, Анастасия не спала с пяти часов. Прислушалась к себе: не лучше ли стало? Вроде бы и получше, но всё-таки ни о какой работе пока и речи быть не могло. И вот с новой силой навалился страх. Обдал холодной волной, заставляя вздрагивать от любого шороха. Отовсюду исходила явственная угроза. «Что-то будет. Сейчас что-то будет». – грозно предупреждало предчувствие.
Утверждение «мой дом – моя крепость», больше не работало. Ощутила Анастасия свою полнейшую беззащитность. «Букашка я несчастная. Сдует или смоет меня. Раздавят или сожрут. Исчезну с лица земли в мгновение ока, и никто обо мне не вспомнит». – думала она, снедаемая страхом.
Вот, вроде бы что-то промелькнуло. Вздрогнула она, сердце бешено заколотилось, руки-ноги мгновенно похолодели. А нет, показалось. Но расслабляться нельзя ни на минуту. Опасность, кругом опасность. Так, всё, надо отвлечься и чаю попить. А вот есть не хотелось совершенно. Сварила вчера куриную лапшу, съела несколько ложек и всё на этом.
Открыла воду, чтоб чайник налить и услышала какое-то неясное мужское бормотание. Закрыла кран и тут же всё прекратилось.
Внезапно в голове раздалась неприятная громкая музыка. Будто наушники вставили. Она даже уши потрогала: может, надела да забыла? Но нет, разумеется, никаких наушников не было. Что такое-то? Что вообще происходит?! Музыка переросла в невыносимую какофонию, а та перешла в механический звук, напоминающий «жу-жу-жу». И вот, наконец, всё стихло. «Это что за издевательство? Такое чувство, будто кто-то специально мне транслирует эти звуки, чтобы с ума свести. Но кому это нужно? Совершенно всё непонятно».
Вдруг по полу поползли плоские изображения средневековых рыцарей. Яркие, отчётливые, детализированные. «Это как же так делают-то? – в полнейшем недоумении думала Анастасия. – Через проектор, что ли, показывают? Но кто это и как они очутились в моей квартире?». Встала, прошлась, всё тщательно осмотрела. Но нет, не увидела никого и ничего постороннего. «Наверное, с улицы проецируют! – догадалась она. – Так это что получается, значит я у них как на ладони?».
Чудеса, тем временем, продолжались. Из кухни вышла её бабушка, умершая девять лет назад. Да, вот так просто и обыденно, взяла и вышла. Но была она совсем не такой, как при жизни. Не внешне, нет. Всегда мягкая и добрейшая, теперь она являла собой полную противоположность. Во взгляде ненависть, лицо злое, кулаки сжаты.
- Бабуль, ты откуда взялась? – спросила не своим голосом Анастасия.
- Какое твоё собачье дело, откуда? Ну-ка, давай собирайся живо и пойдём со мной!
- Куда, бабуль? Ты почему такая злая?
- Настька, кобыла драная, если не прекратишь болтать попусту, я из тебя душу выбью!
- Нет, никуда я с тобой не пойду! Уходи отсюда сейчас же!
После этого, разразившись циничными оскорблениями, бабушка прошла в угол и исчезла.
«На «глюки» совершенно не похоже: всё совершенно реально. Так, в следующий раз надо сфотографировать». – решила Анастасия. Но, её размышления прервало новое явление. Из стены в комнату проникло нечто бесформенно-желеобразное, похожее на большую медузу. В голове раздался мужской голос, который повелительно сказал: «Смотри, Настя!». Тут же стена исчезла и её взору предстали двое подростков лет пятнадцати. Фоном была уныло-серая, холодная равнина, без единого следочка зелёной растительности.
- Мама, здравствуй! Это мы, твои нерождённые дети – Вася и Ваня.
- Что вам от меня нужно?
- Мамочка, приходи к нам, пожалуйста! Нам без тебя очень плохо!
- А где вы сейчас, что это за местность?
- Мамочка, приходи, мы тебе всё покажем. Нам здесь очень холодно, мы есть хотим!
Сильнейшим усилием воли, Анастасия заставила себя отвернуться. И, о чудо, видение тут же пропало, и стена вернулась на своё место!
Решила прилечь, закрыла глаза и заставила себя расслабиться. Но не тут-то было! Началось красочное сновидение наяву. Да, именно наяву, поскольку Анастасия не спала. Но и прогнать от себя прочь этот псевдосон, она была не в состоянии.
Появились огромные чёрные ворота с каббалистическими знаками. За ними простиралась огромная площадь с расположенными в шахматном порядке плитами. На каждой из них, выбиты буквы «ММ». «Memento mori – помни о смерти», – догадалась она. Перед площадью была река, но текла в ней не вода, а нечто густое и вязкое. На берегу стояла худенькая женщина во фланелевом халате. «Надо же, халат и тапки, прям как у меня! – с удивлением отметила Анастасия. Стоп, так ведь это вроде бы я? Точно я! А может, это моя душа? Нет, если моя душа там, то чем же я сейчас думаю? Мой двойник, что ли?». Тем временем, Настина дублёрша разделась, вошла в эту реку и поплыла. Но видно было, что субстанция не отпускает её, не даёт на берег выбраться. «А ведь если она утонет, значит и я погибну?» – осенило её, и она в панике задрожала. Но нет, на помощь пришли её отец и почему-то сосед по подъезду. Они протянули руки и вытащили. Уфф, какое же это счастье: знать, что жизнь продолжается!
Сюжет неожиданно поменялся. Теперь появился больничный коридор. Мужчина в белом халате везёт на каталке мертвеца. «Ой, да ведь это же папа! Папа, папочка умер!» – обрушилась на Настю страшная догадка. Неведомо каким образом, но узнала она, что причиной смерти стал инфаркт. Так, надо срочно маме звонить! Вот только как выйти из этого сноподобного состояния? Мир страшных грёз не хотел так просто отпускать. Но вот, всё побледнело, заколыхалось, как в мареве и пропало. Анастасия схватила телефон.
- Мама, мама, папа умер! – закричала она, давясь слезами.
- Настя, да ты что?! Что с тобой творится-то?! Ты с ума сошла, что ли?
- Мама, да я серьёзно говорю, что умер! Инфаркт у него!
- Настя, папа здесь, рядом со мной! Очнись уже! Ты опять напилась? У тебя белая горячка, что ли?
- Так что, серьёзно он жив?
- Настя, может тебе «скорую» вызвать?
- Нет-нет, не надо, я сама во всём разберусь!
- Ну хорошо, ладно, тогда приезжай к нам!
Но это предложение оказалось без ответа. Анастасия решительно отключила телефон: сначала нужно трезво во всём разобраться. Нет, первым делом надо в аптеку сбегать, купить что-нибудь успокоительное. Надеялась она, что на улице, на людях, ей не будет так страшно. Но, к сожалению, всё оказалось не так. Окружающий мир переменился, стал мрачным, холодным, враждебным. Лица прохожих недобрые, взгляды буравящие. Она почти бежала, стараясь ни на кого не смотреть. Когда дорогу переходила, чуть было сознание не потеряла от страха. Казалось, что бешеный транспортный поток специально нацелен раздавить её, в мокрое пятно превратить.
Только переступила она порог своей квартиры, и, как по заказу, в голове заиграла какая-то дурацкая музыка. А самое ужасное заключалось в том, что защититься от этого нельзя никак. Уши не заткнёшь, не убежишь и не спрячешься. Куда ты от собственной головы-то денешься?
Анастасия пришла к окончательному выводу, что всё происходящее – это чей-то злой умысел, чётко спланированные действия по разрушению её психики. Нет, она не воспринимала всерьёз ни магию, ни прочую чертовщину и мыслила исключительно рационально. А потому, была твёрдая уверенность в том, что на неё воздействуют дистанционно, используя какую-то технику.
И тут раздался голос:
- Я Рубикон-2! Ну надо же, какие у тебя, дуры, умные мысли! Не ломай голову, идиотка, мозги вывихнешь!
- Ты кто, вообще? – вслух спросила она.
- Мы – эльфаеры, умеем проходить сквозь стены и показывать виртуальную реальность. Мы хотим над тобой издеваться и глумиться!
- Хватит врать! Лучше скажи, где ваша установка, через которую вы всё передаёте?
На смену Рубикону пришёл женский голос:
- Настюха, приходи к нам в семьдесят восьмую квартиру. Мы тебя ждём!
Идти туда было непередаваемо страшно. Ведь неизвестно, кто там находится и какие у них намерения. Но нет, для того чтобы расставить все точки над «i», Анастасия решилась и поднялась на пятый этаж. Прислушалась: за дверью тишина. Звонка нет, постучала. Замок щёлкнул и выглянула пожилая женщина.
- Вам кого? – настороженно спросила она.
- Я из шестьдесят второй квартиры. Мне сказали, что меня здесь ждут.
- Кто вам такое сказал? Никто вас здесь не ждёт, уходите отсюда!
- А кто здесь живёт? Только вы?
- Да какое ваше дело? Я сейчас полицию вызову!
«Ой, какой позорище! – думала Анастасия. – Обманули меня, как последнюю идиотку! Она же теперь всем растреплет, что в шестьдесят второй живёт или дура, или преступница какая-то!»
- Да, да, растреплет! – подхватил её мысль женский голос. – Ты теперь посмешище! Ну а если честно, то мы сейчас в семьдесят первой! Приходи, Настюха!
«Да что ж такое-то! Эти скоты действительно надо мной издеваются!»
- Да, да, мы скоты, скоты, издеваемся, издеваемся! – кривляясь, ответил всё тот же голос.
«Так они ещё и мысли мои читают?»
- Да, да, читаем, читаем! Иди скорей в семьдесят первую!
«Так, всё, пойду, на улицу выйду. Может, хоть там с мыслями соберусь».
- Да, да, выйди, выйди, соберись, соберись!
- Я – Рубикон-2! Твои родители погибли. Они лежат мёртвые. Готовься их хоронить!
И вновь Анастасия схватила телефон. Длинные гудки. Первый, второй… пятый. Да что ж такое-то? Но, к счастью, мама ответила.
- Настя, что случилось?
- Мама, у вас всё хорошо?
- Ну пока да. Настя, что случилось?
- Мама, вам никто не угрожал?
- Настя, я не понимаю, что с тобой сегодня творится! В общем так, сейчас я вызываю такси, и мы к тебе едем!
- Нет, нет, мама, ни в коем случае! Не надо! Завтра я сама к вам приеду!
- Всё, я сказала! Жди, сейчас едем!
«Вот только этого мне сейчас не хватало!»
- <Звиздец> твоим маме с папой! Попрощайся с ними! – тут же откликнулся женский голос.
«Так, всё, пойду пока на улицу».
- Да, да, иди, иди! – ответил голос.
Зябко и неприятно, да ещё и дождик накрапывает. Надо было зонт взять, но сейчас не до этого. Нет, на улице тоже было страшно, зато не доставали голоса. Пусть хоть голова пока отдохнёт. «Так что же им от меня надо? Явно же не просто ради издевательств они этот спектакль разыграли. У них должна быть какая-то цель. Ну а какая именно? Да квартиру они мою хотят заполучить, вот и вся причина! Меня в дурку упекут, а сами, на свободе, всё обстряпают. Так, стоп, надо хоть порядок навести, да бутылки выбросить, а иначе родители опять начнут свои нотации».
Но, подойдя к квартире, она услышала мужской голос. Нет, на этот раз он исходил не из головы, а из-за двери:
- Вот доллары и наркотики, мы их изымаем! Теперь она сядет лет на десять! Сгноим в тюрьме!
Быстро выскочила на улицу. «Господи, господи, они же хотят меня преступницей сделать! Но как же они в квартиру-то попали? А, наверное, где-то на верхнем этаже стояли, ждали, когда я выйду! Так значит меня теперь тюрьма ждёт! Теперь я зэчкой стану! А потом что? Квартиру мою они продадут и, значит я бомжихой буду? Так ещё и не выйду я на свободу, они же сказали, что сгноят! Господи, да что же теперь делать-то? Пойду пока за угол отойду».
Вот подъехала машина и из неё вышли родители. «Блин, чёрт вас принёс!» - подумала Анастасия и подбежала к ним.
- Не ходите туда, там обыск идёт! – закричала она.
- Настя, какой обыск? – опешила мама. – Я тебя вообще не понимаю! Объясни, что с тобой происходит!
- Ой, да я сама уже ничего не понимаю! Не знаю, что это такое! Они какой-то дурацкий спектакль устроили!
- Кто такие «они»? Ты о ком говоришь?
- Мама, да не знаю я!
- Так, Анастасия, а ну-ка, хватит! – прикрикнул на неё отец. – Всё, пойдём, посмотрим, что у тебя за обыск.
Как ни странно, в квартире никого не оказалось. И никаких следов обыска не было.
- Ну что, где твой обыск? – спросил отец.
И тут подключился «голос»:
- Я – Рубикон-2! Ну всё, готовься! Твоя жизнь окончена!
- Пошёл вон! – вслух ответила Анастасия.
- Чегооо?! – отец аж в лице переменился. – Ты ничего не перепутала?!
- Папа, да это я не тебе!
- А кому? Здесь ещё кто-то есть мужского пола?
- Здесь никого нет. Просто они на меня воздействуют дистанционно.
- Так, всё, короче, я вызываю «скорую»! – решительно ответил отец и ушёл в другую комнату.
- Папа, не надо! Ты пойми, что они только этого и добиваются!
- Настя, всё, успокойся! – сказала мама и встала у неё на пути, не позволяя пройти к отцу.
«Вот и всё. Считай, лишилась я квартиры из-за заботливых родителей. Ладно, будь что будет…» – подумала Анастасия.
«Скорая» не ехала долго. А «голоса», как с цепи сорвались, угрожали и оскорбляли так, что даже вслух произнести страшно.
Но вот приехали, наконец-то. Родители прямо с порога всё рассказали. Анастасия попыталась скрыть свою алкогольную зависимость, но ей не оставили ни единого шанса.
Казалось бы, диагноз «алкогольный психоз» был буквально принесён на блюдечке. Однако у доктора возникли очень серьёзные сомнения. А именно: какое отношение к алкогольному психозу имеют псевдогаллюцинации? Нет, конечно и при них возможны «голоса», исходящие не снаружи, а изнутри, из тела. Вот только в таких случаях у больных никогда не бывает ощущения «сделанности». Алкоголикам совершенно по фигу, откуда взялись их «голоса», не делают они никаких умозаключений по этому поводу. Главное для них – это содержание галлюцинаций, но никак не их первоисточник. И что всё это значит? А то, что случай Анастасии был редким, когда друг на друга наслоились алкогольный и эндогенный психозы.
Но, несмотря на сомнения, госпитализировали Анастасию всё же в наркологию. Ведь с таким богатым алкогольным анамнезом, в психиатрическую больницу её бы попросту не взяли.
Ну и какова же судьба нашей пациентки? В конечном итоге, у неё появилась критика к перенесённому психозу. Своё поведение стала она называть «бредом сумасшедшего». Вроде бы вот она, долгожданная ремиссия! Но только была одна закавыка: высказала Анастасия страх перед возвращением домой. Боялась, что в квартире «голоса» вновь появятся. А это подтверждало два факта. Во-первых, получалось, что критика была лишь частичной и ремиссия – неполной. Во-вторых, такой страх был дополнительным неопровержимым доказательством того, что «голоса» были симптомом не алкогольного, а эндогенного психоза. Ведь после лечения, алкоголики перестают всерьёз воспринимать былые психотические явления. И даже более того, относятся к ним с юмором.
После выписки Анастасия не работает, живёт на деньги родителей. Близкие отношения с алкоголем продолжает. Её нелюдимость и недоверчивость усилились, так что теперь она даже и не представляет себя вновь работающей. Все её интересы сосредоточены на двух направлениях: уничтожение алкоголя путём его потребления и получение инвалидности. И пока всё идёт по плану.
Имя больной изменено.