Фо ю, надо же было придумать, – размышляла Вика перед сном, – «для тебя»! – её словно подбросило в кровати. Она быстро достала тетрадку, где пыталась расшифровать Лёшкино послание на камне. Так и есть «4u» в начале, значит – «для тебя». А дальше? «V»? Что означает «V»? Про всё остальное даже думать страшно...
Наугад Вика вытянула лист с письмом. Она решила читать по одному в день, чтобы передоза не допускать... Как ни странно, письмо оказалось в тему:
«Милая моя девочка, я надеюсь ты получила мой подарок. Если нет, возьми на прогулку Казбека. Он должен привести тебя на одну прекрасную поляну...
Надеюсь, тебе понравился сюрприз. Только я тут подумал, что-то я разошёлся... Я имею в виду подпись. Расшифруешь? Я верю в тебя. Ты же у меня умница.
Люблю. Целую. Твой художник.»
Чтобы снова не зареветь, Вика стала усиленно вспоминать ту прогулку и первую встречу с Вовкой. Разговор про Леших и ведьм. Вот бы сходить на Ведькину горку, проверить Вовкины слова. Конечно же, ничего там нет, но в этом надо убедиться... А вот и удачный случай подвернулся – завтрашний поход. За грибами! С Марго! Кто бы мог подумать…
Марго хозяйничала в кладовке. Гремела банками, переставляла с места на место посуду и ворчала:
- Бабуль, а может пора уже выкинуть этот хлам? – спросила она бабушку, что как раз вернулась из огорода.
- Который?
- Да вот, приёмник какой-то старый, макулатуру… ой, мой журнал прошлогодний.
- Журнал выкидывай, а всё остальное нельзя.
- А где корзинка?
- Тебе зачем?
- За грибами с девчонками собрались.
- Корзинку Лексей куда-то убрал, прошлый год… В чулане под кроватью посмотри.
Вика и Яна ждали на лавочке.
- Не прошло и года, – фыркнула Вика.
- Я искала корзинку, которую кое-кто под кровать запихал.
- Девчат, – вздохнула Яна, поднимаясь с лавочки, – а куда пойдём?
- Давайте на Ведькину горку? – предложила Вика.
- Да ну, – скривилась Яна, – туда идти далеко, через поле… Это же почти до Вышкино.
- В большом лесу грибов в этом году нет, – возразила Вика.
- А прошлый год вы с Лёшкой овраг какой-то грибной нашли, – с надеждой вспомнила Яна.
- Так это прошлый год, – Вика сразу погрустнела.
Марго хмыкнула и с каверзной улыбкой переспросила:
- Овраг?
- Да, заблудились слегка и на овраг набрели, – сгоряча ляпнула Вика.
- А, ну понятно, – хитро прищурилась Марго.
Вика посмотрела на неё исподлобья:
- И что я такого сказала?
- Ничего, – еле сдерживала улыбку Марго, – блудили-блудили и заблудились. И в овраг… а там грибы, – она закатила глаза.
Вика прожигала взглядом Марго, но та не унималась:
- Над пропастью в грибах…
Тут и Янка не смогла сдержать улыбку.
- Дурочки, – фыркнула Вика.
Янка предательски хихикнула.
- Раз вы так, мы идём на Ведькину горку, или никуда не идём.
- Ну-у, – протянула Марго.
- Она вообще шуток не воспринимает, характер испортился, – грустно вздохнула Яна.
Все подколки и выходки Марго перестали волновать Вику, едва они двинулись в путь. По дороге Маргарита ещё что-то придумывала, хихикала, перешептывалась с Яной. Вика подыгрывала, изображая оскорблённую невинность.
Наплевать, пусть развлекаются, главное, мы наконец-то идём на Ведькину горку. Надо же Вовкины слова проверить. А если и правда мы набредём на домик лесной ведьмы? – Вика зябко поёжилась. – Странное, конечно, место она выбрала. Солнечная роща на самой макушке горы. Ведькиной горы… А может она не Ведькина, а Ведьмина? – Вика задумчиво оглянулась на хихикающих позади девчонок, – Вот, две ведьмочки уже есть, – подумала, – три ведьмочки!» – и коварно улыбнулась самой себе.
Вика бодро шагала по перепаханному полю, а сзади плелись, спотыкаясь о комья земли, девчонки.
Ветер, напоенный прохладой берёзовой рощи, волнами спускался по покрывалу из низкого сочного клевера и люцерны. На вершине ярко белели стройные стволы берёз, словно изящные колонны подпирали тёмно-зелёное шумящее море листвы.
Идти становилось труднее, гора словно вырастала на глазах. Упругие потоки ветра перехватывали дыхание, заставляли обернуться назад, и сердце замирало от расстилающегося перед взглядом простора.
Даже с половины подъёма на Ведькину горку, родное Высоково было видно, как на ладони, а за ним и Колково, а дальше за вершинами окрестных холмов расходились стёртым горизонтом мутно-сизые дали.
Ведькина горка оказалась намного выше, чем крутая, лишённая растительности Сокольная гора, за которой прятались небезызвестные Холодный пруд и «Заря», и чем длинный, перехваченный лентами дорог, утыканный вышками и опорами линии электропередач Северный холм, разделяющий Высоково и Колково. Отсюда даже виднелись крыши окраинных домов Камышовки.
Заросли полыхающего розовым огнём иван-чая резко обозначили границу леса.
Вся роща была пронизана ярким солнцем, наполнена птичьим щебетом и шелестом качающихся, шёлково блестящих, малахитовых волн. Высоко-высоко над головой на васильковом небе берёзовые кроны кланялись друг другу, встречались, целовались и расставались, подчиняясь воле капризного ветра.
Солнечные блики разбегались по траве, прятались огоньками переспелой запоздалой земляники, мутно-розовыми, недозрелыми бусинками костяники, вспыхивали на узких вытянутых травинках и тонули в пушистых розово-сиреневых подушечках короставника.
Первой Марго попалась сыроежка. Большая, тёмно-розовая с подсушенными зубчатыми краями. Девушка долго не решалась сорвать её, но всё же присела, покачала шляпку, нащупала толстую упругую ножку и аккуратно выкрутила гриб из сухой лесной подстилки. Вверх по склону расположились белые грузди, словно подружки они собрались в кружок, хвастаясь белоснежными шляпками с изогнутыми по последней моде, отороченными гагачьим пухом, полями.
Янке попались кулачки, янтарно-жёлтые, крепкие, круглые, но такие скользкие, что она не захотела с ними возиться и переключилась на мелкие, бледно-голубые сыроежки, рассыпанные словно монетки, а потом на семейку кружевных оранжевых лисичек.
Вика разглядывала небо. Сквозь сетку тонких веточек и россыпь листвы оно, казалось, ещё синее, а белые облака – ближе, словно можно было ухватиться покрепче за высокий ствол берёзы, качнуть его и, как метлой, сдвинуть с места медлительный белоснежный ком небесной ваты.
- Вика, осторожно! – услышала она Янкин окрик, оглянулась, машинально переступила с ноги на ногу и почувствовала под пяткой что-то упругое, – Вика, белый же!
И точно, под её ногой, пал в неравной схватке с кроссовкой хороший крепкий гриб.
- Ну, вот, – нахмурилась Вика. Впрочем, пострадал лишь краешек свалившейся шляпки, поэтому герой был с почестями помещён в корзину. А за берёзой нашлись два его товарища, что неумело прятались в засаде, и ещё один, поменьше, скромно выглядывающий из-под лопуха.
Увлечённые сборами девчонки разбрелись по окраине леса. Только Вика старалась не терять подружек из виду и нарочито громко и весело рассказывала всё, что приходило ей в голову. Лес шумел тревожно, и Вика уже пожалела о своей затее. Ей вдруг расхотелось встречаться с ведьмой.
- А ещё прошлый год мы в лес за Колково ходили. Я с десяток белых нашла. Лёшка, такой, смотрит на меня и вздыхает: «Везёт тебе, а я вот ни одного гриба не нашёл». А сам стоит прямо над грибом. Я думаю – он шутит и переспрашиваю: «Прям, ни одного?» Он плечами пожимает и вздыхает. Улыбаюсь: «Совсем-совсем ни одного?» Он сердито хмурится и вопросительно на меня смотрит. «Ни единого?» – всё прикалываюсь я и указываю взглядом ему под ноги. А он в упор не видит, смотрит и не видит. Я подхожу, тыкаю пальцем в гриб… Как он долго смеялся. «Я, говорит, думал, что это пенёк гнилой какой-то».
- А мы с дедушкой, когда за грибами ходили… – подала голос Марго, но Вика не уступила ей роль рассказчика.
- А ещё сыроежки собирали, за нашим огородом в маленьком березнячке. Лёшка спрашивает:
- А сыроежки жёлтыми бывают?
- Бывают, говорю.
- А синими?
- Бывают.
- А розовыми?
Он ещё до этого меня глупыми вопросами достал. Я ему и ответила:
- Всякими бывают!
Только чтобы помолчал, хоть пять минут. Он сделал какие-то свои выводы. Притих, сидит под деревом, что-то старательно собирает. Я в корзинку заглянула… Мама дорогая, собирает какие-то сине-зелёные поганки, на тонких ножках с острыми шляпками, они как опята, пенёк облепили, и этот кадр их старательно в корзинку складывает и довольный такой говорит, смотри сколько сыроежек. Долго сопротивлялся, не хотел выкидывать. Жалко, говорит, красивые…
- Это он прикалывался над тобой, – язвительно хмыкнула Марго.
Вика замолчала. От обидной фразы настроение враз переменилось.
Зачем я их обеих с собой потащила? И вообще, откуда здесь ведьмы? Становлюсь, как Янка, во все сказочки верю!
Вике попался большой крепкий белый, потом два подберезовика и ещё один поменьше, и так гриб за грибом она перестала следить за подругами. А те, обрадовавшись отдыху для ушей, поспешили отойти в другую сторону. Тем более, грибов там оказалось не меньше.
Янка срезала последнюю лисичку в цепочке вокруг поваленной берёзы и со вздохом выпрямилась.
- Вик, ты где? – огляделась она.
Где-то за деревьями отозвалась Марго:
- Я её тоже не вижу. Вика?
Лес невозмутимо шелестел.
- Вика!!! – хором крикнули девочки, но порыв ветра унёс их крик.
- А, она, по-моему, туда пошла, – Марго кивнула в сторону прогалины, лишённой подлеска, с тёмными стволами лип и вязов, спускающихся в пологий овражек.