Едва переступили порог квартиры, как Тимофею позвонили с работы.
- Надо ехать. - Вздохнув, пояснил он. Я постараюсь побыстрее, а вы пока лопайте мороженое и не ссорьтесь.
Василина неохотно поковыряла ложкой холодное лакомство и ушла в свою комнату. Вскоре за ней пришёл и, всем довольный, улыбающийся Платон. Заглянув чуть позже, Юля увидела, что дети мирно играют на ковре. Она решила тоже немного поработать, коль уж Тима так экстренно вызвали сегодня, и включила компьютер.
Василине было очень грустно и страшно. Сегодня Платоша назвал эту чужую Юлю "мамой". Если бы он назвал дядю Тима "папой", она бы не так расстроилась. У них никогда не было папы, а мама есть. А самое главное, эта Юля скоро совсем отнимет у неё братика. Платон и так уже всё время бежит к ней, а раньше всегда обращался только к Василине. Юля заберёт Платошу себе, а у неё совсем никого на свете не останется. И тут Василину осенило: надо, чтобы Платону опять нужна была только она.
- Платоша, ты хочешь погулять? - Вкрадчиво спросила она.
- Хочу! - Простодушно обрадовался Платон. - Мы пойдём на площадку? С Юлей?
- Мы пойдём на площадку. Только без Юли. - Сестра прижала палец к губам. - Она работает. И если мы будем её отвлекать, она будет ругаться. Мы сами пойдём гулять. Тихо.
Она принесла из прихожей обувь. Торопливо обулась сама и обула брата. Выглянула в окно. Хорошо, что сегодня такое солнце. Дядя Тим сказал, что лето наконец наступило. Значит можно идти так, как есть.
Она ещё раз велела Платону вести себя тихо, осторожно провела его к двери и, стараясь, чтобы замок щёлкнул не очень громко, прикрыла входную дверь.
Оказавшись на улице, Платон потянул её в сторону площадки, где они обычно гуляли с Юлей.
- Я знаю площадку в сто раз лучше! - Сказала брату Василина.
- Да? - Удивился братишка. - А мы туда пойдём?
- Мы туда пойдём. - Подтвердила она и, держа Платона за руку, зашагала в сторону от дома.
Шли долго. По дороге Василина заглядывала во дворы и, найдя наконец по её мнению подходящую площадку, свернула туда.
- Здорово здесь, правда? - Спросила она братишку.
Платон, который устал ходить просто так, радостно согласился. Они долго играли, пока вдруг мальчик не заявил:
- Василинка, я есть хочу.
- Есть? А у нас ничего нет. - Сестра нахмурилась и вдруг просияла. - Мы сейчас купим! Дядя Тим мне сдачу отдал от билетов.
Она полезла в карман и торжествующе вытащила оттуда пару купюр.
- Сами купим? - Обрадовался Платон. И потащил сестру за руку к выходу с площадки.
Когда они шли сюда, Василинка заметила женщину, которая продавала пирожки и воду в бутылочках.
- Здесь хватит на два пирожка и попить? - Спросила она, протягивая деньги. Платошка нетерпеливо подпрыгивал рядом.
- Здесь хватит на три пирожка и попить. - Улыбнулась женщина. - А ты что, считать не умеешь?
- Умею. - Нахмурилась девочка. - Только... Я же не знаю, сколько они стоят.
- А вы что же, одни?
- Мама на площадке, вон там. - Девочка махнула в ту сторону, откуда они только что пришли. - А братик есть захотел.
- Как же вас мама одних отпустила? - Покачала головой женщина.
- Я уже взрослая. - Гордо сказала Василина. - И сама всё умею.
- Ну, держи, взрослая. - Засмеялась женщина. - Бегите, а то мама, наверное, всё же волнуется.
- Спасибо. - Вежливо кивнула девочка, забирая покупку.
Пирожки были большие и очень вкусные. Они съели по одному, попили воды. Оставшийся Василина бережно завернула в пакет "на потом" для Платона.
- Когда мы пойдём домой? - Спросил уставший братишка.
- А хочешь, пойдём в парк, смотреть на живую лошадку? - Придумала Василина. Недавно дядя Тим возил их туда, и Платона никак не могли увести от коричневого пони с густой чёрной чёлкой. Очень уж он ему понравился.
- Хочу! Хочу! - Обрадовался, забывший про усталость мальчик.
Василина понятия не имела, в каком направлении следует двигаться, но решительно шла вперёд. Платон, привыкший во всём доверять сестре, послушно топал рядом. Погода тем временем начала портиться. Солнце спряталось за невесть откуда взявшиеся тучи, подул холодный ветер. Платон ёжился, но терпеливо шёл за сестрой, ему очень хотелось вновь увидеть маленькую лошадку со смешной жёсткой чёлкой.
Тучи становились гуще, на землю начали падать первые капли, и девочка поняла, что сейчас пойдёт дождь.
- Надо спрятаться от дождя. - Озабоченно сообщила она брату.
Девочка свернула в переулок, оглядываясь в поисках какого-нибудь укрытия, и вдруг увидела старенькие знакомые беседки, и лесенку без одной ступеньки, и клумбу с чахлыми ростками, которые воспитатели обычно сажали весной. Это же её детский садик! Там, с одного угла, в заборе не хватало двух прутьев, и, когда мама опаздывала на работу, она частенько вместе с Василиной проходила через спасительную дыру, так было короче.
- Идём! - Она решительно потянула за собой брата.
Они не успели добежать совсем немного. Дождь хлынул. Сильный и по-осеннему, словно и не конец мая, холодный. Забившись в угол беседки, они сидели, прижавшись друг к другу, и Платон зябко вздрагивал, поводя плечами под промокшей футболкой. Василинка прижимала его к себе, пытаясь хоть как-то согреть, но у неё это плохо получалось, так как она и сама дрожала от налетающего ветра. Ажурные стены беседки плохо защищали от непогоды, и, когда дождь закончился, они оба изрядно продрогли.
- Пойдём домой, Василинка. - Заплакал Платон.
- Платоша, хочешь пирожок? Он вкусный. Тебе же понравился.
- Понравился. - Плакал мальчик. - Мне холодно. Я к Юле хочу.
Василинка сжала кулачки. Ей жалко было брата, но мысли о Юле, не позволяли принять правильное решение.
Стоп. Они сейчас в её садике. Значит, их дом совсем рядом. Она помнит, как туда идти. А что, если удастся пробраться в квартиру? Как, она не знала, но оставаться здесь было нельзя, а возвращаться к Филатовым... Она потянула братишку за руку, и он нехотя поплёлся за ней.
- Я в лужу наступил. - Пожаловался он через несколько шагов. - У меня теперь носочки мокрые.
- Ничего, Платоша, сейчас погреемся. Наберём воды в чайник, вскипятим. Будешь пить чай с пирожком. - Приговаривала девочка, поднимаясь по лестнице.
Промокшие и замёрзшие, они стояли перед запертой дверью и смотрели на узкую бумажку с полинявшей синей печатью.
- Господи! Василинка! Это вы что ли? - Поднимающаяся по лестнице Любовь Антоновна схватилась за сердце. - Откуда вы здесь взялись?
Она торопливо открыла свою дверь и подтолкнула детей в квартиру.
- Скорее, скорее. Замёрзли как! Батюшки, да где ж это видано, ходить по улице в такой дождь.
Высушив и накормив детей, она горестно смотрела на них, не зная, что делать дальше. Василинка, упрямица этакая, ничего не хочет объяснять, а мальчишка только плачет и просится домой.
Не добившись от Василины ответа на свои вопросы, она уложила детей спать и, дождавшись, пока они уснут, решительно набрала номер полиции.
* * * * *
- Спасибо вам. - Тимофей приложил руку к груди. - Не знаю, как и благодарить за детей. Мы ведь с ног сбились. Сразу в полицию обратились. Сами бегали искали.
- Плохо им у вас? - Подозрительно спросила Любовь Антоновна. - Обижаете?
- Да что вы. - Тимофей сокрушённо покачал головой. - Наоборот, и так и сяк. Платон и ко мне, и к жене привык. Юлю даже мамой называть начал. А Василинка...
- Вот в том-то и дело. - Вздохнула соседка. - Она же словно мама для брата всегда была. Любит очень. А вы вроде как отнять мальчонку пытаетесь. Вот она и увела его туда, где бы он опять только её был.
- Понимаю. Но что делать со всем этим?
- Не спешить. - Строго сказала пожилая женщина. - Одеяло на себя не перетягивать. Это ясно, что маленький он, к вам быстрее привыкнет. А вы умнее будьте: не отстраняйте старшую-то, сами просите о помощи. И мальчику почаще говорите, какая у него сестрёнка хорошая, да как его любит. Когда поймёт Василинка, что без неё никак, тогда и оттает.
- Спасибо. - Задумчиво поблагодарил Тимофей. - Сам буду стараться и жене объясню. Наверное, мы и, правда, слишком торопимся.
После холодного душа сильно заболел Платон.
- Пневмония. - Констатировал врач. - Заберём в больницу. У детей все процессы протекают гораздо быстрее, чем у взрослых. Нужен контроль. А у вашего мальчика ещё и организм не слишком сильный. Так что.
* * * * *
Василина стояла на пороге палаты и глазами полными ужаса смотрела на бледного Платона, рядом с кроватью которого на неудобном больничном стуле сидела не менее бледная Юля. Заметив девочку, Юля тихо сказала:
- Иди сюда, Василинка. Возьми вон там стул, посидим вместе.
Девочка, опустив голову и стараясь не шуметь, неуклюже переставила тяжёлый стул. Не поднимая головы, села. Юля заглянула ей в лицо. Крупные слёзы скатывались по щекам Василины, а она даже не пыталась их вытереть.
- Не плачь, малышка. - Попросила Юля.
- Это я виновата, что Платоша заболел. - Тихо прошептала девочка. - Лучше бы я заболела.
- Не лучше. Совсем не лучше. Я за тебя боялась гораздо больше, чем за Платошу.
Девочка изумлённо посмотрела на Юлю.
- Почему?
- Потому что я знаю, что ты его сильно любишь. - Стараясь сохранять спокойствие, объяснила Юля. - И ты умеешь заботиться о нём, и никому не дашь в обиду. А он пока ещё не может позаботиться о тебе, и защитить тоже пока не может. Это обязательно будет потом, когда вы вырастете, а пока, я очень боялась за тебя.
- Правда?
- Правда. Знаешь что, Василинка, давай попробуем так: ты будешь помогать мне заботиться о Платоше, потому что без тебя я не справлюсь, а я буду заботиться о тебе. И дядя Тим тоже. Это пока Платон не станет совсем большим и не сможет тоже тебя защищать. Хорошо?
- Хорошо. - Тихо и твёрдо ответила девочка.
Юля нерешительно обняла её одной рукой, и Василинка не отодвинулась, а, кажется, с облегчением приняла эту осторожную ласку, прижавшись головой к Юлиному боку.
Проснувшийся Платон некоторое время смотрел на них своими большими удивлёнными глазами, потом потянулся, улыбнулся и протянул:
- Мама? Василинка? Я есть хочу!