Столовая для пернатых

Несколько сезонов подряд рыбачили со старым другом, что называется за огородами. С детства знакомое нам озеро Камышное. Китайские сети ставил и снимал мой товарищ, мне отводилась роль перевозчика лодки и снастей на персональном автотранспорте.

Вот, что довелось мне пронаблюдать однажды утром, пока на­парник занимался на озере выемкой сетей с небогатым в тот день уловом.

Накрапывает мелкий весенний дождь, дует умеренный ветерок. Осматриваю в бинокль окрестности озера. Вижу рыбака, неспешно собирающего сети. Полюбовался на красноголового селезня из поро­ды чернетей, замечаю пару серых уток. Однако, по душе пришлось созерцание разнообразных птиц, что кормились возле меня не далее чем в десяти - пятнадцати шагах вдоль кромки озера.

Озеро Камышное даёт корм не только озёрным птицам, но и многим другим обитателям. Вид с восточной стороны.

Первыми привлекли внимание две трясогузки. Одна из них метрах в пяти увлеченно охотилась на длинноногих насекомых, которых мы называем малярийными комарами. Пташка ловила их, подпрыгивая над землей, и с уловом опускалась на землю. Десяток штук, за каких-то полминуты, она собрала в клюве, сделавшись похожей на шампур с не прожаренным мясом.

Трясогузки находят корм и на суше и на мелководье.

Вторая трясогузка таким же образом собирала комаров с расте­ний, иногда высоко подпрыгивала за пролетающей добычей.

Здесь же три скворца сноровисто извлекали из жирной влажной поверхности земли дождевых червей, очень упитанных, и, похоже, аппетитных для прожорливых малышей и самих ловцов. Один скво­рец с азартом собирал тлю и застрявших в паутине насекомых, рас­тянутой между жердями забора, отходящего от бывшего коровника вглубь озера, Скворец, словно дятел, вытаскивал клювом из трещин столба скворчиный деликатес.

Тут же у него объявился серьезный конкурент - грач. Грач, от­ливаясь вороненым оперением, взгромоздился на столбик и сходу прошелся своим внушительным шнобелем по плоскому срезу столба. Затем с ловкостью акробата обошел вокруг столбика, словно монтер-верхолаз, прошелся по боковой поверхности и был таков. Паутины как не бывало, и вместе с ней исчезла вся добыча, а возможно и сам паук, автор искусного кружева.

Чайка. В наших краях чаек разных пород изобилие. Где есть озёра, там и чайки.

В это же время, бегая по колено в воде, собирали каких-то водя­ных букашек-таракашек две чайки. Размером они с взрослого голу­бя, черноголовые. Что извлекали птицы из воды, разглядеть не уда­лось, так как корм они моментально отправляли внутрь ненасытного брюшка. Чайки за это время успели что-то не поделить, а обиженной пришлось спасаться на крыльях.

Птицы совершенно не обращали внимания, на стоящую рядыш­ком автомашину, с находящимся в ней наблюдателем. Поразили также воробьи. Стайка птиц, штук в пять-шесть извлекала мошек из низкорослой травки так увлеченно, что подобрались ко мне метра на два. Мошек этих едва-едва удалось разглядеть. Размером они с ма­люсенького комарика, темного цвета, блестящие, крылышки вообще не просматриваются.

В течении получаса поочередно прилетали и улетали то одни, то другие птицы, «столовая» видимо открыта с рассвета и скорее всего работает круглосуточно и без выходных.

Метрах в 150-200 плавал на воде селезень - красноголовик. Его яркое весеннее оперение не спутаешь ни с какой другой птицей. Се­лезень гонялся за мормышем - лакомым блюдом нырковых птиц. Движения его были хаотичны, в зависимости от появляющейся до­бычи, но в целом он держал курс, вглубь озера.

Немного отвлекшись от чернедка, вскоре услышал характерный посвист его крыльев, возникающий при полете, проследил за ним, удаляющегося над водной гладью. Наблюдал без бинокля, пока он не опустился на противоположном берегу озера.

Напарник мой, слегка промокнув, причалил на берег с полупусты­ми сетями, То ли погода не та, то ли сезон отходит для рыбалки, то ли рыба уходит на отдых после икромета - не понятно что.

В целом озеро дает пищу и людям и всякой живности, в том числе и карасям, единственной на тот момент породы рыб Камышного озе­ра. Поражает, конечно, упорство, с каким трудом птицы добывают пропита­ние себе и своим птенцам.

Хотя известно, что птицы не пашут и не сеют, а довольствуются готовыми благами, но каким трудом им даются эти блага? Нашему бы, человеческому племени, такое упорство, жили бы все давно в земном раю. Однако кому как нравится? Кто целыми днями просиживает на диване или лавочке, обсуждая прохожих или знакомых. Кто с утра пьян и основная его забота, как опохмелиться. Кто годами не работает, сидя на шее у родителей или родственников.

Большинство же людей, как в сказке про Буратино, с раннего утра трудится в поте лица и не в состоянии заработать себе самое необхо­димое, но и малое-то дается не всем и всегда, зачастую так и остается мечтой на долгие времена.

2001 год.