Виктор Терехов, живший в Мерзляковском переулке, 15, закончив многосерийное описание своей коммунальной квартиры у Никитских ворот, перешел к дворам и прочим окрестностям.
Наш большой двор, объединяющий четыре дома у Никитских ворот, с двух сторон был огорожен высоким чугунным ажурным забором с большими воротами. Когда был маленьким я считал, что это и есть те самые Никитские ворота. Возле них стояли мусорные баки (пищевые отходы собирали отдельно, в бачки, которые выставлялись на чёрных лестницах).
Дальние ворота, в Столовый переулок, я открытыми не видел никогда, к ним со стороны переулка примыкал пункт приёма стеклотары с горой ящиков около него. Там была калитка, которая на ночь закрывалась на висячий замок. Открывалась она утром в 8 часов, и я через неё бежал в свою 110-ю школу в Столовом переулке. (Теперь - школа № 2123 имени Мигеля Эрнандеса).
Но, если калитку открывали позже, приходилось мчаться в обход по улицам Герцена (Большая Никитская) и Палиашвили (ныне Ножовый переулок). Тогда я на уроки опаздывал, потому что никогда не выходил из дома с запасом. Приходилось в школу пробираться «партизанскими тропами» - через другой вход или столовую. Директора школы по фамилии Шпетный мы побаивались. Он, такой строгий, стоял, как монумент, на возвышении в фойе и опоздавших не жаловал, даже младшеклассникам доставалось.
Школа образовалась путём слияния дореволюционных женской и мужской гимназий и может гордиться именами знаменитых учеников: сестёр Цветаевых, Веры Холодной, Игоря Ильинского, Тимофеева-Рессовского, академика Сахарова, Михалкова-Кончаловского, Г. Рождественского, Б. Покровского, Н. Эйдельмана, Наталии Сац, Алексея Баталова, Марии Мироновой, Александра Ширвиндта, Дербенёва, детей партийной элиты: Хрущёва, Кагановича, Бухарина, Щербакова, Будённого и многих других. Училась там и муза Сальвадора Дали «Гала» (Елена Дьяконова). Сто учеников и преподавателей школы погибли во время ВОВ, на стене школы - барельеф памяти погибшим.
На улицу Герцена ворота во двор открывались днём - когда в магазин «Консервы» привозили продукты или зимой завозили уголь во дворы-колодцы для подвальных котельных (до 1970-го, когда дом перевели на центральное отопление). Сегодня наш двор - без ворот и забора - и на двор-то не похож, какой-то проезд получился. Личных машин тогда практически ни у кого во дворе не было. Я только помню «Победу» артиста Владимира Иванова, известного по роли Олега Кошевого в «Молодой гвардии». Отец с ним был хорошо знаком. Иванов тоже был фронтовик, несколько раз ранен. Отец рассказывал, что после роли Кошевого у артиста случился нервный срыв и он долго лечился у психиатров.
Около ворот всегда толпилась кучка мужчин. Это было что-то вроде «мужского клуба». Отец часто говорил маме: «Пойду у ворот постою». Время шло, люди менялись, но там по-прежнему было многолюдно. Послевоенные танцы и радиолы во дворах знаю только по рассказам родителей, в моём детстве такого уже не было, как и послевоенной шпаны, хотя хорошо помню соседа по подъезду Сашу, по кличке Наполеон. Он, в белой рубашке, с усиками и золотым зубом, часто распевал под гитару: «На материк, на Магадан, ушёл последний караван». Внешне мне его очень напомнил артист Ткачук в роли Мишки Япончика. Саша был местным авторитетом и при встрече спрашивал: «Шо, Витёк, как дела? Не обижают в школе? Ты только скажи – я сразу приду, разберусь».
Интересно, что в нашем дворе мы почти никогда не играли. Все игры проходили в соседних переулках: Скатертном, Хлебном, где тогда было много старых строений, гаражей, сараев, двориков. В Столовом переулке автомобильного движения практически не было. Там мы играли в футбол, казаки-разбойники, вышибалы и прочее. Однажды, перелезая через какой-то забор, я напоролся бедром на острую железку, дома ничего не сказал, надеясь, что само заживёт. Однако ночью нога воспалилась, поднялась температура, и меня срочно повезли в Филатовскую детскую больницу. Потом долго ходил с повязкой на ноге, шрам остался до сих пор.
Своим районом местные ребята считали своеобразный клин, от Садового до Бульварного кольца, между улицами Воровского (Поварская) и Качалова (Малая Никитская), за границы нашего района мы старались без надобности не заходить. Там уже была сфера влияния других пацанов: арбатских, бронных, тверских, волоцких (в 15-16 веках на месте Большой Никитской улицы от Манежа до Никитских ворот пролегала древняя Волоцкая - Новгородская - дорога). С некоторыми дружили, с некоторыми враждовали.
В 60-х народу во дворе и в окружающих переулках стало значительно меньше. Расселили подвалы, снесли много старых домов, бывшую женскую тюрьму, бывшую пожарную часть с каланчой, где жили много семей, - мы её называли «пожаркой». До революции там была арбатская полицейская часть.
Куда-то пропал и Саша-Наполеон, может быть, отправился в тот самый Магадан. На месте двора, где жили цыгане и айсоры, построили новые корпуса 110-й школы. На улице Герцена вместо старых домов возвели три сдвоенные кирпичные башни от Министерства культуры.
Снесли и жилые кварталы, выходящие на площадь Никитских ворот, дома признали «архитектурно малоценными», хотя мне жаль полукруглое здание на углу улиц Герцена и Качалова, где был продовольственный магазин, которые все называли «бакалея».
Там продавался чудесный молочный коктейль за 10 копеек, который мы пили после школы. Около магазина в детстве стоял местный городской сумасшедший в шляпе, все его звали «Ваня с трубкой», он действительно курил трубку и рассказывал, как однажды на лыжах ездил в Америку, через Берингов пролив.
На месте снесённых домов разбили газоны и построили новое здание ТАСС. На одном из газонов, перед Церковью Большого Вознесения, где венчались Пушкин и Натали, установили им памятник в виде фонтана с ротондой. Вышло не очень удачно, в народе монумент прозвали «тараканы в банке».
С разрушением старых кварталов жители лишились множества привычных и нужных мест: «Бакалея», угловой продмаг напротив "Кинотеатра повторного фильма", магазин «Рыба», молочная лавка напротив моего подъезда, где мы покупали творог и разливное молоко, булочная, хозяйственный магазин, стекольная мастерская, сберкасса, ремонт обуви.
Булочную, правда, позже открыли в одном из тех самых новых кирпичных домов на улице Герцена. Она всем сразу понравилась: хлеб привозили отличный, на втором этаже - кондитерская и кафетерий. У меня в том доме жил одноклассник, я часто приходил к нему в гости. Квартира там не особо большая была, зато везде лоджии. Сам дом впоследствии стали называть «домом Калугиной», так как его снимали в эпизодах фильма «Служебный роман».
На Суворовском бульваре построили девятиэтажный кирпичный дом театральных работников, где на первом этаже разместили универсам самообслуживания, филиал Елисеевского магазина. Там часто можно было встретить Ефремова, Евстигнеева, Смоктуновского. Но в универсамах уже нельзя было больше взвесить колбасу, ветчину и сыр, сколько тебе надо. Да и нарезать кусочками, тоже было уже некому. #виктор терехов
