Из серии "Детектив с любовью"
(Пролог + Глава 1)
ВНИМАНИЕ! ОЗНАКОМИТЕЛЬНЫЙ ФРАГМЕНТ! Полностью роман можно прочитать на ЛитРес
Где свет и тень на землю лягут, а ночь уйдет, оставив след,
Там скоро к жизни возродится рассвет…
Пролог
— Пап, а кто такие небожители? Это те, кто в Бога не верит?
Сергей Алексеевич на секунду оторвался от работы.
— Ну и вопросы у тебя, сын, в десять-то лет, — усмехнулся он и снова уставился в часовой механизм. Лешкин папа преподавал историю, а в свободное время чинил часы. — Им не надо верить, они сами боги.
— Как это?
— Ну, слушай… В древнегреческой мифологии небожителями называли всемогущих обитателей небес — богов. Упоминаются они и в других легендах. Это были величественные и грозные, но справедливые существа, врагами которых всегда выступали демоны. Однако нынче это слово имеет и другое значение, переносное, так сказать. Теперь так часто называют элиту, представителей высшего общества.
— Переносное? Это значит в переносном смысле? — с интересом наблюдая за работой отца, уточнил сын.
— Примерно так. Но точно не в прямом. Просто теперь небожителями называют некоторых земных людей, так сказать, великих мира сего. Тех, кто совершил или совершает что-то выдающееся. Но частенько бывает, что ошибаются в них, обманываются.
— Это как?
— Ну, думают, что небожитель, а на деле оказывается обычный человек, совершающий грехи и проступки. А ты почему спрашиваешь, сынок? Хочешь стать небожителем? — с улыбкой глянул Адамов-старший.
— Нет, — замотал головой Лешка, — я милиционером хочу стать… Пап… А милиционер может стать небожителем?
Отец оторвался от своего занятия и, внимательно глянув на сына, свел брови.
— Думаю, вряд ли, но стремиться надо, Алексей. Главное не обманываться и не обманывать…
7 августа 1988г
***
26 сентября 2004г
Алена стояла у плиты и, одной рукой помешивая борщ, а другой поглаживая живот, ласково бормотала:
— Сейчас, мой хороший, не толкайся, скоро отдохнем. Вот непоседа! — Она ходила пятый месяц, и малыш уже вовсю шевелился.
— Лидия Михайловна! — громко крикнула она в сторону комнаты, откуда доносился звук телевизора. — Позвоните Леше, пусть приедет пообедать! Готово все!
Она прислушалась в ожидании ответа, но так и не дождавшись, направилась в комнату. Свекровь была хоть и не очень старой, но часто болела, все больше спала, да и слышала плохо. А после смерти мужа Сергея Алексеевича совсем сдала.
— Уснула, что ли? Лидия Ми… — Едва переступив порог комнаты, Алена осеклась и попятилась.
К виску испуганной пожилой женщины был приставлен пистолет, а державший его мужчина улыбаясь посмотрел на вошедшую.
— Заходи, милая, не стесняйся.
В ту же секунду раздался выстрел.
Алена вскрикнула, схватила со стола телефон и, придерживая руками живот, со всех ног побежала в кухню, набрала «02», только сказать ничего не успела — в поясницу уперся ствол. Через мгновенье раздался еще один выстрел...
— Ты что наделал, Заря́?! — В квартиру влетел еще один мужчина и, обежав ее, вернулся в кухню.
— А что такое, Ка́ма? Ты же сам сказал, всех валить, кто помешает.
Тот вырвал пистолет из рук подельника:
— Отдай! Ничего доверить нельзя! Не хватало еще, чтобы по пулям на нас вышли! Чем они тебе помешали?! — кивнул Кама за спину. — Я же сказал, только припугнуть и меня подождать! Идиот, девчонка беременная была, ты же видишь! — Он никак не мог оторвать взгляд от рыжеволосой, совсем еще юной девушки с едва наметившимся животиком.
— Ой, брось, — отмахнулся Заря и, перешагнув через распростертое на полу тело, подошел к окну. Отогнув край занавески, выглянул. — Старуху, значит, тебе не жалко, а жену его пожалел? Ой-ой-ой, какая жалость, капитан прям расплачется. Ничего, другую себе найдет.
— Урод ты моральный, — процедил Кама и, схватив со стола застиранное кухонное полотенце, бережно вытер ствол.
— Да что ты разнылся, как девка! — скривился тот. — Сам же хотел утихомирить ментов. Теперь уж точно от нас отвяжутся. Побоятся нам палки в колеса вставлять.
— А папку нашел?
— Не успел, сейчас, поищу.
— Давай быстрей.
Через пару минут показался довольный Заря и помахал папкой.
— Отлично. Надо сматываться, соседи наверняка уже ментов вызвали. — Кама сплюнул и, убрав ствол за пазуху, вдруг замер.
За окном, совсем рядом раздался звук милицейской сирены.
— Валим! Валим отсюда! Менты едут!
Глава 1
Наше время
— Анна Васильевна, здравствуйте! — Ранним утром в учительскую вошел высокий представительный мужчина и прямиком направился к миловидной, но до ужаса серьезной женщине, сидящей за одним из столов.
Анна подняла голову от тетрадей и недовольно глянула на посетителя, но увидев его, тут же отложила ручку, выпрямила спину и невольно заправила за ухо светлую прядь волос, выпавшую из строгой учительской прически.
Мужчина был солидным и очень приятным, а Анна Загородняя была не замужем, потому присмотрелась повнимательнее. Кроме того, что мужчина был довольно красивым, она непроизвольно отметила и его кричаще респектабельный вид: костюм сидел безупречно, начищенные ботинки просто ослепляли своим блеском, белоснежный воротничок рубашки слепил не меньше. В довершение блестящего образа благородным бриллиантовым сиянием сверкнули запонки в манжетах, когда их владелец как будто невзначай поправил и без того идеальный узел галстука.
И костюм приличный, от какого-нибудь Кардена, подумалось ей. Хотя она толком и не знала, шьет ли Карден мужские костюмы? Наверное, шьет. Анна тут же нервно вздохнула, какая разница? Этот мужчина для нее недосягаем, кроме того, совершенно очевидно давно и безнадежно женат. Иначе зачем бы он к ней пришел?
— Э-э, здравствуйте. Мы знакомы? Вы, наверное, папа одного из моих учеников, — догадалась она и сконфуженно улыбнулась, запоздало устыдившись своего не очень учительского взгляда.
Тот снисходительно усмехнулся, понимая, что внезапно оставил след в душе этой… М-м-м, она напомнила ему героиню из одного старого фильма, Мымру, кажется. Да-да, натуральная Мымра: цепкий, изучающий взгляд, бледное, почти без макияжа лицо, гладко зачесанные волосы и видавший виды учительский костюм. И наверняка жуткая стерва. Ну так это то, что нужно! Собственно, так он ее себе и представлял. Но глаза красивые, отметил он между делом. Голубые, ясные, смотрят хоть и настороженно, но без стеснения и страха.
— Да, Самойлов Андрей Павлович, — подтвердил он и, мило улыбнувшись, остановился осматриваясь, куда бы присесть. — Мне очень нужна ваша помощь.
— Конечно, конечно! — поспешно согласилась та и, указав на стул по другую сторону стола, доброжелательно улыбнулась в ответ. — Присаживайтесь. У меня как раз окно. Помогу, чем смогу. Только я что-то не припомню ученика или ученицы с такой фамилией.
Она огорченно посмотрела на мужчину. Ей очень хотелось помочь. И совсем не потому, что мужчина был необыкновенно хорош, а потому что работала она здесь без году неделя. Дела шли не очень, а зацепиться хотелось.
Школа была не совсем обычной, это была гимназия для одаренных и, что немаловажно, богатых детей. Вернее, детей богатых родителей. И попала сюда Загородняя Анна Васильевна не просто так, а по блату. Совсем недавно. Бывшая сокурсница и подруга Люба Никоненко помогла, спасибо ей! Но с самого начала работа пошла не очень гладко: не все складывалось с учениками, да и с коллегами не задалось, и нарекания от директора уже были, что безусловно напрягало.
Поэтому, когда гость наконец уселся напротив, она улыбнулась еще радушнее:
— Так чем я могу помочь?
— Здесь учится мой сын, Керкис Никита, одиннадцатый «А». Вы преподаете ему английский и французский.
— Да, действительно… — Анна Васильевна нахмурилась и даже слегка отодвинулась вместе со стулом. Подальше от этого человека!
Он внезапно ей разонравился. Любезность и дружелюбие мгновенно слетели с ее лица. Какая может быть помощь? Ей, конечно, нужна эта работа, но поступиться своими принципами она не была готова. Собственно, из-за этого и не ладилось у нее на новом месте.
— Вы разве не знаете, Андрей Павлович? — Она подняла строгий взгляд на Самойлова. — У нас серьезный конфликт с вашим сыном. Так что… Не уверена, что могу помочь.
— Именно поэтому я к вам и пришел, — нисколько не смутился тот и даже заискивающе улыбнулся. — Я недавно узнал о… ваших разногласиях и хочу заверить, что полностью на вашей стороне.
Она удивленно приподняла брови. Вот как!
— Ну что ж, выслушать вас я готова, но вот большего не обещаю.
— Хорошо. Я изложу свое предложение, а вы решите, соглашаться или нет.
— Предложение? — еще больше удивилась та.
— Да. Никита одаренный мальчик…
Она хмыкнула.
— Он не подарок, я знаю…
Она снова усмехнулась.
— Но он мой сын. И я готов сделать все ради его будущего, несмотря на проделки.
— Проделки, — тихо повторила Анна.
— Это подростковое. Я уверен, это пройдет.
Анна Васильевна иронично хмыкнула, у нее было другое мнение на этот счет, но она промолчала.
— Если у вас есть дети, вы меня поймете, — Самойлов слегка подался вперед и заглянул педагогу в глаза.
Та поджала губы и опустила взгляд. Детей у нее пока не было, но она его понимала, и сама сделала бы ради своего ребенка все возможное и невозможное, только вряд ли ее ребенок станет таким негодяем, как Никита Керкис. Она не допустит.
— Ну так и что же вы хотите от меня? Боюсь, перевоспитывать его уже поздновато.
— Я хочу, чтобы вы стали его репетитором. По английскому или французскому. Все равно, выбирайте сами.
— Но зачем? Мы, мягко говоря, недолюбливаем друг друга. И он вряд ли сам захочет…
— Это неважно. Только вы сможете, м-м-м… укротить его, что ли, ну или приземлить… Я уверен в этом.
— Вы уверены, — глухо повторила она, в сотый раз удивленно подняв брови.
— Так что вы скажете? Оплата, сами понимаете, будет достойной. Очень достойной.
Анна закусила губу. Предложение было заманчивым и очень кстати. Ей нужны были деньги. Мама чувствовала себя неважно, отчего пребывала в депрессии и еще больше болела, и дочери очень хотелось отправить ее в какой-нибудь приличный санаторий. А еще ремонт в квартире сделать наконец, ну или диван маме поменять, а лучше гардероб себе и маме. Да мало ли еще потребностей у человека с учительской зарплатой?
А Самойлов продолжал уговаривать:
— Всего пару занятий в неделю. Я готов платить за урок вашу школьную ставку. Сын намеревается по окончании школы поступить в университет, на факультет журналистики. И я, как отец, чувствую ответственность… Признаюсь, я виноват. Все время занят. И совершил оплошность, доверив его воспитание матери, своей жене. Но я обязан что-то предпринять, помочь. Ему нужна дисциплина, а вы как никто другой можете повлиять на него. Он неплохой мальчик, он исправится, просто сбился… Вы меня понимаете?
Она кивнула, хотя была в корне не согласна. Его сынка исправит только колония, была убеждена Анна. Тут же вспомнился недавний конфликт. Никита «угощал» какими-то таблетками младших школьников, а она, увидев это безобразие, потащила его к директору. Однако тот парня даже не наказал, а вот ей выговорил. Позже Никита подкараулил ее у школы и наговорил такого, что захотелось сразу уволиться. Она еле сдержалась, чуть не врезав ему по наглой физиономии, вовремя подоспела Люба, и рукоприкладства удалось избежать…
— Так что вы скажете, Анна Васильевна? — вырвал ее Самойлов из неприятных воспоминаний.
— Хорошо… — все еще думая о своем, согласилась она, но тут же поспешно поправилась: — Я обещаю подумать над вашим предложением.
Все-таки вот так с ходу соглашаться она не хотела. Мальчик был ей неприятен, и его отец, несмотря на лощеный вид и ухоженную, породистую физиономию, приязни теперь тоже не вызывал. Хотя надо признаться, на других богатых родителей, кичащихся своим состоянием, он не был похож. Говорил складно, вежливо, даже несколько заискивающе. И все же что-то ее смущало. Понять бы, что…
***
— Анюта, даже не думай! Соглашайся. — Любовь Никоненко, завуч гимназии бегала по учительской и уговаривала подругу. — Ты же знаешь, Самойлов большой человек в городе, он хорошо заплатит. Не каждому так фартит.
— Фартит? Люба, слово-то какое! — поморщилась Анна.
— Ну, какое? И какая разница, если за неделю тебе будут платить две твоих зарплаты. А зарплаты у нас не такие уж и маленькие, не как в обычной школе. Вот и посчитай.
— Это да. Но я не пойму, зачем ему это? И почему именно я?
— А что непонятного? Никита скоро поступает. Отец хочет подготовить парня, плюс дисциплина, которую может дать мальчику только такой железный педагог, как ты.
Анна вскинула на подругу изумленный взгляд:
— Ты серьезно? Железный педагог?
— Да, милая моя, именно так тебя называют за твоей спиной. Даже директор. Ты не знала?
Анна расстроенно мотнула головой, неужели она производит такое впечатление?
— А вот Самойлов знает. Потому что дружит с директором, — громким шепотом добавила Люба и хохотнула: — Да ты не переживай, директору это очень даже по душе. Недавно Константин Иванович хвалил тебя.
— Правда? — с надеждой посмотрела Анна.
— Да. Так что, давай-ка, не дрейфь. И потом, — продолжала уговаривать подруга, — это ведь только на два месяца, а там выпуск. Заработаешь бабла и летом можешь куда-нибудь смотаться. На Мальдивы, например.
Анна мечтательно глянула в окно, за которым светило тусклое питерское солнце, беспрепятственно проникающее в кабинет сквозь голые ветви тополей. Весна едва началась, и так хотелось тепла после долгой, надоевшей зимы.
— Да, Любаш, ты безусловно права, — оторвала она наконец взгляд от удручающего пейзажа. — Я так устала! Мама постоянно доводит до белого каления. Я держусь, но сколько я так смогу выдержать? А так отправила бы ее в санаторий, и она бы здоровье поправила, и я отдохнула. Действительно, улетела куда-нибудь…
— На Мальдивы. Где женихи богатые, — снова подсказала подруга, которая давно мечтала выдать Анну замуж.
— Ну или в Камышовом на даче отдохнула бы месяц-другой. Мне нужна передышка.
— Во-о-т! А я что говорю! Ну, с Камышовкой своей ты, конечно, погорячилась. Что тебе там делать? А на море обязательно съезди. Может, и правда кавалера себе найдешь. Ведь не девочка, тридцать шесть вот-вот стукнет! А этот твой Олег Леонидович…
— А что Олег? — вскинулась Анна.
— В том-то и дело, что ничего. Ни денег, ни Мальдив, ни предложения руки и сердца.
— Он просто занят учебным процессом.
Люба хмыкнула:
— Он у тебя вечно занят! У меня вообще есть сомнения, что он мужик. Вот, Аня, скажи, когда вы в последний раз...
— Все, хватит! — резко перебила та и с осуждением глянула на подругу, но подумав все же сдалась: — Ну хорошо, хорошо. Пожалуй, я соглашусь.
— Вот и чудненько! Так я звоню Самойлову?
Анна нервно вздохнула:
— Ладно, звони.
*********
Полностью роман вы можете прочитать здесь: ССЫЛКА