Я написала несколько книжек для детей; кроме рассказов, повестей и романа. Я же профессиональный писатель. И это тоже сказка для детей. Вы тоже дети, просто немного выросли и немного устали. Пусть это будет сказка для вас. Подарок. И это не совсем сказка. Дети это понимают…
……………………………………………..
Один старичок-писатель ходил по помойкам. Нет, он не голодал, пенсию получал. Её хватало для оплаты маленькой «однушки». И на еду хватало. Он на помойках искал ящики и разные другие вещи. Тряпочки красивые. Ленточки. Бусинки и пуговки. И приносил домой.
Он не сошёл с ума, хотя иногда думал, что сошёл - от одиночества. Он мастерил кукольную мебель. Она подошла бы и маленькому ребёнку, эта мебель. Столик, стульчик, - он их выкрасил голубой краской и розовые цветочки нарисовал. Можно мальчику, можно девочке. Кроватку сделал, ошкурил, покрыл лаком. И сшил матрасик, подушечку и одеяльце из красивых тряпочек.
Он сам не знал, зачем это делает. Он говорил себе, что на продажу. Можно иметь хорошую прибавку к пенсии; делать кукольную мебель и продавать. Можно недорого продавать, дешевле, чем в магазине…
А пока он не продавал; в углу комнаты была такая ниша, вроде шкафа. И там стояла эта мебель: кроватка, столик, стульчик, этажерочка… И старичку казалось, что он не так одинок.
Жена у него давно умерла, сын тоже погиб, так судьба сложилась. А книги писателя давно перестали покупать. Кому нужны книги про прошлое? Люди живут настоящим и будущим. И старые детские рассказы про пионеров и октябрят не покупают.
А если ходить по помойкам, искать хорошие ящички и бусины, тряпочки и ленточки, тогда не думаешь про одиночество. И не думаешь про восемьдесят лет. Это увлекательное занятие для очень одинокого старичка. Хотя соседи косятся и вертят пальцем у виска…
Ну вот, старенький писатель увидел пакет. Обычный, полиэтиленовый. Заглянул в него; что-то лежит, завернутое в грязноватую тряпку. Писателю показалось, что это кукла. Но кукла вдруг зашевелилась и запищала тихонько.
Старичок испугался; наверное, кто-то ребёнка выбросил!
Но это не ребёнок был. В пакете шевелилось существо; мягкое, плюшевое, с ручками и ножками. Пыталось вылезти из тряпки. И смотрело умоляюще большими голубыми глазами. И пищало жалобно; плакало, значит.
Было холодно, глубокая осень. И старичок аккуратно вытащил существо, прижал к груди, под пальто, и быстренько посеменил домой. Сначала надо согреть! А потом подумать, куда это создание девать.
Писатель принёс домой это мягкое существо. Оно хныкало и пищало, дрожало от холода. И дома сразу стало чмокать ротиком, показывать лапкой - мол, кушать хочу! Сильно хочу кушать!
Писатель достал кастрюльку с супом и разогрел на газу. Существо стояло рядом с ним и лапкой держалось за штанину. А потом писатель усадил создание на кукольный стульчик за кукольный столик, дал тарелку с супом и принялся кормить с ложечки. Чтобы существо не обожглось. А в суп хлебца накрошил для сытности.
Создание покушало и стало закрывать глазки; засыпать прямо на стульчике. И старичок отнёс сонное создание в кроватку, укрыл одеяльцем. Существо заснуло крепко. Только вздрагивало во сне… А писатель не захотел отдавать существо никому.
Мало ли. Будут опыты ставить или анализы брать. А это создание такое мягкое, маленькое, такие глазки у него. Лучше пусть спит в кроватке в нише.
Старичок сделал горшочек из банки от кофе. И Фаничка прекрасно поняла, как пользоваться горшочком. Или «понял», - существо было бесполое. А Фаничка - хорошее же имя? Писатель сшил Фаничке рубашечку и штанишки, украсил ленточками. И дал самую красивую тарелочку с цветочками и золотым ободком.
И он покупал Фаничке игрушки. Карандаши купил. И вечером, когда злые соседи не видели, выносил Фаничку на прогулку; под пальто прятал.
А из своего старого пальто сшил Фаничке ботиночки и курточку. И шапочку - из воротника.
Они очень счастливо жили. Старичок рассказывал Фаничке свою жизнь. Про жену, про сына, про то, как страшно быть одному. И как хорошо, что он Фаничку нашёл! Какое счастье! А Фаничка слушала, держалась лапкой за шею старичка и мигала голубыми глазками.
И однажды Фаничка вдруг заговорила. Научилась, наверное. Она сказала, что надо пойти вверх по лестнице в подъезде. Подняться выше. Это только кажется, что в доме пять этажей. Нет. На самом деле их сто. И на сто первом этаже есть другая квартира; светлая, просторная. Тёплая. И вместо потолка - небо.
Там цветут цветы и гранатовые деревья растут. А из одного крана идёт молочко и мёд. А из другого - прозрачная вода, от которой забываешь плохое и становишься молодым.
Старичок надел пальто и с Фаничкой поднялся по лестнице. Он боялся, что не дойдёт до сотого этажа! Но легко дошёл, моментально. И все было как говорила Фаничка, в точности. И небо вместо крыши. А на диване ждали жена и сын; они давно жили на высоком этаже, но никто не догадывался подняться выше пятого…
Когда вскрыли дверь, нашли неживого старичка. Кукольную мебель в нише. И старую мягкую игрушку, то ли медвежонка, то ли обезьянку. Старичок ее прижимал к себе. Наверное, с ума сошёл от одиночества.
Пусть думают что хотят на своём первом этаже. На сто первом все иначе. И земная жизнь кажется маленькой, как кукольная мебель. Как бусинка или пуговица…
Когда вместо крыши - небо, а рядом любимые, все снова хорошо.
Все остальное - не так и важно…
Анна Кирьянова
