Во Франции 18 век прославился казнями на площадях, являвшимися настоящими событиями, приходившими собираться целым городом, чтобы увидеть конец несчастного человека через повешение или обезглавливание топором.
В 1798 году, с целью дальнейшей гуманизации методов казни, французский врач Жозеф-Игнас Гильотен (1738-1814) предложил использовать «автоматическое» устройство для обезглавливания, избавляющее преступника от агонии на глазах у публики — хотя эта часть была той, которую люди больше всего любили смотреть. Однако для врача неотложность наказания была необходимым и абсолютным условием достойной смерти.
Когда Гильотен был избран в Национальное собрание Франции, он отстаивал свою мысль о безболезненном и частном методе смертной казни, равном для всех сословий.
В то время устройства для обезглавливания уже использовались в Германии, Италии, Шотландии и Персии для осуждения аристократических преступников, но так и не были приняты в больших институциональных масштабах.
Лишь в середине 1792 года устройство, названное гильотиной, имя которой указывало на его создателя, было создано доктором в партнерстве с немецким инженером Тобиасом Шмидтом. Предлагалось использовать 40-килограммовый диагональный отвал вместо круглого, крепившийся к прямой деревянной раме высотой около 4 метров, поднимаемой с помощью каната.
Несмотря на то, что это считалось менее болезненным методом, сцена все равно представляла собой шоу ужасов, когда голова осужденного упала в корзину, а остальная часть его тела корчилась по другую сторону кадра. Устройство стало широко известно во время Французской революции, считающейся периодом, когда большинство людей были приговорены к гильотине.
Инструмент и видение, которое он давал, были настолько известны во Франции 18-го века, что двухфутовые копии были проданы детям, чтобы они могли играть в могильщиков и палачей дома.
Не обманывайте себя, думая, что лезвие было сделано из пластика или заменено каким-либо другим материалом, потому что это было настолько реально, что жертвами детей были фарфоровые куклы и даже живые мыши.
По понятным причинам в некоторых городах использование «игрушки» было запрещено не из-за опасности, которую она представляла для детей, а из-за влияния, которое она могла оказать на их будущее — профессия палача была совсем не гламурной. Тем не менее, это не помешало маленькому инструменту стать нормой во французском обществе, даже использовать его в качестве нарезки для хлеба, который стоял на столах и, казалось, развлекал людей.
Читайте другие статьи на канале, и, пожалуйста, оставляйте комментарии с вашими мыслями по поводу написанного в статье. Спасибо.
