Ныне мы существуем в атмосфере безбрежного и всепроникающего постмодернизма, который абсолютно не видит в мире никакого смысла, для него весь мир есть всего лишь поток сознания, без всяческих доминант и тех или иных акцентов внимания на чем-либо сущностном, для него мир абсолютно лишен центра, тем более какой-либо основы, ибо, в его представлении, мир развивается по совершенно непредсказуемым и взрывным траекториям хаоса, абсурда - потому то мы и наблюдаем такое поклонение метафоре «черного лебедя» Нассима Талеба (хотя, если быть справедливым, Н. Талеб метафорой "чёрного лебедя" менее всего характеризовал мировой хаос, нежели обвинял мир в том, что своим мышлением он как раз его и вызывает).
По представлениям постмодернизма, в мире нет абсолютно никакой системы (любая система понимается постмодернизмом как система пут, цепей, ограничений свободы), а поэтому в мире совсем отсутствуют какие-либо внятные и закономерные связи, тем более какие-либо иерархические зависимости (любая иерархия понимается сегодня постмодернизмом как прообраз тоталитаризма и фашизма), но если так, то тогда о каких-либо сферах или стратах системы просто не имеет смысла говорить – нет сферы биологической, экономической, психологической, социальной, волевой, ментальной, познавательной, мыслительной, образной, идейной, но тогда ведь нет вовсе и человека, который существует на взаимном пересечении всех выше перечисленных сфер, а если нет человека, то тогда совершенно закономерно нет и бытия, которое есть основа мира, но если так, то тогда нет и мира (опять же это тривиальный пример логики circulus vitiosus) и все в нем есть фикция, которая как раз и является основной характеристикой мышления постмодернизма.
После такой цепи гипотетических рассуждений впору совершенно логично и оправданно окончить жизнь самоубийством, а историю цивилизации завершить мировой ядерной войной.
Но постмодернизм на практике это целый спектр очень разнокалиберных психопатических и невротических мнений, а вовсе не всесторонне продуманная философская концепция, и поэтому он не может подняться до такой цепи рассуждений, ибо такая здравая интеллектуальная процедура была бы очень тяжела для психики индивида (или "отделенного").
Хотя, подспудно, подсознательно упрямые и покорные приверженцы (адепты) постмодернизма, учитывая степень их безбрежного цинизма, совершенно четко держат курс как раз на элиминацию (уничтожение) всего и вся – начиная с разрушения своего сознания постоянным приемом разного рода психотропных веществ, продолжая эту линию абсурдом творчества, вытравляющего «идейным напалмом» достойные образы из сознания человека, и завершая это упорно настойчивым приручением человеческого сознания к самой рутинной возможности вооруженного конфликта с применением ядерного оружия.
Для того, чтобы не испытывать душевного дискомфорта приверженцы постмодерна стараются держать свое сознание чаще в рамках установок телесно- психических (обыденных) и позитивистских, ранее нами подробно рассмотренных. От того то и получается, что их сознание представляет собой достаточно причудливый - во многом вульгарный и вместе с тем очень абсурдный - идейный коктейль, что особенно будет видно на приводимых далее ярчайших и столь типичных примерах интеллектуальных метаний (экзерсисов) в тщетных поисках хоть каких-либо ориентиров и инструментов мышления в тревожные 1980-е – 2010-е гг.
Мыслительный тренд западного постмодернизма был в значительной степени выведен из состояния некоего либерального покоя во много благодаря процессам бурных изменений в Советском Союзе, получивших изначально общее и образное идеологическое название – «перестройка».
Степень быстроты перемен в СССР фатально изменила структуру мыслительных актов интеллектуалов Запада в широчайшем спектре – от чрезвычайной, хаотической и даже весьма лихорадочной активности в виде идейных фикций (подмен) до настойчивого стремления мысли обрести желанные и хоть какие-то действенные «начала» в виде идейных имитаций.