Полтавская битва
К Полтаве постепенно подтягивалась и русская армия. 4-го июня 1709 года в главную квартиру прибыл Петр I. Царь мог удостовериться, что дело идет к развязке.
Мы помним, как осторожно и взвешенно относился Петр к теме главного сражения. Еще в канун 1707 года царь напоминал: «Искание генерального боя суть опасно, ибо в один час может все дело быть опровержено». Мог ли Петр в июне 1709 года сказать, что опасность «в один час может погубить все дело» исчезла? Нет, не мог. Мысль о сокрушительной силе шведов еще крепко сидела в головах. Но вместе с тем было ясно — оттягивать развязку дальше было нельзя. Швед ослаб так, как только можно было его ослабить «оголожением», непогодой, и непрерывными приступами больших и малых «партий». Если замешкаться и дать противнику уйти за Днепр, то война растянется еще на много лет.
Ознакомившись с обстановкой, Петр I принял решение дать генеральное сражение, и 20-го июня русская армия была сосредоточена в лагере севернее деревни Яковцы в 5-ти км от Полтавы. Перед лагерем простиралась широкая равнина, ограниченная Будищенским и Яковецким лесами. Между ними находился перелесок шириной около 1,5 км и длиной до 5-ти км. Через него проходил единственно возможный путь для наступления шведской армии. Петр I сразу оценил значение этого места: по лесу войскам не пройти, значит противник непременно двинется туда. Можно было здесь расположить дозоры, но Петру нужно было не просто обнаружить противника, но и задержать его там. В связи с этим был отдан приказ перегородить перелесок цепью редутов. В плане они повторяют приблизительно букву «Т». Горизонтальная линия состояла из шести редутов, протянувшихся от одной опушки леса к другой, а вертикальная линия – из четырех. (См. схему «Сражение под Полтавой в 1709 г.»).
Редуты представляли собой четырехугольные земляные укрепления со рвами и брустверами и располагались на расстоянии 215 метров один от другого. При таком расположении они не только рассекали боевой строй неприятеля и срывали внезапную атаку, но и встречали его перекрестным огнем. Это было выдающееся решение военного руководства. Не случайно 23 года спустя знаменитый полководец Мориц Саксонский так оценил замысел русского командования: «Невозможно было наступать на московскую пехоту, не взяв этих редутов, так как нельзя было ни оставить их позади, ни пройти между ними, не подвергаясь опасности…». Замысел Петра I состоял в том, чтобы измотав шведские войска на редутах, нанести сокрушительный удар в решительном полевом сражении.
Ранение
Незадолго до решающего сражения с Карлом XII произошел печальный инцидент. В ночь с 16 на 17 июня король отправился осматривать позиции противника на другом берегу реки Воркслы. Увидев всадников, русские кавалеристы открыли огонь. Карл по своему обыкновению остался невозмутим. В этот момент его будто бы настигла пуля. Рана оказалась крайне неудобной: пуля попала в пятку и прошила ступню. Король, не обращая внимания на рану и боль продолжал поездку. Лишь при подъезде к главной квартире он обессилел и потерял сознание. Так описывают ранение КарлаXII шведские историки. В свете отечественных исследований случившееся выглядит менее героически. Король был наказан за браваду. Наткнувшись на казацкую партию, Карл не утерпел, затеял перестрелку и в результате был ранен, подставился именно тогда, когда его армия особенно нуждалась в отваге и даровании своего короля. За 11 дней до генерального сражения военачальник попусту рискует, выступая в роли заурядного застрельщика.
…Прибежавшие на зов хирурги осмотрели рану короля. Кость была раздроблена, чтобы удалить осколки, надо было сделать глубокий надрез. Это была болезненная операция, тем более, что в те времена не было анестезии. В лучшем случае, чтобы заглушить боль, раненому давали вина или водки. Но король не пил крепких напитков. Врачи заколебались. Очнувшийся Карл прикрикнул на них: «Режьте смелее!»
Как раненый не бодрился, уверяя, что не сегодня-завтра поднимется и все станет на свои места, началось воспаление. Врачи втихомолку заговорили об ампутации ноги. Карл лежал в полузабытьи между жизнью и смертью. В шведском лагере в эти дни царили растерянность и уныние.
22 июня кризис, опасный для жизни короля, был преодолен. Командование шведской армией принимает фельдмаршал Карл Реншильд. Несмотря на бесспорные заслуги, Реншильд не обладал авторитетом Карла XII и той ясностью, которая отличала тактические решения короля. К тому же он был резок и не терпел возражений. Стоявший во главе пехоты генерал Адам Левенгаупт никак не мог найти с ним общий язык. Пока во главе армии стоял король, эта неприязнь сглаживалась. Но с назначением Реншильда равновесие нарушилось. Это было еще одно следствие рокового ранения Карла.
По данным шведских историков в канун сражения в строевых частях шведов насчитывалось чуть больше 24 тысяч человек. Были еще союзнические войска в лице Мазепы и запорожских казаков. Однако Карл, не доверяя казакам, предпочитал держать их подальше от себя.
Армия Петра значительно превосходила силы шведов. В ее состав входили 42 тысячи регулярных войск. Также гарнизон Полтавы насчитывал шесть с половиной тысяч человек. Кроме того, в последний момент к Полтаве подошло войско хана Аюка из 3 –х тысяч калмыков.
25 июня вечером был созван военный совет, Петр провел смотр войскам, распределил генералов по дивизиям. На следующий день, 26-го был зачитан знаменитый приказ Петра I:
«Ведало бы российское воинство, что оный час пришел, который всего Отечества состояние положил на руках их. Или пропасть весьма, или же в лучший вид родиться России». Царь в своем обращении объявлял, что предстоит бороться не за Петра, а за «государство Петру врученное, за род свой…».
Завершался приказ такими словами: «А о Петре ведайте, что ему житие свое недорого, только б жила Россия в блаженстве и славе…».
Ночь
…Около 11-ти часов вечера шведская пехота стала строиться в колонны по батальонам. Построение закончилось далеко за полночь. Началось богослужение, которое предшествовало каждому сражению. В густой темноте украинской ночи, в осознании того, что это, может быть, последняя ночь их земной жизни воины приглушенными голосами пели псалом и повторяли слова армейской молитвы.
27-го июня в 2 часа ночи шведская армия начала наступление. Впереди четырьмя колоннами шла пехота. За ней на конных носилках везли Карла. Раненая нога была перевязана, здоровая обута в сапог со шпорой. Под правой рукой короля лежала обнаженная сабля. Присутствие Карла было необходимо для армии. Он был как живой талисман, внушающий шведам уверенность и мужество.
Драбанты
…Король ехал в плотном кольце охраны из драбантов (телохранителей). Надо отдать должное мужеству и чувству долга этих людей. Им не придется воевать. Но придется, по крайней мере большинству, быть убитыми. Они были отобраны для того, чтобы «ловить» своим телом пули, летящие в короля, и в продолжении всего сражения станут исправно исполнять это опасное дело. К вечеру из сорока человек охраны на ногах останутся только шесть. Такие цифры не смущали современников. Разве можно было приравнивать бесценную королевскую жизнь к жизни этих обыкновенных шведов?
Но придется сделать важную поправку в мифе о необычайном везении храброго Карла, которого долго не брали ни ядра, ни пули. Да, ему долго везло, но этому везению король был обязан тем, кто своим телом останавливал его пули.
…Около двух часов ночи до передовых шведских частей донеслись голоса и стук топоров — это рабочие команды русских спешили окончить недостроенные редуты. План сражения предусматривал продолжение движения, но тут выяснилось, что куда-то подевалась кавалерия. Пришлось остановиться. Чтобы русские раньше времени не обнаружили шведские батальоны, солдатам было приказано сесть на землю. Наконец кавалеристские колонны стали подходить к сидевшей пехоте. Крейц стал выяснять у Реншильда, как строить конные части: в линию или на флангах пехоты? В вопросе заключался подтекст: каков будет следующий шаг в ведение боя? Это было важно. Но ответ разочаровал генерала: «Ждите, вы получите приказ».
Было около четырех часов. В сумеречном рассвете стали проступать контуры русских редутов. Шведы возобновили движение, все еще надеясь продвинуться вперед, оставаясь незамеченными. Но всему есть предел. Осталось неведомым имя русского караульного, который первым заметил неприятеля. Прозвучал выстрел, началась цепная реакция тревоги — в суматошной дроби зашлись полковые барабаны, ударили орудия.
Начавшееся сражение вызвало у шведов заминку. Продолжать ли двигаться в колоннах? Но если их обнаружили и открыли огонь, следует развертываться в боевые порядки, причем в сумерках, тесноте, теряя драгоценное время. Король, граф Питер, Реншильд тут же устроили совет, на котором было решено атаковать противника, и как можно скорее миновать прогалину. Однако осуществить такое под огнем было не так просто. Редуты располагались друг от друга на расстоянии ружейного выстрела.
Первый недостроенный редут был занят сразу, его никто и не защищал. Но второй редут встретил неприятеля «добрыми залпами». Это привело шведов в ярость. Один из них рассказывал позднее: ворвавшись в укрепление, они «сокрушили каждую косточку у тех, кто был внутри». Следующий редут был больше и лучше укреплен, потребовалась еще одна атака, чтобы разметать рогатки и дойти до вала. Но тут по наступающим русские ударили смертоносной картечью. Устилая землю убитыми и ранеными, шведы подались назад.
Пока в глубине шел бой, шведские части, идущие в маршевых колоннах, подошли к редутам, перед которыми стояла кавалерия А. Меншикова. То были драгунские полки, подкрепленные 13-ю орудиями конной артиллерии. Драгуны сразу осложнили положение шведов. Вглубь шведских порядков покатились крики: «Кавалерию, вперед! Ради Бога, кавалерию вперед!». Призыв был услышан. Эскадрон за эскадроном, с трудом обтекая колонны устремились навстречу русским.
По выучке и опыту шведская конница превосходила русскую. Но в тесноте боя шведы наскакивали недружно, не выдерживая строя. Сокрушительной атаки не получилось, и преимущество оказалось на стороне Светлейшего. От первого успеха Александр Данилович впал в «безмерный азарт», Светлейший был готов трубить общее наступление. В этот момент прискакал офицер из главной квартиры и приказал отходить. Разгорячившийся Меншиков вступил в перепалку: у нас «упадок весьма малый», тогда как потери неприятеля «весьма велики». Но Петр I посчитал нецелесообразным ввязываться в сражение узком дефиле и повторил приказ об отходе, отозвал Меншикова и вручил командование Р.Х.Бауэру.
Отход русских драгун грозил большими неприятностями — приходилось поворачивать коней на глазах у врага. Сложилось впечатление, что русские побежали. Им пришлось почти три километра отрываться полным галопом. Шведские рейтары кинулись преследовать драгун. Раздались радостные возгласы: «Виктория! Победа!» Для драгун Бауэра сложилась трудная ситуация. Времени, чтобы перестроиться не было — шведы буквально висели на плечах. Впереди лежала заболоченная низина, а за ней — глубокая балка Побыванка. Но тут шведы прекратили преследование. Эскадроны остановил К. Реншильд, опасавшийся оставить пехоту на поле боя без прикрытия вернул кавалерию назад. Сражение только начиналось, и конницу следовало не распылять, а держать в кулаке до того момента, когда вся русская армия обратится в бегство, как считал Реншильд. Опытный генерал Бауэр тотчас воспользовался неожиданной передышкой. Эскадроны были приведены в порядок и выстроены для нового боя.
Между тем, двигавшаяся за кавалерией шведская пехота также миновала встречные редуты. Одолевали их по-разному. Кто-то обходил укрепления, прижимаясь к лесу, проламываясь через лесные завалы, кто-то прорывался между редутами, огрызавшимися частым ружейным и пушечным огнем.
Следом за батальонами прорвался через линию редутов и эскорт Карла XII. При этом не обошлось без приключений. Были моменты, когда жизнь короля держалась на волоске. Защитники редутов не упускали случая обстрелять столь живописную группу. Именно в эти моменты драбанты и гвардейцы, выступавшие в роли живого щита Карла XII, понесли свои первые потери. На помощь королю были отправлены лейб-драгуны, и король со свитой вышел на линию валов лагеря, о чем немедленно возвестили русские орудия. Одно из ядер поразило лошадь, запряженную в носилки. Дышло обломилось и Карл оказался на земле, пришлось заняться ремонтом носилок. Несмотря на неприятное падение, Карл не терял бодрости духа.
Проход линии редутов привел в расстройство шведскую пехоту. Это особенно касалось колонны генерал-майора К.Г. Рооса: часть его батальонов прошла укрепления, другая часть осталась штурмовать третий редут. Но неподготовленный штурм третьего редута привел к большим потерям, особенно в офицерах. Из 2600 человек в начале боя в отряде Рооса осталось к этому времени около 1500.
Во время перегруппировки войск правофланговые колонны генералов Рооса и Шлиппенбаха отошли за редуты и, подойдя к Яковецкому лесу, потеряли из виду главные силы армии. О сосредоточении на опушке леса шведов стало известно русскому командованию. Решено было не мешкая воспользоваться ситуацией и покончить с отбившимися частями. Операция была поручена Меншикову. Под его начало были отданы пять батальонов генерал-лейтенанта Ренцеля и пять драгунских полков Генскина. После короткого, но жаркого боя остатки отряда Рооса (300- 400 человек) бежали через лес к шведским укреплениям, но вскоре капитулировали перед Ренцелем.
Перед решающим боем
После преодоления линии русских редутов в сражении наступила пауза. Шведы медлили из-за Рооса. Командование ожидало возвращения своей кавалерии и пехоты и ничего не знало о судьбе отряда Рооса, с исчезновением которого обнаружилась большая недостача в пехоте. В ожидании отставших, армия остановилась в небольшой лощине в двух километрах от русского лагеря. Ночной марш и прорыв через редуты измотали людей. Солдаты и офицеры повалились прямо на еще мокрую траву.
К тому же очевидной для шведов стала необходимость в артиллерийской поддержке. Поскольку первоначальный расчет скандинавов строился на стремительном движении, на атаке, то с собой взяли лишь четыре легких орудия. Остальные пушки, включая крупные остались в обозе. Теперь приходилось жалеть об этом. В лагерь к артиллеристам отрядили офицеров с приказом идти на соединение с главными силами. Однако надежды на то, что те успеют к началу сражения было мало.
Потеря темпа была губительна для шведов. Роос словно сквозь землю провалился. Реншильд приказал возобновить движение. В этот момент шведы увидели выдвигавшиеся из-за выступа леса войска. Вздох облегчения пронесся по рядам. Все были уверены, что это долгожданные батальоны «проклятого Рооса». Однако оживление быстро сменилось разочарованием: то не Роос — Роос уже никогда не придет, — то русские.
К бою!
События развивались по нарастающей. Тихое украинское местечко навечно прописывалось в истории двух воюющих держав. Реншильду сообщили, что русская армия выходит из лагеря и строится для боя. Рассеяв батальоны Рооса, Петр не просто увеличил превосходство, но и получил время для того, чтобы без суеты, полностью развернуть свои полки и начать сражение.
Русские батальоны выходили в поле через два прохода, оставленных в ретраншементе. Стоящие у ворот полковые священники кропили знамёна, солдат и офицеров святой водой. Вышли 42 батальона, выстроившиеся в две линии. Такое построение в критический момент лишило шведов возможности повернуть ход сражения в свою сторону: именно вмешательство русских батальонов второй линии, остудив наступательный порыв неприятеля, выправило положение.
По краям линий выстроились батальоны гренадеров, имеющих на вооружении гранаты и ручные мортиры. На флангах справа располагалась конница Бауэра – 45 эскадронов и слева конница Меншикова - 24 эскадрона.
Реншильд приказал строиться шведам к бою. Момент был ответственный — каждая из сторон, чтобы получить преимущество, спешила опередить противника в развертывании. Петр торопил войска не зря — все же шведы были на марше, что облегчало им построение. Но несмотря на движение в колоннах и свою меньшую численность, шведы столкнулись при построении с не меньшими трудностями, также испытывая дефицит времени и пространства. К тому же местность, на которой их застала битва, не была идеальной.
Когда Карл Левенгаупт выстроил свои батальоны на правом фланге, то выяснилось, что для кавалерии нет походящего места. Дальше болото и лес. Левенгаупт позднее признался, что у него от такого построения «резануло сердце, точно от удара ножом». Когда стороны выстроились к бою, реальность была такова, что не одно шведское сердце сжалось в тревожном предчувствие.
Шведы стояли в одну линию, русские — в две. Между русскими батальонами были небольшие интервалы, тогда как у шведов они достигали ста и более шагов. При этом интервалы были пусты, тогда как русские разместили между батальонами полковые орудия. Наконец, русский строй растянулся на два с половиной километра, шведский — всего на полтора.
Было около девяти часов утра. С развевающимися знаменами и ротными значками стороны сближались друг с другом. Сближались медленно, шли вольным шагом. Офицеры внимательно следили за тем, чтобы строй нигде не изламывался. Шли молча, чтобы не заглушать команды. Уставы даже разрешали офицерам колоть своих кричавших. Нам не дано знать, что чувствовали и о чем думали в эти последние для многих минуты жизни солдаты, офицеры и генералы русской и шведской армий. Признания переживших сражение появились позднее. Их достаточно много со шведской стороны и очень мало со стороны русской.
Так как левый фланг шведов запоздал с развертыванием, то линия наступления стала надламываться. Шведы надвигались скорее дугой, чем линией, увеличивая разрывы между батальонами. Наконец, где-то за полторы тысячи шагов шедшие впереди русских батальонов командиры остановились, пропуская вперед шеренги. Артиллеристы принялись развертывать свои орудия. Вскоре батареи потонули в клубах дыма. Сначала ударили ядрами, затем хлестанули картечью. Для русской артиллерии наступил звездный час. Каждый выстрел подтверждал, что не напрасно на Урале после Нарвского сражения стали возводить железные рудники и горнорудные заводы. Доведенная почти до совершенства, артиллерия в Полтаве показала себя как ни в одном из прежних сражений.
За 60-70 шагов первая шеренга зеленых мундиров пала на колено. Раздалась команда: «Плутонг, прикладывайся… Пали!». По словам шведов, плотный огонь русских напоминал какую-то нескончаемую грозу. Невозможно вообразить было, что хоть одна душа из нашей ничем не защищенной пехоты живой выйдет», — писал позднее очевидец.
И все же не случайно шведы славились как воины. Считалось, что истинное проявление мужества — выдержать огонь противника и сделать свой залп последними, почти в упор. Шведы его сделали. Залп получился жиденьким, почти не проредившим густых шеренг царских войск. Но у шведов были еще штыки, редко их подводившие, и продолжая атаку, скандинавы стремились прорвать фронт русских войск. Правое крыло шведов стало теснить передовой порядок Новгородского полка. Строй прогнулся, и в любой момент мог быть прорван, обрушившись на батальоны второй линии толпами отступающих и преследующих их шведов. В первые минуты схватки погиб командир Новгородского полка Феленгейм.
Многое теперь зависело от мужества солдат и способности офицеров удержать управление батальона в своих руках. Но никто из офицеров не решился взять на себя инициативу. Всех опередил Петр. Он промчался вдоль фронта семи батальонов и, взяв на себя команду, повел батальон новгородцев в контратаку. Положение было выправлено. Поступок Петра — самой высшей пробы, отметающий всякого рода обвинения царя в трусости. В этот момент Петр был на волосок от смерти. Одна пуля пробила шляпу, другая ударила в седло. Царь рисковал. Однако как этот риск отличался от бравады Карла XII, обернувшийся нелепым ранением именно тогда, когда он был нужнее всего своей армии.
Если шведы имели успех на правом фланге, то на левом их дела сложились из рук вон плохо. И не только из-за отставания в развертывании. Губительный огонь русских нанес большие опустошения. Двинувшиеся было в наступление части шведов стали топтаться на месте, потом пятиться, образовав опасный разрыв с центром. Этим немедленно воспользовались русские, устремившиеся в брешь. Стремительным ударом они смяли противника и закрыли прорыв.
Примчавшийся Левенгаупт пытался восстановить положение. Он просил, угрожал, умолял, но ничего не помогало. Попытка шведских кавалеристов задержать русских успеха не принесла — наступал перелом. Шведов обходили, обтекали. Зеленый цвет русских мундиров, и без того преобладавший на поле, стал поглощать сине-желтый цвет неприятеля. Прогнувшийся было под давлением шведского пресса русский строй устоял, а затем стал медленно и неуклонно выпрямляться. Положение шведов осложнялось большой убылью в офицерах. По шведским данным из десяти батальонных командиров, участвовавших в атаке, пали семеро.
Всему есть предел, в том числе мужеству. Наступил момент, когда те из шведов, кто мог бежать, побежали. Отступление приняло повальный характер. Немногие уцелевшие офицеры пытались навести порядок. «Стой!» — кричали они солдатам. «Стой!» — кричали солдаты друг другу. И все не останавливаясь продолжали бежать. Все же фельдмаршал пытался что-то сделать. Он кидался от одного подразделения к другому в попытке остановить беглецов и в один из таких моментов встретил короля. Сообщение генерала было неутешительным: «Наша пехота бежит!» Но на разговоры не было времени, фельдмаршал вновь устремился навстречу своим солдатам, напутствовав королевский конвой: «Берегите государя!» Это была их последняя встреча. Через полчаса Реншильд попадет в плен.
Король со своей свитой был заметной целью. Когда началось повальное бегство, не остановленное призывами короля, его свите пришлось под выстрелами двигаться к лесу. Карлу везло. Ни одна пуля его не поразила. Но это было везение за счет преданности — вокруг короля по-прежнему стояли драбанты и гвардейцы. За все сражение из 24-х драбантов остались на ногах трое – остальные были убиты или ранены.
Местом сбора отступающих шведских войск стал обоз в Пушкаревке. Около двух часов пополудни к обозу прибыла коляска с королем. Его встретили тяжелым молчанием. Король бодрился: «Ничего, ничего!» — и обещал, что, получив подкрепление, поквитается с царем. Карл готов был признать, что Петр I выиграл, но при этом он, Карл тоже не проиграл, потому что не он командовал.
Возник вопрос, куда отступать остаткам шведской армии. Имелось, теоретически, три варианта – в Турцию, в Крым или обратно в Польшу. Командование выбрало Турцию как путь наиболее свободный, с хорошим сообщением с Польшей. Отступление в Турцию означало, что армии предстоит переправляться через Днепр. Но было неизвестно, существует ли там удобная переправа.
Сражение закончилось. В ходе его шведы потеряли более 8-ми тысяч убитыми, три тысячи пленными. Русские — 1345 убитыми и более трех тысяч раненых.
Вечером 27 июня Петр устроил в двух роскошных шатрах пир в честь победы. Туда были приглашены и знатные пленники: премьер-министр К. Пипер, фельдмаршал К.Реншильд, генерал-майоры Шлиппенбах, Стакельберг. За столом К. Пипер, говорил, что много раз советовал королю прекратить войну и заключить мир с русским царем. Петр ответил, посерьезнев: «Мир мне паче всех побед, любезнейший». И в самом деле царь желал скорейшего окончания войны, чтобы заняться неотложными и с его точки зрения более важными делами преобразования страны. И откуда ему было знать, что из-за упрямства Карла XII и «доброжелателей», смертельно испугавшихся растущего могущества России, до мира придется пройти еще более долгий путь, чем от первой Нарвы до Полтавы.
Переволочна
Вечером 28 июня остатки шведской армии покинули свой лагерь и двинулись к переправе через Днепр у Переволочны. Король велел позвать к себе Реншильда, но сообщили, что его нигде нет. Командование было отдано Левенгаупту. Генерал понимал, что спасение в скорейшем отступлении. Русская кавалерия, посланная вдогонку спохватившимся царем, уже висела на хвосте отступавших шведов. Карл вел армию по правому берегу реки Воркслы к Днепру.
Однако на берегу Днепра шведов ждала катастрофа. Переправочных средств в районе Переволочны не оказалось. Напрасно солдаты и офицеры напрягали глаза в надежде увидеть вдали тонкую нить спасительного понтонного моста. Его не было. Пуст был и берег - лишь несколько десятков лодок лежало на песчаной косе. Рушились всякие надежды на спасение. Отчаяние охватывало войско, измученное ко всему прочему еще жарой и голодом.
Окружавшие Карла генералы стали его уговаривать немедленно переправиться через Днепр, но король упорствовал, не соглашаясь бросать армию. Однако уговоры и напоминание о королевском долге заставили его согласиться на переправу. Однако Карл поставил непременным условие движение армии в Крым, где он непременно встретит и возглавит своих солдат — король и мысли не допускал о капитуляции. Раненый, он был переправлен на коляске, установленной на две скрепленные барки. Всю ночь между берегами Днепра сновали лодки.
Утром 1 июля появились русские войска с Меншиковым. Светлейший прибыл в воинственном настроении. Начались переговоры. Приехавшие от Левенгаупта шведские офицеры стали выяснять, не расположен ли Светлейший заключить мир на каких-то условиях. Меншиков ответил, что условие одно: капитуляция. Об этом сообщили Левенгаупту. Все смотрели на командующего: что ему сказал при прощании король? Левенгаупт не стал вдаваться в подробности и объявил, что его величество приказал держаться, сколько хватит сил. Однако стоило бросить взгляд на лица солдат, чтобы понять — этих сил уже нет.
В 11 часов к Меншикову прискакал шведский гонец от командующего. Армия принимает условия русских и складывает оружие. Почти к трем тысячам полтавских пленных прибавились еще 14299 человек, сдавшихся под Переволочной. Русским достались 34 орудия и 264 знамени.
Наконец, в руки победителям попали огромные средства: основная казна армии составляла два миллиона монет разного рода и достоинства. В кассах полков находилось около 400 тысяч монет, в денежных ящиках Мазепы — свыше 300 тысяч монет.
Переправившись у Переволочной на другой берег, Карл XII, Мазепа с небольшим числом спутников бежали в турецкие владения. Мазепе удалось ускользнуть от погони — ведь он более других опасался попасть в руки царя, ему была уготована жестокая казнь, первой частью которой должно было стать возложение ордена Иуды…
Турецкий султан приказал сераскиру Бендер принять Карла и его свиту как гостя Османской империи. Король надолго остановился под Бендерами в специально построенном лагере. Небольшой город Бендеры служил ставкой королю, где он пребывал до 1714 года в надежде убедить турецкое руководство напасть на Россию. Там же, вскоре, измученный болезнями и крушением всех замыслов, 22 августа 1709 года умрет гетман Мазепа. Его похоронят близ Бендер.
Король Карл XII
В 1711 году у реки Прут турками была предпринята успешная атака на войско Петра I, которая позже закончилась мирными переговорами. После заключения мира России с Турцией положение КарлаXII, бывшего гостем у Султана, стало весьма затруднительным. Напряженная ситуация привела в 1713 году к столкновению короля с турками и получившая название в истории «калабалык». Король был выслан из Бендер к Андрианополю. Но дальнейшее пребывание Карла на территории Турции становилось все более невыносимым.
Осенью 1714 года шведский король совершил свой знаменитый марш-бросок, промчавшись на коне через всю Европу в Штральзунд в шведской Померании. Сохраняя инкогнито, с паспортом на имя капитана Петера Фриска, в темном парике и обшитой золотой тесьмой шляпе, он проделал путь всего за две недели вместе с двумя сопровождающими.
После Штральзунда в декабре 1715 года король прибывает в шведский город Сконе, где берет бразды правления в свои руки. Экономика Швеции в результате многих лет войны пребывала в плачевном состоянии. Рецептом короля по выходу из кризиса стал новый военный поход, на этот раз против Норвегии, которая являлась частью Датского королевства. Первая кампания против Норвегии началась зимой 1716 года. Цель — ослабить Данию, заставив бросить ее силы на защиту Норвегии. После короткой первой кампании была взята столица Норвегии Христиания (Осло). Но так как другие крепости устояли, Карл Христианию оставил.
Второй поход в Норвегию, начавшийся осенью 1718 года оказался непродолжительным. 30-го ноября 1718 года во время осады пограничной крепости Фредрикстен Карл XII был убит выстрелом в голову. Пал ли он от вражеской пули, или от руки наемного убийцы — по-прежнему вопрос остается спорным, но скорее всего выстрел прозвучал со стороны крепости.
Смерть короля не означала, однако, полного окончания войны. В 1719-1721 году были начаты мирные переговоры Швеции с Пруссией, Данией и Россией, которые привели к тому, что Швеция вынуждена была уступить значительную часть своей территории и окончательно потеряла статус великой европейской державы. Швеция так и не вернула себе утраченные позиции. Вместе с тем, после заключения мира, страна и население довольно быстро восстановили свои силы и стала преуспевающим в экономическом отношении государством.
Россия
В августе 1721 года в финском городе Ништадте начались мирные переговоры. Снова встретились Брюс и Остерман со шведскими дипломатами. Переговоры шли трудно. Еще давала себя знать инерция упрямства и фанфаронства, унаследованная от Карла XII. Петр, предвидя это держал наготове армию и флот. В помощь дипломатам должны были заговорить пушки, поскольку шведы, по словам Петра I, ничего не поймут, «нежели при бумаге с пером не будет употреблено оружие». И десант громил под командованием адмирала Апраксина шведские заводы, склады, корабли и многое другое. Выполняя строгий приказ царя, солдаты не трогали местных жителей, не разоряли церкви.
Петр не без основания заявлял: «Я предлагал брату моему Карлу два раза мир со своей стороны: сперва по нужде, а потом из великодушия, но он оба раза отказался. Теперь пусть же шведы заключают со мной мир по принуждению». 30 августа 1721 года мирный договор был подписан.
Сообщение о подписание мирного договора радостно встретили в новой столице. По случаю окончания войны, Петр I устроил в городе праздник с салютами и фейерверками. Весь день по Петербургу ездили всадники с белыми знаменами и под звуки труб и литавр всех извещали о мире.
22 октября того же года состоялась новая, радостная для царя церемония: канцлер Головкин на торжественном заседании в Сенате от имени его членов просил царя принять титул «Отца Отечества, Петра Великого, Императора Всероссийского». Под врученным ему обращением стояла подпись всех девяти сенаторов. Россия становилась официально империей, а ее правитель — императором государства, вступившего в сообщество великих мировых держав.
Автор: Марина Антоненко