(История и персонажи вымышлены, любые совпадения с реальными людьми случайны)
Это зрелище тронуло бы даже самого чёрствого человека: милая пожилая женщина в костюме из зелёного бархата беспомощно плакала. Хрупкие плечи дрожали. Данияр Алимов вздохнул. Если б не пять лет работы в полиции, сердце б разорвалось от сочувствия.
— Что ж получается… кровиночки мою, сокровища, за просто так... отдала? — всхлипывала Ольга Григорьевна. — Они ж мне как память были, ещё с детства! И что же, — старушка ахнула, — меня теперь за это… в тюрьму?
— Конечно нет, — отмахнулся от глупости Данияр.
Задумчиво повертел в руках купюру. Да, качество у подделки хорошее. Без детектора не каждый заподозрит. Но по счастливому случаю на рынке нашлась палатка с прибором — и именно там Ольга Григорьевна выбрала мясо на ужин.
— Сколько ещё осталось денег с той сделки? — деловито спросил следователь.
Бабушка пожала плечами.
— Да не знаю, милок, не считала. Тысяч триста, должно быть. Я ж ещё диван покупала, пальти-и-ишко… — Ольга Григорьевна зарыдала. — Кому я платила? Где теперь найду? А ведь хотела спаленку отремонтировать, дура старая…
Данияр прикрыл глаза. Плач несчастной женщины действовал на него сродни психологической атаке. Скользнул взглядом по изящной причёске, по жемчугу на шее посетительницы, по ухоженным ногтям. Сдаётся, фальшивки успели уйти не только на пальто и диван.
— Успокойтесь, Ольга Григорьевна, мы со всем разберёмся, — сказал он твёрдо. Погладил женщину по плечу. — Сань, принеси водички.
Когда потерпевшая попила и пришла в себя, следователь снова взялся за протокол.
— Итак, семь месяцев назад Вы разместили объявление о продаже советских статуэток.
Ольга Григорьевна кивнула. Подслеповато вгляделась в лицо Данияра из-за очков.
— Всё так, господин следователь. Мне подружки рассказали, что некоторые коллекционеры за них большие деньги платят. А мне так нужны были деньги! Пенсии, сами знаете, небольшие…
— Конечно знаю, — ласково прервал её Данияр. — На объявление откликнулся человек, который предложил за две статуэтки сумму в триста семьдесят тысяч, верно?
Ольга Григорьевна закивала.
— Я сама не поверила! Но он сказал, что они очень редкие. У меня штучек пятнадцать фигурок было, а Игорю понравилась только Карсавина и Дружба народов.
— Как-как, говорите?
Женщина тепло улыбнулась, так, как это делают старики, по-доброму смеясь над невежеством юнцов.
— Балерина такая была Карсавина, знаете? С ней много фигурок разных делали, мне вот досталась та, где она в костюме жар-птицы. Красивая! — губы Ольгы Григорьевны вновь задрожали. — А “Дружбу народов” делали к фестивалю молодёжи, мне лет пятнадцать было, когда она в доме появилась. Тоже прелестная.
Данияр кивнул. Рука вывела на бумаге все подробности.
— Мужчина связался с Вами по сообщениям?
— Да. Не звонил ни разу, глаза замучила, пока печатала эти ваши смски.
“Удобно”, — подумалось Данияру. Вновь вздохнув, поднялся.
— Пойдёмте на фоторобот, бабуль. Лицо вспомните?
Ольга Григорьевна завозилась, убирая в сумочку носовой платок.
— Конечно, милок. Ой, такой-то красивый мужчина был — высокий, молодой, борода густая. Был бы дед жив, заревновал, проказник! — по-девичьи хихикнула потерпевшая.
Данияр только улыбнулся. Женщина, она в любом возрасте женщина. И это, пожалуй, правильно.
— Проходите, — придержал он ей дверь.
Ольга Григорьевна вышла, потом взволнованно обернулась к следователю.
— Но вы уж отыщите вора! Раз он за фигурки обманными деньгами платил, я своих красавиц назад хочу!
— Конечно-конечно.
И Данияр повёл женщину по коридору, гадая про себя, как будет этого “вора” искать.
***
— Итак, что мы имеем? Бороду, солнцезащитные очки и довольно заурядную внешность?
Вова хмыкнул. Откусил пирожок из кафе “Параллели”.
— Негусто.
Данияр поморщился.
— Не то слово как “негусто”.
Из приоткрытого окна веяло холодом. Данияр чуть повернул лицо, подставил морозной свежести. Главное не простудиться.
— SIM-карта, с которой писали, зарегистрирована на некоего Н.И. Киселёва без определённого места жительства, — добавил следователь. — Использовали только один раз на это объявление. Теперь наверняка валяется где-то на свалке.
— Эти фигурки реально того стоят? — пробубнил Вова с набитым ртом. — Триста семьдесят тысяч?
Данияр покачал головой. Задумчиво повертел в пальцах ручку, почесал колпачком свою аккуратную бородку.
— Они стоят дороже. — И, потянувшись, развернул компьютер экраном к коллеге. — Балерина уже продаётся на аукционах за триста сорок три тысячи. Дружба народов ещё сотню стоит. Так что наш аферист не только расплатился подделками, но и недоплатил.
— Триста семьдесят фальшивых косарей… — схватился за лоб Вова. На лице остался кусочек капусты из пирога. — И ловко же он их обменял на настоящие, хоть и в эквиваленте!
— Ловко.
Дельце предстояло серьёзное. Данияр вспомнил, насколько в последние пару лет увеличился оборот фальшивок в их области. Уж не таинственный ли коллекционер постарался?
— Твои ребята проехались по антикварным? — спросил, отпивая горячий шоколад из автомата.
Вова нахмурился.
— Ездят. Фото статуэток им дал, портрет Игоря тоже. Как что-то узнаем, сразу к тебе.
— Уж пожалуйста.
С таким он ещё не сталкивался. Взяв фоторобот, Данияр вгляделся в лицо. Мужчина действительно был приятный. Как говорят, располагающий. А что до тёмных очков… Кого ими в августе удивишь?
— Предчувствую глухарь, — сказал Вова, читая его мысли. — И как нас будут за него дрючить.
Данияр упрямо стиснул губы. Не привык он так просто сдаваться.
— Предчувствую раскрытие и премию, — сказал он с бравадой. — И овации обворованных бабушек.
Друг хохотнул. Вытерев пальцы, встал из-за стола.
— Что ж, удачи. Если что, мои бойцы наготове.
Данияр пожал протянутую руку.
— Мы найдём для них поле боя, — отшутился в ответ.
Оставшись в одиночестве, лейтенант оглядел кабинет. Бахвальство сменилось задумчивостью. Аферист любит сбывать деньги просто? Может, поддастся на провокацию?
Данияр открыл объявление пострадавшей на небезызвестном сайте. Продано семь месяцев назад. На фото виднелась полка с морем статуэток. Тут тебе и мишка, и девочка с псом, и лошадь… Две злосчастные фигурки виднелись с разных сторон собрания. И заинтересовали же кого-то. Следователь вспомнил хрупкую женщину, ровесницу его бабушки.
“Сынок научил объявления давать, — услышал он ласковый голос Ольги Григорьевны. — Он в Москве работает инженером, как я когда-то. Вот и подсобил”.
Если кому и помог сынок, так это фальшивомонетчику.
Опера вернулись ни с чем — в антикварных лавках только смеялись и качали головами. Редкие статуэтки они бы запомнили. Нет, таких не было. И мужчина не приходил. Подумав, Данияр снова позвал друга.
— Дадим объявление сами, — сказал, шагая из угла кабинета в угол. — Сфотографируйте реальную квартиру, желательно с реальными статуэтками, и приклейте на фото вот эту красавицу.
Вова взглянул на экран. Одобрительно хмыкнул, разглядывая фигурку школьницы, поднявшей в воздух пятерню.
— На мою старшую похожа, — сказал опер.
— Эта безделушка стоит под четыреста тысяч рублей.
Вова нервно икнул. Пальцы возбуждённо пробежались по подлокотнику кресла.
— Вот так живёшь и не представляешь, что на полке пылится твоя зарплата месяцев за девять, — шепнул он.
Данияр оставил реплику без внимания.
— Прифотошопите её к интерьеру, но качественно! Цену, как и Ольга Григорьевна, не указывайте — продаёте за “сколько дадут”. О любых подозрительных лицах, заинтересовавшихся дорогой статуэткой, сообщайте мне.
Вова встал. В его собранной фигуре чувствовались годы опыта и привычки.
— Сделаем по высшему разряду, — пообещал друг и, списав характеристики безделушки, поспешил к своим.
Дверь печально скрипнула ему вдогонку. Данияр невидяще смотрел на экран. Ему казалось, что он топчется на месте, и это чувство здорово уязвляло молодого следователя.
***
“Клиент” отыскался через неделю. Позвонил мужчина, расспрашивал, откуда фигурка и сколько ей лет. Оперативник по инструкции ответил, что статуэтка бабушкина и продаётся после её смерти, поскольку никому не нужна. Собеседник радостно сообщил, что “Пятёрка” редкая, и предложил двести пятьдесят тысяч. Не хотел, якобы, обманывать и покупать дешевле реальной стоимости. Выбрали место и время. Покупатель пообещал принести всю сумму наличными.
Взволнованный дельцем отдел стоял на ушах.
— Как представился?
— Слава.
Данияр положил трубку и повернулся к приятелю.
— А номер зарегистрирован на Лидию Ивановну, — протянул он.
Вова хлопнул ладонями по столу.
— Берём! Еду вместе с группой, караулим, чтоб не сбежал. Валюту проверим в отделении, голубчика тоже здесь подержим.
Мимо процокала стажёрка. Данияр проследил, как та поливает зачахший цветок. Вроде Юлей зовут?
— Аккуратнее там, — напомнил, провожая взглядом копну золотистых волос. — Это может быть и не он.
Вова только отмахнулся.
— Разберёмся.
Группа готовилась на выход — брать крупного фальшивомонетчика.
Задержание прошло отлично. Преступник нервничал, но бежать не пытался. Вместе с деньгами Славу доставили в отделение. Данияр ждал результат экспертизы у допросной, наблюдая за мужчиной, озирающимся по сторонам. Не очень-то задержанный подходил под описание бабушки. Сомнения всё глубже закрадывались в голову следователя. Когда показался Вова, Данияр уже был готов к услышанному.
— Подлинные, — вздохнул опер. — А номер на жену записан.
Лейтенант досадливо сплюнул ругательство. Они ходят вокруг да около! И преступник явно опережает их.
— Что ж, — произнёс Данияр, натягивая на лицо улыбку, — придётся извиняться. Следим за звонками дальше.
Кивнув, Вова шагнул в допросную. Данияр вошёл следом…
Ольгу Григорьевну навестить решили вместе — лейтенант хотел слышать каждое сказанное ей слово. Женщина наскоро поставила чай, указала на тот самый новенький диван. Данияр скользнул взглядом по комнате, хранящей в себе налёт советской эпохи.
— Прошу, постарайтесь припомнить ещё что-нибудь, — вещал Вова. — Может, отличительные признаки? Или ему при Вас звонили? Или Вы разглядели…
— Ох, сынок, что я разглядеть-то могу? — запричитала женщина. — Глаза ж не те давно, не молодые. Всё нарассказала, что помню, ребятки.
Данияр ходил по комнате. Отказавшись от чая, сначала осмотрел статуэтки. Потом выглянул в окно, любуясь незамысловатым видом. Где-то там за деревьями текла река Аба…
— Как же за столько времени никто не обнаружил, что Вы платите поддельными купюрами? — спросил он.
Ольга Григорьевна обернулась. Всплеснула руками.
— Так я их откладывала, пенсию тратила, — объяснила взволнованно. — Кто ж знал, господин следователь! Та я на рынке всё брала, на Садовой, на Новоильинском, там не проверяли. И сама не углядела, что купюры другие…
Женщина расстроенно потёрла глаза. Сняв мешающие очки, положила те на столик. Наблюдавший за ней Данияр замер. Ольга Григорьевна всё тёрла и тёрла веки, а парень не отрываясь смотрел на неё, и в голове рождалась идея.
— Не волнуйтесь, мы найдём афериста, — сказал он уверенно.
Махнул Вове.
— Идём.
Растерянная бабушка проводила их до двери.
— Уж найдите, — причитала вслед. — Только на милицию и надеемся!
На площадке Вова повернулся к другу.
— В чём дело? — спросил удивлённо. — Есть мысли?
Данияр кивнул. Его распирало от догадки, словно та билась в груди птицей.
— Поехали в участок, — сказал он. — У нас есть работа.
***
К Ольге Григорьевне Данияр ехал довольный донельзя. Вова молчал на соседнем сиденье, и следователь понимал его мрачность. Не далее как несколько дней назад они поспорили на раскрытие этого дела, и Вова проиграл.
В квартиру поднялись вдвоём. Открыв, Ольга Григорьевна взглянула на полицейских уже с недовольством.
— Опять за вопросами пожаловали? — спросила со вздохом. — Я-то думала, милиция наша лучше работает. До сих пор ничего не нашли, а ведь на наши налоги живёте! Вот в юности моей…
— Мы нашли преступника, — перебил её Данияр.
Ольга Григорьевна замерла с открытым ртом. Помолчав, спросила:
— Правда?
— Правда-правда, — кивнул Данияр, проходя в квартиру.
Старушка растерянно прикрыла дверь.
— Мы и статуэтки нашли, — продолжил Данияр, наблюдая за женщиной.
Та перевела взгляд с одного мужчины на другого, потом обратно.
— Ой, как здорово, — пролепетала Ольга Григорьевна. — А я-то Вас с порога ругала… Так я их заберу, получается?
Данияр усмехнулся. Скрестил руки на груди, наблюдая за женщиной.
— Вы перестраховались, Ольга Григорьевна, — сказал он тихо, но веско. — Я хвалю Вашу осторожность, но именно она и вышла вам боком.
— О чём это ты, милок?
Данияр протянул руки и осторожно снял с её лица очки. Надел на себя. Поправил на переносице лёгким жестом.
— Плохое зрение — прекрасная защита от подозрений, — продолжил он. — Разве станет старушка, которая едва видит, подделывать на купюре микроперфорацию? Только вот очки у Вас — простые стекляшки. А фигурки в Вашем объявлении — фотошоп.
Ольга Григорьевна отступила. Вова напряжённо следил за участниками разговора.
— Статуэтки нигде не были проданы, потому что их просто не существовало, — объяснил Данияр. — Как не было и покупателя Игоря. Хорошее прикрытие на случай, если фальшивки обнаружат. Так что, Ольга Григорьевна, пройдёмте в участок. Нам предстоит беседа, а Вам, вполне вероятно, восемь лет наказания.
— У Вас нет доказательств! — испуганно воскликнула женщина.
Данияр протянул ей бумагу. Дождавшись, пока Ольга Григорьевна прочитает, передал лист другу.
— Обыск по ордеру мы проведём прямо сейчас, — мягко сказал он. — И здесь, и на Вашей даче. Если скажете, где искать принтер, можем зачесть это как содействие следствию.
Ольга Григорьевна молчала. Вздохнув, Данияр приблизился к женщине. Вернул очки. Взял под локоток.
— Идёмте, Ольга Григорьевна.
Вова с ордером на руках отправился за опергруппой.
***
— Но как? Как Вы поняли?
Юля смотрела на Данияра с восхищением. Тот опустил глаза, пряча в них улыбку. Любопытство стажёрки было таким искренним… А вот её “Вы” резало слух. Данияр больше мечтал о “ты” — и о том, чтобы погладить эти светлые пушистые волосы.
— Ольга Григорьевна положила при нас очки на стол, — пояснил он, отпивая пиво. Рабочий день кончился, теперь было можно. — И когда я заметил, что стекло не искажает предметы, задумался. Я проверил, где в последнее время чаще находили фальшивки, и выяснил, что это происходило на рынках и в мелких магазинчиках, многие из которых находились как раз в Центральном районе. Часто выявляли крупные суммы, а общая стоимость значительно превысила эти семьдесят тысяч. Тогда я отправил фото из объявления на экспертизу. Выяснилось, что настоящие на изображении только тринадцать фигурок.
Кто-то присвистнул. Юля сделала глоток, не отводя от лейтенанта взгляда.
— Вот это старушка! — протянул один сержант. — До этого ж додуматься надо!
Данияр поставил банку на стол.
— Знаете, ребята, пожалуй, это первый раз, когда я похвалю преступника, — пошутил он. — В её возрасте и такая хитрость — достойно уважения!
Компания загудела. Приблизился Вова. Закатив глаза, протянул Данияру косарь.
— Держи, герой. Выиграл.
Лейтенант осмотрел купюру.
— Надеюсь, не из изъятой партии? — пошутил, оглядываясь на друга.
Грянул смех. Ворча, Вова отошёл. А Данияр сделал новый глоток, втайне гордясь тем, что у него всё получилось.
© Алёна Лайкова
#Новокузнецк #полиция #детектив #следствие #расследование #криминал #авторский рассказ #бабушка #мошенничество #фальшивка
