Пока город лежал в кроватях и волшебные видел сны, пока небо кричало: хватит равнодушия и войны, пока птица с утра галдела, воздух крылышком загребя, по тропинке шагало Дело, убежавшее от тебя. Недоделанное, смешное. В огороде копался крот: вот же странная паранойя — слышать, что над тобой идёт. Шли погонщики, шли триремы, в подворотнях орали "хой". Становились твои проблемы замечательной чепухой.
Пока солнце катилось в горку, и с него осыпалась ржа, Дело шло и читало Лорку, и насвистывало Чижа. Невысокого было роста и вихрастое, как Гаврош. Говорило: ну всё же просто —собираешься и идёшь. Море, горы, машины, ветер, голос поезда, эхо сцен. И сидит теперь на Тибете, практикуя полнейший дзен, преисполненное покоя. Контролирует муравьёв. Окончательно не такое, восхитительно не твоё. По субботам летает в Даллас и играет там на трубе.
Пока ты на земле рождалась, Дело думало о тебе.
А теперь — по дорожкам (ве́ло) вдаль без времени, без числа.
Когда встретишь случайно Дело — то спроси его: как дела?