Поезд дальнего следования – отдельная вселенная, в которой действуют свои законы. Время здесь то ли растягивается, стремясь к бесконечности, то ли останавливается вовсе. Пространство сужается до размеров пассажирского места в купе. Сперва ты долго бредёшь в поисках своего вагона – он почему-то всегда оказывается где-то в конце перрона. Затем лязгает позади тебя железная пасть. Теперь твоё измерение здесь.
Внутри этого мира всё будто наполовину. Полусвет, полумрак. Передвигаться можно только полушагами. Стоять – в половину роста. Воздуха хватает лишь на половину вдоха. Двери и окна никогда не открываются и не закрываются полностью. Разговоры попутчиков долетают обрывками.
С верхних полок в проход свисают ноги в безнадёжных носках. Продираясь через эти ноги, взгляды, чемоданы, бормотание, перегар, чувствуешь себя охотником, прорубающим себе дорогу в диких джунглях. Не хватает только мачете для полноты образа.
На верхней боковой у туалета, на засаленном матрасе без постельного белья, всегда спит неопределённого возраста человек, привыкший спать в любых условиях. Ехать ему далеко и иногда он спускается с покорённых им высот – курить.
Едва тёплая вода из титана, тошнотворный привкус которой не перебить никаким заваренным в ней чаем. Нескончаемая очередь в уборную напоминает небольшой митинг: стоит нерешительно, но твёрдо, сплочённая общими целями, лёгким недовольством и единой символикой в виде белых полотенец. Свернувшиеся калачиками полосатые матрасы угнездились под потолком, прижимаясь друг к другу, как бездомные коты.
Каждая поездка – маленькая смерть с последующим рождением заново, виток сансары. Необходимо строго соблюдать ритуал. Ме́ста на полке ровно столько, чтобы лечь, вытянувшись, и постараться не двигаться – или упадёшь, или во что-нибудь упрёшься. Что-то вроде саркофага. Остаётся замереть и ждать. Чувствовать, как замедляются сердцебиение и кровоток. Дышать как можно реже. Провалиться в липкую темноту, в кому, в анабиоз, чтобы, очнувшись через некоторое время, осознать себя стоящим на перроне в другом городе, в сотнях километров от пресловутого «пункта А». Теперь нужно всё начинать заново.
Существует интернет-мем, состоящий из пары картинок, на одной из которых космонавт Гагарин как бы интересуется у далёких своих потомков (то есть как бы у нас), удалось ли уже им (то есть как бы нам) слетать на Марс. А на второй картинке, в качестве ответа космонавту Гагарину, изображено нечто совершенно тому противоположное, вроде летнего отключения горячей воды. Так вот я бы изобразил на второй картинке, например, свисающие с полки ноги пассажира места номер тридцать шесть (верхнего не бокового у туалета), которые прищемило дверью в тамбур.
Правда сейчас, чтобы ноги и двери не встречались, на месте их потенциальной встречи устанавливают специальную перегородку. Потому что прогресс. Но мачете в наши поезда хорошо бы всё-таки брать с собой. На всякий случай.