В Ростовской области бережно хранят память о Леониде Вилкомире. Обелиск, установленный на месте гибели старшего политрука, не так давно был обновлен, а в Ермаковской средней общеобразовательной школе продолжают по крупицам собирать сведения о судьбе, творчестве и героической гибели корреспондента центрального органа Народного комиссариата обороны СССР Леонида Вилкомира, который в 1930-е годы трудился на Уралвагонзаводе в газете «Вагоногигант».
Московский рабочий, начинающий поэт Леонид Вилкомир по призыву комсомола в годы первых пятилеток приехал в Нижний Тагил на сооружение завода-гиганта по производству грузовых вагонов. Очень нужен был стране этот завод. Народное хозяйство испытывало острую нехватку вагонов. Выступая на совещании партийного актива Уралвагонстроя в августе 1934 года, нарком тяжелой промышленности Орджоникидзе говорил: «Перед началом каждого месяца почти все Политбюро – транспортная комиссия вместе с тов. Сталиным сидит и распределяет по дорогам эти проклятые вагоны. Закончить строительство вашего завода в 1935 году и дать большегрузные вагоны – задача грандиозная и почетнейшая».
Этой задаче был подчинен ритм стройки, жизнь обитателей палаточных городков и дощатых бараков – строителей и летописцев стройки – маленькой семьи многотиражки «Вагоногигант». Утром – на стройке, днем терзали блокноты, трудясь над очерком или корреспонденцией, вечером – на другой конец города, в типографию. Возвращались ночью и спали порой на своих столах, подложив под голову вместо подушки кипу газет. Первыми, кому читал Вилкомир свои стихи, были товарищи по газете. Он находил время заниматься с молодежью наукой, как делать стихи.
Здесь, в литобъединении, встретились Леонид Вилкомир и 20-летиий слесарь-разметчик Уралвагонзавода Павел Ялышев. Ветеран Вагонки вспоминал:
– Леонид Вилкомир был высокого роста, атлетического телосложения, как человек производил приятное впечатление. Мы, начинающие поэты, стихи писали в основном на темы дня. У Вилкомира же стихи были иного плана, мне они казались тогда слишком интимными и из-за резкости суждений несколько грубоватыми. Лишь со временем я понял, что Вилкомир через личное говорил о любви к Родине, что стихи его были куда ближе к настоящей поэзии, чем наши, на злобу дня. Тридцатые годы были очень сложными в политическом отношении. Вилкомир подвергался резкой критике за подражание в своем творчестве Борису Пастернаку и Сергею Есенину, которые в то время были не в почете. Но в моей памяти он остался настоящим патриотом, и я нисколько не удивился, когда узнал, что он погиб на фронте как герой.
Журналистское ремесло всегда относилось к профессиям опасным, связанным с риском для жизни. Отчасти потому, что репортерам то и дело приходилось выступать в роли хроникеров военных действий. Ради нескольких строчек в газете или удачного снимка наши коллеги наравне с бойцами рисковали жизнью.
В «Песне военных корреспондентов» известный краснозвездовец Константин Симонов вывел основное правило военкоров: «Жив ты или помер – главное, чтоб в номер материал успел ты передать». С таким девизом по фронтовым дорогам шел и старший политрук Леонид Вилкомир, с 1938 года работавший в штате главной военной газеты «Красная звезда».
С первых дней войны военкор регулярно выезжал на фронт. На передовой Вилкомир выполнял редакционные задания на земле в составе танковых экипажей и в небе с летчиками в боевых вылетах. Последний в своей жизни газетный материал он готовил вместе с военными летчиками.
В официальном сообщении командования части о гибели Леонида Вилкомира, направленном в редакцию, говорилось: «19 июля 1942 года на аэродром, где дислоцируется 103-й ШАП (штурмовой авиационный полк), прибыл корреспондент «Красной звезды» старший политрук тов. Вилкомир за получением информации о боевых действиях летчиков. Узнав о предстоящем вылете группы самолетов на боевое задание, тов. Вилкомир стал проситься взять его в полет. Командир и военком части отказали ему в просьбе. Тогда тов. Вилкомир обратился к находящемуся в то время на аэродроме командиру 216-й ИАД (истребительной авиационной дивизии) генерал-майору авиации тов. Шевченко. Генерал вначале отказал в просьбе, но потом вследствие настойчивой просьбы тов. Вилкомира дал свое согласие. Тов. Вилкомир полетел на ведущем самолете, который пилотировал лейтенант тов. Маслов. При выполнении боевого задания самолет был подбит с танковой пушки противника на высоте 400 метров и упал на землю в районе станции Ермаковская – территория занята противником. Летчик лейтенант тов. Маслов и корреспондент тов. Вилкомир в часть не возвратились».
Точное место гибели штурмовика сегодня доподлинно известно. Более того, на могиле старшего политрука Леонида Вилкомира и лейтенанта Тимофея Маслова у станции Ермаковская много десятилетий назад был установлен обелиск. Летом при строительстве автострады трассы Константиновск – поселок Тацинский, недалеко от станицы Ермаковской, силами дорожных рабочих Тацинского ДРСУ он был отреставрирован. Одновременно с этим была благоустроена и территория вокруг памятного места.
– Несмотря на то, что обелиск находится на удалении от станицы, наши учащиеся вот уже многие годы ухаживают за этим памятным местом, – рассказывает заместитель директора Ермаковской школы по воспитательной работе Ольга Ласкова.
Преподаватели и школьники приложили немало усилий, чтобы сохранить память о Леониде Вилкомире. В школьном музее собраны и хранятся воспоминания непосредственных участников, очевидцев тех боев. Юным краеведам Ермаковской школы удалось даже восстановить картину гибели военного летчика и военкора. Наиболее полное исследование было представлено в работе учащейся школы (сегодня уже студентки) Анны Ткачевой, с которым она выступила на научно-практической конференции «Региональная история Великой Отечественной войны».
Собранные материалы позволяют утверждать, что военкор Леонид Вилкомир из самолета снимал работу наших штурмовиков, разгромивших двигавшуюся по дороге технику неприятеля, – внизу под ними пылало порядка 20 гитлеровских танков. Когда после двух боевых заходов в составе группы Ил-2 в очередной раз снизился над пылавшей колонной, он был подбит. По одной из версий, причиной гибели советского «летающего танка» стали неожиданно появившиеся вражеские «стервятники». По другим сведениям, в штурмовик попал вражеский зенитный снаряд, после чего лейтенант Маслов направил охваченную пламенем машину в скопление бронетехники противника. Последняя версия находит также подтверждение в книге, которую впоследствии написал командир дислоцированного под Новочеркасском полка подполковник Павел Мироненко. В опубликованных воспоминаниях прямо указывалось на то, что 19 июля 1942 года под Ермаковской был повторен подвиг Николая Гастелло.
Когда к месту крушения самолета подбежали местные жители, неподалеку от обломков самолета они обнаружили двух погибших офицеров. Преподавателю школы Наталье Левченко на всю жизнь запомнились слова ее бабушки Улиты Прудниковой о том, что в руках один из них сжимал вышитый белый платочек. Много позже в одной из телевизионных передач Наталья услышала воспоминания вдовы Леонида Вилкомира, которая рассказала, что, провожая мужа на фронт, дала ему 50 таких платочков. Вероятно, один из них и был крепко зажат в руке военного корреспондента в момент гибели.
Юные краеведы и их наставники Ольга Ласкова и Светлана Дунаева до сих пор продолжают поиск новых сведений о событиях той далекой войны и ее героях. В том числе интересуются событиями их довоенной жизни. Благодаря таким патриотам-энтузиастам и их исследованиям подвиг военкора «Красной звезды» Леонида Вилкомира и всех тех, кто отдал свою жизнь за свободу и независимость нашей Родины, не меркнет и спустя многие годы.
По материалам газет "Красная звезда" и "Тагильский рабочий"
***
Чуть-чуть недоспать,
Чуть-чуть недоесть,
Но чтобы в руках гудело.
Это самое что ни на есть
Мое настоящее дело.
Как радостно видеть
Готовый пролет,
Первой вагранки литье
И чувствовать,
что ежедневно растет
Настоящее дело мое!
Леонид Вилкомир,
Нижний Тагил, 1936 год.
ТАГИЛ
***
Меня влечет опять туда – в Тагил,
Где мерзли мы, где грелись у «буржуйки»,
Где падал я и, набираясь сил,
Сквозь вьюгу шел в своей худой тужурке.
Он в час тревоги твердый, как металл,
А в дни веселья
Песнями встревожен.
Я в этом трудном городе мечтал
Характером стать на него похожим.
Леонид Вилкомир,
Москва, 1937 год.
***
90 лет газете,
Заводской многотиражке.
Лучше нет ее на свете,
Что с душою нараспашку.
Информация подробна
И доступна каждой строчкой.
В ней – рабочая природа,
Труд, налаженный цепочкой.
Материал – он как порода,
Только ценное оставить.
Четкость, ясность для народа,
Правду надо предоставить.
И кипит вовсю работа:
Выезды и репортажи.
Журналистская пехота,
Заводские персонажи.
Ждем мы в пятницу с надеждой
Встречи с нашею газетой.
И весной, зимою снежной,
Осенью и жарким летом.
Жизнь родной многотиражки
Продолжаться будет дальше.
Ни на йоту капли фальши.
Счастья милой юбилярше!
Виталий Татаринов,
ветеран цеха 710, член Российского союза писателей.