Грустная песнь реаниматолога
Нехорошо быть врачом. И страшно, и скучно, и противно». А.П. Чехов.😐
Тебе так же было - и страшно, и скучно, и противно?
Врачи полубоги для пациентов, которых спасли ? Нет. Всё наоборот. Во - первых, у нас был первый состав реанимации в новой областной больнице.Я пришёл туда через год как областная въехала в новое здание за Волгой. Во вторых, представляете какой там бардак стоял - больница на 1000 коек. В третьих, из - за такого большого числа пациентов и из за большой разницы в тяжести работы и специфике, было решено полностью разделить специальность и сделать не одно, а два отделения, без взаимной смены персонала, на анестезиологию и реанимацию. В третьих, хирурги высшего порядка, захотели тираническими способами брать все блага себе, а нам оставлять только свои ошибки. Те, сделали жуткие условия при которых им доставался весь позитив, а нам все шишки. Возглавляла эту подкожную структуру женщина невероятно волевой и тиранической закалки, которую боялись все. В четвёртых, тогда ещё не было кафедры анестезиологии - реаниматологии, которая могла бы нас защищать а был только цикл, при кафедре хирургии. В пятых, заведующий реанимации, должен быть как отец, грудью защищать своих врачей поскольку как известно, реанимация - это суммация ошибок на предыдущих этапах и каждый элемент, приведший больного к реанимационному отделению, всячески пытается скинуть с себя ответственность и перевалить её в конечном счёте на реаниматолога, при каждом летальном исходе. В шестых, у нас заведующий реанимации был не только не защитник нас, а полная его противоположность, так как писал кандидатскую диссертацию под руководством этой мрачной хирургессы. В седьмых, я попал в реанимацию областной, как нежелательный элемент, поскольку кадровое руководство осуществляла негласно эта же женщина, которая считала себя директором хирургической клиники и имела очень большой вес как в городе и институте, так и во властных и криминальных кругах. А мой отец, был её личным врагом по житейским причинам неинституцкого характера. Ещё от себя добавлю, что она была очень хамоватой, мрачной, некультурной и не гнушалась никаких средств по уничижению противника или подчинённого. В восьмых, особенность специальности реаниматолога такова, что больные придя в себя, сразу же желают как можно быстрее свалить из этого места. А чаще всего, они вообще ничего не желают - как только становится соматически больному лучше, так его сразу же переводят в профильное отделение. И никаких спасибо, конфеток, цветочков и прочих благ медиков. Ну а при вышеописанной структуре, в которой я и работал, там были не то что почитание, а сплошной негатив. В девятых, социальная неудовлетворённость. Мы работали, на 12 коек вместо 6 ти, всего за 30 процентов надбавки. с двумя мед сёстрами, на эти 12 коек, вместо четырёх мед сестёр и одной санитаркой в лучшем случае, а часто и без таковой, вместо 12 санитарок. 1 санитарка, на 1 го больного. В десятых, вместо условий для психологической разгрузки и отдыха, у нас не было ни цветочка на окне, ни даже телевизора, кто то чёрно белый притащил сам из дома. Администрация, не считала это необходимым, наоборот они считали , что это приведёт к уменьшению внимания и ухудшению наблюдения за больными. Хотя основатель нашей анестезиологии реанимации, А. П. Зильбер, указывал на обязательную необходимость таких мер в реанимационном отделении и у него в Петрозаводске, были не то что бы цветные телевизоры, но даже видаки, тренажёры и комнаты психологических разгрузок с гамаками. Наш первый состав(те кто первыми работали в новой областной), подобрался случайно. Врачи оказались невероятно талантливыми и умными. Самым плохим врачом был наш заведующий - не только самый не одарённый, но и самый похренист и карьерист, но правда как человек неплохой и душевный Пятиминутка утром, потом общехирургическая конференция, где нас, дежурных реаниматологов имели во все щели, как хотели и кто хотел. После обхода, на котором тебя завалят рекомендациями на уровне приказов, наш заведующий исчезал до конца своего рабочего дня - чаи гонял в других отделениях. А ты должен был помимо своей работы(осмотр больных, дача назначений, выполнение рекомендаций, контроль за их исполнением), ещё заниматься и работой заведующего. Переводы больных в профильные отделения, приглашение специалистов на консультации, решение о госпитализации больных. И так сутки через двое, из года в год. И при этом, я получал за всё, работая сутки через двое, на полторы ставки и вдвое расширенной по количеству больных зоне 12 вместо 6 ти, 130 рублей, а лифтёр в нашем реанимационном лифте, нажимая две кнопки, первый и второй этаж, получала 142 рубля. А больные какие тяжеленные были. Самые запущенные со всей области, практически всех профилей хирургии и многие терапевтические. Единственное что там было хорошо, так это такая невероятная врачебная школа, ну и люди. Зав циклом анестезиологии реаниматологии поначалу, а потом уже и впоследствии образовавшейся кафедры, мой учитель доцент кафедры, был во многом не просто талантливый, но и широко одарённым, культурным и добродетельным человеком. Его лекции можно было не писать, их все видели прямо у себя в голове. Такая степень эйдетики и непосредственный выход на очень важные и тонкие практические вещи. Причём мало кто знал, что он преподавал не только анестезиологию - реанимацию, но ещё на другой кафедре, патологическую физиологию и подрабатывал, для того чтобы не потерять практические навыки, дежурантом в соловьёвке и девятке, а днём занимался практической и теоретическая работой в областной. А ещё он преподавал теорию музыки в музыкальном училище. И как мне говорили преподаватели муз училища, являлся его украшением и был одним из двух самых видных теоретиков музыки нашего муз училища. А его правая рука, тогда ещё ассистент кафедры была душа, совесть и мудрость коллектива областной. Самый первый анестезиолог реаниматолог в нашей области и городе. Очень смелая справедливая и умная преподаватель и наставница, первая вышедшая из хирургов анестезиолог реаниматолог. Единственный человек, который говорил не боясь никого, дело и правду. И её однозначно слушали, даже такие как я!)) Ну в общем у нас там постоянно были войны, конфликты и схватки. Мужики в отделении были очень отчаянные и не давали себя загнобить. Но и лопали все будь здоров - единственная психологическая разгрузка персонала, от всего этого мрака. Но ни смотря ни на что, находясь в такой враждебной, тяжёлой нездоровой обстановке, врачебных ошибок практически никто из нас не допускал и не делал. Нам было нельзя!)) Если бы кто то делал, кроме нашего заведующего, то того ушли бы сразу. Меня через три года, после начала работы там попытались уйти, когда как им показалось, что я был добит и раздавлен. Ты не представляешь,что я пережил - два года войны, как мне отец сказал не на жизнь, а на смерть. И я стал первым, кого система не смогла раздавить и мне поставили соответствие с занимаемой должностью. Но для этого мне пришлось стать "святым" и вылечить трёх загробленных полностью больных, на которых уже был поставлен крест, да не один.(( Первая больная была с общим гнойным перитонитом, на фоне тяжёлого сахарного диабета - поздняя диагностики аппендицита. Вторая - множественные кишечные свищи, общий каловый перитонит, свищевое истощение, от хирургической ошибки во время операции. И третья, самая тяжелая - синдром Ландри, восходящее нарушение кровообращения спинного мозга и как следствие восходящий вслед паралич мышц. Сначала конечностей, потом грудного отдела и вплоть до макушки головы, неизвестного происхождения. Я спросил у Забусова, можно ли их вылечить. Он мне очень и очень мудро ответил, что не знает, можно ли их вылечить, но если мне это удастся, то я утру им всем нос. Мне сказали, что я должен уйти на основании личного недоверия высокой персоны, потому что мне не поставили соответствия с занимаемой должностью. Охренеть, это же всегда автоматом. Иначе невозможно работать на должности, если ты ей не соответствуешь!)) И вот, помимо лечения этих больных, я занимался выкапыванием фактов отсутствующему по этому решению! Все мосты в начале этой войны, были сожжены, когда на закрытом собрании , где мне сказали о личном недоверии и неподписании главврачом этой аттестации, я сказал в лицо, что личные недоверия не являются юридическим фактом, для такого серьёзного обвинения с такими последствиями. На такой мой ответ, я услышал знакомый стиль. Ты чего, щенок, со мной судится будешь, курам на смех. Ну давай, у меня восемь на счету, таких как ты. Я еле сумел выдавить из себя, что давайте судиться курам на смех.Два года войны, в общей сложности и мне было поставлено это соответствие. Сначала я вытащил этих больных. После этого, я уже стал не один и руководство цикла смогло заявить о том, что теперь я не один. Потом мне случайно досталась путёвка, на курсы повышения квалификации для зав отделений - никто из врачей не смог поехать в минский гидув. И тогда, при поддержки цикла анестезиологии, так как я раз в три года не только могу, но и должен учиться, я поехал на учёбу. Но что этого стоило! Я совершенно по новому подошёл к лечебному процессу. Я вступил в "заговор" против системы. Я с ними советовался как мне быть ,что мне делать в каждой конкретной ситуации и т.д. Я сказал при всех мед сестре, что буду писать такие лекарства и давать такие назначения, о которых мед сестра и не слышала никогда. И если у нас чего то не будет, то пусть пишет в листе назначений "Нет" и ставит подпись, а я буду то же самое указывать в истории болезни. И специально, чтобы больные услышали, я громко сказал - " Марина, а вообще то все даже самые редкие лекарства есть!" Она спросила - "А где?" Я ей ответил,что не знаю, но они у нас будут. Раньше, до этого момента в истории больницы никто этого не делал. Обычно - пишешь обход профессора такого то, потом состояние, чем вызвана тяжесть и что рекомендовано сделать, например рентген или УЗИ. И всё. Я впервые тогда осознал, что вся ответственность и моральная и юридическая лежит на мне, лечащем враче, а не на каком то там профессоре. Недаром что он может только рекомендовать, что делать но не приказывать же. Раньше, мы врачи, об этом говорили, но не доходило до реального понимания и деланья этого. Я изменил даже запись в истории болезни. Теперь она стала выглядеть так - осмотр лечащего врача, совместный осмотр лечащего и профессора такого то. в плане лечения таки то и таки то действия и рекомендации профессора, доцента кафедры такой то. И стал делать записи, что такое то и такое то сделать не представляется возможным, в связи с отсутствием того то и того то! У меня сразу же всё появилось. Система тоже играла по крупному. На мол возьми всё что просишь и как только продуешь, так тебе так всё аукнется, а мы всё сделали, с нас взятки, гладки. И повесят, как на крайнего первоначальные ошибки из за которых больные у меня и оказались. Я помню, как неожиданно отреагировала больная со свищевым истощением,услышав, что у нас всё будет для их спасения. Она спросила, что мол Иван Евгеньевич, неужели началось? Я тоже спросил, что началось. А она в ответ-"Неужели бог услышал нас, Ведь мы здесь лежим и понимаем, что всё, что нас похоронили!" Я ей в ответ тогда, да мол началось! А она - "Иван Евгеньевич, дайте пожалуйста поилничек." Ей его дает мед сестра а больная говорит - "Нет, мне из Ваших рук надо, Иван Евгеньевич!")) У них появился проблеск надежды и стало быть желание бороться. Это нужно было очень. Самая тяжёлая, это парализованная, периодически на ИВЛ, 36 летняя больная, с этим неизлечимым и прогрессирующем на глазах, но уже где то вошедшим в подострое течение синдромом Ландри. Кровь плохо поступает к спинному мозгу поражая кровообращение спинного мозга, всё выше и выше и как следствие паралич дыхательной мускулатуры, пролежни пневонии и тд. Всё это у неё было в изобилии. Я взяв её историю болезни, толстенный талмуд, читая его понимал, как сначала все за неё взялись, но поскольку эффекта не было, как взялись скопом, так и отступили. И остался только лечащий невролог (неврологическое заболевание) и я. Читаю последнюю запись - речевой контакт отсутствует, в связи с полным поражением голосовых связок и крайней заторможенностью больной. Я подошёл к ней с мед сестрой, начал сильно хлопать по щекам. Тогда она мне выдала невероятную гримасу, выпучив глаза и высунув, насколько могла язык изо рта, как при сеансе отчитки или экзерцизма. Я похвалил её, сказав что это уже хорошо. Тогда она открыла глаза и что то сказала губами. Я зажал ей пальцем трахеостому, чтобы воздух пошёл не через трубку в горле а через голосовые связки и спросил что она сказала. Она совершено спросила - "Ты кто?" Я ответил,что её врач. Тогда она сказала - "Хочу домой!" А я ответил, что когда поправится, тогда и пойдёт домой! Марина, говорю мед сестре, Она чтол то сказала или мне послышалось? Хочу домой подтвердила мед сестра. Так, говорю, давай ка всех кто её лечил и оставил вызовем назад, чтобы всё исправляли. Вызвал всех по cito, благо такая возможность в отделении реанимации есть И закрутилось. Я перекрыл доступ к исследовательской работе по хирургическим диссертациям, на основе того, что не знаю, как и никто, как эти малоизученные методы будут действовать на МОИХ больных! Заведующий приказывает, а я ему, что в письменной форме приказ пожалуйста. Писал, куда деваться, диссертация стоит!)) Пошёл к юрисконсульту и объяснив, что работая в реанимации, в течение трёх лет, выполняя весь объём работ, не имея ни одного выговора или взыскания, не получил соответствия с занимаемой должностью. В чём дело? Она отвечает, что моих документов, те моего заявления оказывается не было на аттестации! Мол если бы документы были, то и соответствие тоже было бы! Ничего себе, говорю, а где же мои документы? А это вы можете узнать у начальника отдела кадров. Иду в кадры. Мне говорят, что их взяла на рецензию профессор. Иду снова к юристу, она мне в ответ, что на рецензию может взять. Но тогда говорю, она должна была вернуть их в срок на аттестацию. Хорошо, говорит юрист, но она является сотрудником института, а не больницы и мы ей не можем ничего сделать Хорошо, что мозги сосредоточенно реагировали и мне сразу же приходили правильные требования. Отвечаю, что если она не сотрудник больницы какое вообще право она имела их брать? Больничную документацию! Не имела, отвечает по честному юрист. Я напишу письмо ректору о неправомерных действиях сотрудника вуза. Это говорю хорошо. Но почему я только от вас всё это узнаю, а не о администрации больницы, не от заведующего? Она говорит, что тогда сделает выговор и главврачу. Хорошо это тоже, говорю! Думаю, что пусть хоть какое то разъединение больницы и института здесь появится. Я понимал, что один не справлюсь и помимо нужных подсказок наших анестезиологических кафедралов, мне нужна будет поддержка и сотрудничество коллектива. И мне мужики сразу сказали, что полностью меня поддерживают, что всё будут делать в моём ключе, с моими больными на дежурствах, когда меня нет в отделении! И они тоже всё делали, ничего не пропустили нигде ничего не подвели. А я лечил своих больных новейшими, эффективнейшими, препаратами, наладил зондовое кормление, облучение пролежней ультрафиолетовыми лампами. Даже бронхоскопию сделал, от застоя мокроты в лёгких! Всё фиксировал и заставлял на каждое улучшение, невролога делать запись. Чудеса творите.не очень приязненно говорил он мне. В итоге, всех больных смогли перевести из реанимации с улучшением и стабилизацией состояния. А я параллельно продолжал путь к свободе и справедливости. Я иногда срывался и орал в трубку отцу - "Папа,я не робот" это же неимоверно тяжело. А он мне отвечал, что я должен быть сейчас роботом! Как хочешь, а должен быть роботом, без эмоций, чтобы негатив и усталость не сожрали меня! Я каждый день уходил с работы, чтобы уехать с последним автобусом. Приходя домой, я говорил,что я сегодня не проиграл. Это было настолько непонятно,что жена меня удивлённо,не вмешиваясь в мою "Бойню номер 5")), с улыбкой спрашивала - с кем ты там всё воюешь то? А утром ,всё сначала! Мне не давали поехать на учёбу, пока я не обратился в профком больницы и не задал вопрос, что не имеют ли здесь место гонения. А в чём собственно дело,спросили меня в профкоме. Ну я последовательно рассказал обо всех перипетиях с исчезновением больничной документации, которую взяла профессор и не возвращает в отдел кадров.Что профессором, мне было высказано личное недоверие, из за которого я должен уволится. Потом то, что специалисты как больничные, так и из облздравотдела, считают необходимым предоставить мне обязательную учёбу, но почему то больничные сотрудники, ссылаясь на профессора, мне не хотят визировать направление. После этого, тихого перечня нарушений, я попросил разобраться, не имеют ли здесь место гонения на меня со стороны профессора? И после этого, вручил председателю профкома заявление, где просил защитить как мои права, так и документы! Коротко и понятно. Мне сразу же было сказано, что я на учёбу уже еду и что соберётся внеочередная комиссия и меня аттестую! Когда направление на учёбу было завизировано, профессор пришла к нач меду и спросила, как мне рассказал свидетель сцены, стукнув кулаками по столу - "Кто посмел его послать на учёбу?" Ответил нач мед - "Его послал я и главный специалист области!" И говорят, что после этого, она поняла, что я уже не один и сразу же потеряла ко мне интерес! Я хорошо отучился в Минске, на шикарных курсах повышения и приехал через два месяца из Минска, получив отлично, за экзамен. Тогда отец мне сказал, что администрация теперь, вынуждена будет поставить соответствие с должностью, так как в меня вложили деньги за учёбу. Теперь они оказались в парадоксальной ситуации! Если не будет соответствия, тогда нужно будет ещё учится, пока оно не появится!)) Я пошёл на уступки и сам отнёс злосчастное заявление на аттестацию. Оно лежало в столе у моего заведующего!)) Вот кто был бы крайним, так сказать! Я его не забирал, говоря что кто принёс его к вам, то пусть тот и относит, говоря про профессора. После передачи этого заявления, была открытая аттестация, вместе со мной, на котором мне было наконец то поставлено соответствие с занимаемой должностью. Отец мне после этого сказал, чтобы я подыскивал новую работу. Ну понятно почему! Мужики в отделении, говоря что помогут, сказали что отец у меня бесстрашный герой, сына на верную смерть послать. Но отец перед всей этой заварухой, говоря мне что это не игра. а схватка не на жизнь, а на смерть, сказал ещё, что это будет хорошей школой жизни!Я ему ответил, что наоборот - не на смерть, а на жизнь! Чувствуя глубочайшую признательность папе, за поддержку и советы, а так же счастье, что не уронил свое и отцовское достоинство в этой невероятно сложной схватке, я настолько возмужал, избавился от многих комплексов и сделал первый шаг к пониманию достоинства, чести, уважения и избавлению от страха за многое ненужное и мелочное в самом себе. Я во многом становлюсь счастливым, благодаря этой самой пожалуй сложной и тяжёлой схватке в моей жизни! А у отца, в это самое время, была финальная стадия рака лёгких. Мне не хотелось после всего, создавать дополнительные переживания и расстройства отцу и я, буквально поклялся себе, что доработаю в реанимации до кончины папы, как бы тяжело не было, а потом уйду. Я уже слишком вымотался и чувствовал, что просто физически и психически не могу больше тут работать. Отец мой умер 31 декабря, под новый год. Проработав ещё две недели, после смерти папы, я написал заявление об уходе и ушёл в никуда, ничего больше не умея, умея только лечить людей. Я проработал анестезиологом реаниматологом шесть с небольшим лет, вместе с интернатурой! После меня, из нашей реанимации, в течение полугода, ушла практически вся бригада. Так получилось. Думаю, что все уже вымотались этим марафоном! И вот тогда, когда они набрали новых, каких хотели и послушных, вот тогда хирурги и поняли, что потеряли! Эти только головами кивали и поддакивали, а лечить не получалось! Доходило до того, что после тяжёлых операций, хирурги сами дежурили в реанимации, не доверяя! И стали тогда говорить, что те, т.е. мы, первая бригада реаниматологов новой областной, хоть и хулиганы были и что только не вытворяли, а врачи то от бога были и что только не вылечивали! Это нам персонал больницы, при встречи рассказывал. Мне очень приятно было, лет через пять - шесть, повстречаться и поработать в Пречистом, с относительно молодым хирургом из областной больницы, который пришёл уже после моего ухода. Он приехал на подмену местного хирурга на месяц, в Пречистнскую ЦРБ. Знакомясь он пожал мне руку и сказал, улыбаясь, что ему приятно познакомиться с легендой областной больницы реаниматологом Пчёлкиным!)) Что там, до сих пор рассказывают корки и пенки из моей и других реаниматологов первой бригады! Но это уже другая захватывающая история моей бурлящей страстями и во многом непонятной жизни!)) Я первый раз, написал всю эту историю в письменном варианте, хотя рассказывал её часто. Захотелось поделиться!)) Побочным эффектом таких событий считаю, эффект Ильи Муромца. Лежит и лежит на печи, пока гром не грянет! То есть, раньше было всё время скучно, пока не появлялась новая, образно говоря" Миссия невыполнима."😊 Могу сказать, что как ни жалко, но часто приходится сменить не только место работы, но и профессию - слишком много сложнейших, эмоционально - когнитивных инерционностей. Вот поэтому, я думаю, А.П. Чехов, абсолютно прав, сказав - "Нехорошо быть врачом. И страшно и скучно, и противно."😞