В этом стихотворении, относящемся к первому, раннему периоду творчества, Есенин самым интересным образом соединяет и языческие, и православные верования, вернее, отражает их реальную соединенность в народном сознании.
Первое четверостишие
Тебе одной плету венок,
Цветами сыплю стежку серую.
О Русь, покойный уголок,
Тебя люблю, тебе и верую.
Венок - это народная традиция дарить природное украшение любимой девушке, подчеркнуть ее красоту. Об этом напоминает и совершенно свадебный жест поэта - усыпать цветами дорогу, "стежку серую". Кстати, представление Руси как своей возлюбленной - это чистая традиция Блока, литературного кумира многих поэтов той поры, в том числе и Есенина. Но она совершенно органично сплелась с мировосприятием самого Есенина.
Но и венок, и усыпаемая дорожка - это и похоронные атрибуты. Поэтому, к сожалению, это и о первой мировой войне с ее многомиллионными жертвами (стихотворение написано в 1915, когда неравная война непонятно за что уже идет целый год). Да это и о всех последующих потом "радостях", уже как пророчество. Хотя и увенчивается все глаголом "верую", верой в Русь, несмотря ни на что.
Второе четверостишие
Поэт признается, что Родина чрезвычайно огромна. Он не может знать ее всю. Он близко знает и любит свою малую Родину, рязанскую деревню, - но сколько в России еще всего неведомого для него ... поэтому она "далекая и близкая".
Гляжу в простор твоих полей,
Ты вся - далекая и близкая.
Сродни мне посвист журавлей
И не чужда тропинка склизкая.
"...тропинка склизкая" - реалистическая деталь, намек на непролазную грязь на деревенских дорожках. И в то же время символическое предостережение. Я так думаю, так как все стихотворение полно символических смыслов. Предостережение о том, что России будет не раз еще свойственно вступить на "склизкую", неверную дорожку. Это и безумное бессмысленное участие в Первой мировой, и Революция, и все, что было потом... Да и сам поэт проживет совсем недолго и закончит весьма трагически, как бы в унисон всему тому, что совершалось с целой эпохой русской культуры, которая уничтожалась на его глазах.
Третье четверостишие
Цветет болотная купель,
Куга зовет к вечерне длительной,
И по кустам звенит капель
Росы холодной и целительной.
Здесь необходимо заметить, что употребляются православные слова - купель, в которой крестят, а также - вечерня, да еще и "длительная", то есть подчеркивается именно усердная религиозная практика, свойственная в то время еще очень многим русским.
И в то же время к вечерне зовет именно болотная трава, интреснл почему? потому что она напоминает своей формой свечки?
Да и купель здесь - "болотная купель", и "цветет" она тиной, надо полагать. Вообще болото - символ чего-то темного, колдовского. Опять это очень по-блоковски: смешение в образе Руси чего-то таинственно-дремучего и святого, одновременно. То есть не только церковные, но и природные места, с одной стороны, освящаются Есениным, приобретают особенное значение - ведь сама природа тоже до сих пор оставалась народной религией, в чем можно увидеть и отголоски народного язычества. А с другой стороны, здесь есть какое-то загадочное зловещее, далеко не официально-приемлемое звучание этих церковных образов.
Очень интересно замечание поэта о том, что "звенит капель росы". Такое встречается и у некоторых других поэтов. Но как же звенит роса - это загадка). Конечно, может быть, это просто такая яркая необычная метафора. Однако есть и пословица: "На Сысоя (19 июля) и роса звенит, коли под косу летит". Возможно, так в народе подчеркивалась алмазно-хрустальная красота росы и крепкость, величина росы в эту пору года. Считалось, что именно в этот день роса имеет особую целительную силу. А вообще способность видеть в природных явлениях особые загадочные свойства всегда была свойственна сельским мудрецам и знатокам природы - знахарям, то есть наследникам и хранителям язычества.
Последнее четвертое четверостишие
И хоть сгоняет твой туман
Поток ветров, крылато дующих,
Но вся ты - смирна и ливан
Волхвов, потайственно волхвующих.
В этом последнем четверостишии говорится о том, что несмотря на все атеистические дуновения, "крылато дующие", широко распространяющиеся в России с 19 века, все же Россия остается полна загадочного религиозного "тумана", благовонного тумана разных верований. И именно в одухотворенности веры, какой бы она ни была, видит поэт и всю суть, и все очарование своей родины.
И более того, Россия мыслится поэтом как высший дар миру и Богу, так как вся страна отождествляется Есениным с дарами волхвов Иисусу - мирром и ладаном.
"Но вся ты - смирна и ливан Волхвов, потайственно волхвующих".
Слова "волхвы", смирна и ливан - это чистые аллюзии на евангельский сюжет о Рождестве Христа.
Смирна - это мирро, целебное ароматическое масло, которое используется в церкви для особенного таинства миропомазания, а волхвы подарили это драгоценное масло младенцу Иисусу в день Рождества.
Ливан (еще один подарок волхвов божественному младенцу) - это ладан, символ возвышения наших мыслей, поэтому тоже используется в богослужении для благовония.
"Потайственно" - это своеобразное индивидуальное слово Есенина. И означать оно может и участие в общепринятых "таинствах" церковных, и тайную (но благую) ворожбу колдунов, так как известно, что волхвы - это по-другому волшебники, колдуны, маги. Так что для Есенина нет особой разницы, православие или язычество. Все сплетено в великой магии мира, все дополняет друг друга. Потому что так оно и есть в народном сознании... да и в Божественном, конечно, тоже.