— В одном чёрном-чёрном шкафу жила чёрная-чёрная ниточка, — голос Иришки прерывался, нагоняя жути, — и...
— Ниточка? — разочарованно протянул Веня, — что это за история про ниточку? Не страшная вапще, — он авторитетно сплюнул и растёр слюну босой пяткой.
Иришка смутилась.
— Это была страшная ниточка! Она нападала и...
— Да я бы её порвал сразу! — рассмеялся Веня и мы с Саней и Олей подхватили, облегчённо выдохнув. На улице уже было темно и возвращаться домой после страшилок, хоть и про ниточки, было жутко.
— Ничего бы не порвал! Это была крепкая ниточка и... И... Я вообще не буду вам ничё рассказывать! И разговаривать с вами не буду, раз вы так! — обиделась Иришка, вскочила со скамейки и побежала домой.
Веня крикнул ей вслед: "Сопля!", сказал, что стало скучно и пора домой.
Мы попрощались с ребятами и пошли каждый в свою сторону. Нам с Веней было по пути, чему я обрадовалась, хотя обычно не любила с ним ходить, Веня постоянно вредничал.
— Чёрная ниточка! — передразнил он Иришку, пока мы шагали по пыльной дорожке, по бокам заросшей кустами. Ветви и листья под тусклым светом единственного на всю улицу фонаря танцевали тенями, сплетаясь в хищные узоры. Я всегда представляла себе чудовищ, которые живут в тенях и грызут их, пытаясь вырваться на свободу. Оттого и слышится это тихое шуршание, а тьма пляшет, раздираемая острыми зубами.
— А вдруг такая ниточка и правда существует? — сказала я, просто чтобы что-то сказать, потому что слушать ночную тишину, наполненную шорохами и гулом насекомых, не любила. — Вдруг, это такая ниточка, которая поджидает тебя на любимой кофте, а потом пробирается к твоей коже и залезает прямо в вену. Там она начинает пить твою кровь и растёт, все выше и выше, заполняя собой каждую венку, пока не доберется до сердца, — мне как раз рассказывали недавно про кровеносную систему, когда делали уколы в вену, и я очень хорошо всё представила. — А потом...
— Что потом? — тихо спросил Веня.
— А потом она съедает сердце. И твоё тело становится чёрным, ты бродишь и ищешь темное место, потому что от света тебе больно, и залезаешь в какой-нибудь шкаф... И сидишь там, пока ниточка продолжает тебя есть изнутри. Слушаешь, как она пробирается к твоей голове, глазам... Я уже пришла. Пока, Веня!
Я и не заметила, как мы дошли до дома — окна приветливо светились, обещая безопасность и я радостно шагнула во двор.
— Да ты! Да... — Веня пытался что-то сказать и был очень бледный. Мне даже стало его немного жаль, ведь ему идти еще целых четыре дома одному.
— Всё-таки надо завтра попросить Иришку рассказать до конца про эту ниточку, — вслух подумала я. Веня странно икнул, зло на меня посмотрел и сказал:
— Да ну тебя... — пригнул голову и очень быстро зашагал прочь.