Победителями Международного конкурса «Была война…» в номинации «Очерки и эссе» стали студент третьего курса Иван Поданев и студентка первого курса Наталья Покрова. Оба обучаются в инжиниринговом колледже НИУ «БелГУ».
«Бабушка»
Очерк студента инжинирингового колледжа Ивана Поданева.
Я еду в Бирюч, к своей старенькой бабушке Нюре. Именно так я зову свою прабабушку, Анну Максимовну Поданеву (Ногайцеву). Выжженное солнцем поле пахнет ромашкой и полынью. Молодой осиновый лесок зовёт в тень зелени, машет проезжающей мимо машине. Пыльный шлейф оставляет автомобиль на проселочной дороге, и долго ещё за ним ничего не видно. Белобокие сороки испуганно взлетают и, делая в воздухе круг, беспокойно садятся на ветки растущих вдоль дороги деревьев. Из-под колес выскакивает большой заяц-русак и стремглав несётся в овраг. Цикады и кузнечики ни на минуту не прерывают свою заунывную песню. В воздухе сладко запахло молоком и дымом, значит, уже совсем близко деревня.
Вот сейчас за поворотом покажется её дом с пёстрым палисадом, большая черемуха и кривая липа. Она обязательно будет стоять у калитки и поправлять выбившиеся из-под косынки серебряные прядки. В старых дедовых босоножках на босу ногу, в цветастой юбке и белоснежном фартуке. Я выскочу из машины ещё на бугре и побегу к ней через синий от васильков луг. Ласкающий теплом ветер будет гнать меня в спину. А я буду кричать:
– Ба – буш – ка!
Она захлопает себя по коленям, захохочет, запрокидывая голову назад, и будет тоже что-то кричать. Но ветер унесёт её слова в сторону. Уткну голову в мягкий живот и буду долго-долго слушать:
– Слава Богу! Унучек мой, такой любый, такой справненький мой, ишь, орякал, как трехдённый, так весь куток поднял.
В прохладной глубине дубового, выстроенного после войны дома, нас ждёт накрытый льняной скатертью стол. Желтеет глазками ароматная яичница, в ней блестят потными капельками куски сала, дымится картошка, и пахнут луком домашние котлеты. Бабушкин пирог, молоко из погреба и ощущение полного счастья наполнят меня до краёв…
Прохладная августовская ночь упадёт на чисто выметенный двор незаметно. Лёгкий ветер колышет вышитые льняные занавески, большая луна сквозь ароматную листву вишен заглядывает в узкое окошко. Я лежу «под святыми» на большой бабушкиной перине. По-доброму смотрит на меня с иконы её любимый «Николушка». Она в длинной светлой рубахе, с перекинутой через полное конопатое плечо косой сидит рядом и тихонько поёт:
– Туман я-а-аром, туман до-олиною, туман я-а-ром.
Потом вдруг приумолкнет, перекрестится с закрытыми глазами и ласково так:
– Ой, ты, Порушка, Пораня, ты за что любишь Ивана? Что головушка кудрява.
Наклонится ко мне, навалившись тяжёлой грудью, поцелует в макушку, взлохматит соломенные волосы. От бабушки пахнет хлебом и солнцем, пахнет бескрайними полями и луговыми травами, прохладой леса и мёдом розового клевера. Вожу взглядом по знакомым «карточкам». С фотографии смотрит на нас бравый солдат в наглухо застёгнутой гимнастёрке, с лихо завитым чубом – мой прадед Василий Алексеевич.
– Бабуш, а дед герой? – тихонько спрошу.
– Молчи уж, не балуй, – строго ответит бабушка.
На морщинистой щеке увижу мокрую бороздку. Немного помолчу, наберусь смелости и снова скажу:
– Бабуш, а расскажи, как тебя немцы угнали, как дедушку ждала, как он тебя любил, пожа-а-луйста.
– Дак ты и так всё знаешь, Ванюша, – скажет, вздохнет и… расскажет.
***
Только лишь и удалось им увидеться один раз. Под белоснежной черёмухой смуглая кареглазая Нюрочка поймала на себе взгляд синих пронзительных глаз. Но те глаза сказали всё. Страшная война застала врасплох. В деревне стояла мёртвая тишина. Только скрипели колодезные журавли, и жутко подвывали по дворам бабы. Ушёл на фронт отец. Письма от него так и не дождались. Прямо из Казанского училища ушёл на войну и Василёк, не успев сказать любимой главных слов. Но она помнила тот взгляд и ждала, а он знал, что есть куда вернуться…
Немцы пришли в село на рассвете. Ступали по родной земле тяжёлыми сапогами, хватали птицу, стреляли в собак, угоняли скотину. Оккупация Алексеевской земли продолжалась 200 дней. За это время были расстреляны и замучены сотни жителей, угнаны в Германию более 500 молодых людей… Однажды вечером староста собрал всё село и велел всем детям, кроме тех, кто лежал подле груди материнской, в сторону стать. Она всегда вздрагивала, когда плачут дети, когда мать зовут…В тот день кричали все. Кричали матери, кляня войну и призывая Бога, кричали дети, оторванные от родных. Маленьких зашвыривали через борт, старших били и грузили на большие машины, а ночью увезли в неизвестность…
Моя прабабушка попала в отряд для строительства укрепрайонов для немцев, расположенных в Алексеевке нынешней Белгородской области. Её, как и других детей, немцы и мадьяры заставляли рыть окопы, противотанковые рвы. За малейшее сопротивление, за попытку работать хуже, желая навредить фашистам, детей наказывали жестоко, других уводили, и больше их никто не видел. Питались картофельными очистками. Мучила цинга, голод, раздувало живот, но надо было вернуться домой, к маме, сестре. Вернуться к Васиной черёмухе. С 13 по 27 января 1943 года войска Воронежского фронта совместно с армией Юго-Западного фронта провели операцию по уничтожению группировки противника в районе Острогожска, Каменки и Россоши. Освобождение длилось почти трое суток. В ходе ожесточённых боёв в Алексеевке были уничтожены более 2 700 солдат и офицеров противника, захвачены в плен 4 630 человек.
Ночью услышали взрывы, крики. Выскочили из барака на улицу.
– Бегите, бегите, дети! – кричал кто-то. И они бежали. Под пулями. Рядом кто-то падал, кричал, а они бежали, не оборачиваясь. Шли ночами незнакомым лесом. Взрывы и запах гари пугали и не давали уснуть. Через две недели пришли в родную деревню. Мама, как увидела, потеряла сознание. Она давно уж схоронила «кровинушку» свою.
А потом Победа была. Выстраданная, долгожданная. И ещё долгих два года ждала бабушка Нюра дедушку. И дождалась…
***
Её не стало в 2010 году. Не стало в нашем доме хохотушки-запевалы, родного огонька. Велика заслуга солдат-победителей, моих прадедов. Но то, что эта, совсем ещё девочка, выстояла… Вот для меня пример мужества, любви к родине, истинной чистой веры в Бога и в Победу.
Ветер обжигает лицо, несёт снег хлопьями в глаза. Чёрные ветки осинок, словно в трауре. Я приехал. Я совсем уже большой. Я стою на бугре. Внизу твой родной дом, пустой дом. Как в забытьи, тихонько шепчу:
– Ба-буш-ка.