Недавно один немецкий человек мне сказал:
- В общении с тобой, Марина, у меня большая проблема. Ты часто живёшь, думаешь в перспективе. А я не умею жить будущем. Мне трудно планировать. Нет во мне этой функции.
У этого человека нет детей, но у него стабильная работа и хорошая квартира. И я подумала, что примерно также сейчас живут европейские и американские политики. У большинства из них нет детей, странное образование и странные половые партнёры. И они не могут мыслить в перспективе. Наводнили Европу оружием по самую глотку, что будет с этим оружием?
- А я не умею думать о будущем!
- Что будет с экологией? С Германией? С Россией? С нашей культурой?
Почему меня волнует дальнейшая судьба киевлян и белгородцев? А немцев – не особо. Они боятся Путина и истерически шлют оружие и деньги Зеленскому. Способен ли Зеленский думать о будущем? Может быть, о будущем своих детей – да, а вот о будущем киевлян – однозначно нет.
Думает ли бездетный Шольц о будущем немцев, захламляя Европу смертельным металлом? Думает ли бездетный Макрон о будущем французов?
Каким будет будущее маленьких прибалтийских республик, чье население сравнимо с одним московским районом? Никогда еще московский район не орал так громко)
У них не мысли сейчас, а инстинкты – ощущения. Страх. Паника.
Это параноидальное состояние – как они сейчас себя ведут. Борьба с русскими кладбищами и памятниками – это паника. Ор про 75 миллионов изнасилованных украинок – паника.
Я читаю проукраинские украинские СМИ и блоги, я почти уже бегло читаю на украинском. Там даже официальная риторика – паническая, истерическая. На уровне мемов, смайликов, фотошопов.
Зеленский мыслит в фотошопе. А Арестович – это сам по себе мем. В Контакте есть подростковые стёбные группы, так вот сейчас европейские политики живут на уровне этих групп. Сладкий розовый ёжик-хахаха. Со сладкими ёжиками серьёзно разговаривать нельзя.
Бьющейся в историке панночке нельзя говорить про строение нервной системы и даже про меню борща. Её нужно успокаивать. «Успокойся, панночка!» - таким должен быть сейчас наш посыл к европейцам, американцам, австралийцам, украинцам.
- Не истери, не плачь, жизнь продолжается, всё будет хорошо, вот тебе салфетка и тарелка с борщом. Не ной, не вой, не стони. Ты выживешь, купишь Шанель, накрасишь ногти, твои туфли никто у тебя не отберёт. И микроволновку тоже.
Не доказывать. Не объяснять. Гладить по головке и успокаивать.
Также, как с обезумевшими в панике, в истерии, надо говорить и с нашими оппозиционерами.
- Успокойся. Твои либерастные европейские политики не знают, что будет. А я – знаю. Я тебя спасу, отмою и ты будешь как новенькая. Просто сейчас тебе надо успокоится, выспаться, протрезветь. Разрушенные тобой памятники, мы восстановим. Не переживай.
Истерика, страх, пытка надеждой, оголтелость, кликушество. «Вы знаете, что такое пытка надеждой? После отчаяния наступает покой, а от надежды сходят с ума», - писала Ахматова.
Я не люблю это слово «надежда». В нём нет фундамента, оно зыбкое и призрачное. От этой призрачности своего существования запад и наши либералы сейчас сходят с ума – паникуют и истерят. А здоровый человек не надеется. Говорит «ИншаАллах» или «С Богом» и делает своё дело.
Всё просто и все по местам.
2