Глава 63.
- Всё-таки хорошо, что всё так удачно разрешилось с Таней, — рассуждал я, сидя расслаблено за столиком, после приёма порции коньяка. - Всё, что произошло со мной неправильно – это как, бросивший давно курить человек снова закуривает, а дальше уже не может жить без дозы дыма. Но всему приходит конец, как и в моём случае с Таней, если бы я не порвал, с Таней печаль стала бы для меня невыносимой.
- Володя и это всё? – разочарованно спросила Лена, когда они вышли из кабинета психолога.
- А чего ты ещё ожидала, — с не меньшим раздражением прошептал Володя. – Катя тебе всё разложила по полочкам. Чего тут непонятно?
- Я думала, что причина другая?
- В чём? – наседал друг. – В случае с Ирой – всё ясно! Её подружка, как её зовут?
- Света.
- Светлана – заброшенный ребёнок, рано повзрослевший и привыкший к самостоятельности. Ей просто некому было что-то запрещать, а попросту ей ничего не разрешали.
- Росла как сорная трава.
- Нет, она не сорняк, — поправил Лену Володя. – Она умненькая девочка. Ты, только представь, какой «не взрослой» рядом с ней оказалась Ира.
- Я об этом, как-то не задумывалась? – созналась Лена.
- Ты моя хорошая, — ласково прошептал на ушко Володя, цепляясь за локоть Лены. – Наблюдая за тобой со стороны, мне показалось, что ты тоже находишься в состоянии тревоги и душевного дискомфорта, помогая найти дочери смысл жизни.
- Прекрати, — резко ответила Лена, и освободила локоть от руки Володи. – Так ты считаешь, что нужно ограничить общение Иры с единственной подругой?
- Запретить!
- Получается, что даже те крохи информации, получаемые, от Светы вызывают у Иры снижение успеваемости в школе и повторяющиеся ночные кошмары?
- Тебе же психолог всё разложил по полочкам.
- Прекрати надо мной издеваться, — вспылила она. – Я у тебя спрашиваю как у друга, а ты всё со своими подковырками. Знаешь ведь, что для меня Ира – единственный искрений живой человечек, и я хочу оградить от того что «разрывает» её. Мне, как её маме хочется подольше сохранить в ней способность оставаться счастливой с душевной чистотой.
- Мало того, что ты со своим богатым опытом жизни, не смогла объяснить дочери, в чём смысл человеческого существования. Так из твоих рассуждений психолог поняла, что всё обстоит ещё хуже. В твоей жизни нет смысла.
- А твоей есть?
- Сейчас не будим обо мне, — вывернулся Володя. – Ты думаешь, как бы лучше Ире соврать, что бы она ни расстроилась.
- Ты так считаешь?
- Да и не нужно утешать Иру ложью о смысле жизни, ты же сама об этом даже не думаешь. Ведь для тебя это просто философия.
- То есть, я настолько сбилась с истинного пути, что мой путь, даже не предполагает наличие смысла? – спросила она, — правильно я изложила. И, что я, по-твоему, ещё и мысли не допускаю о его существовании? Ты меня, что считаешь «деревом»?
- Э, как тебя понесло, — взяв Лену за руку, сказал Володя. – Тогда, скажи какие у тебя ценности?
Она притихла, не зная, что ответить.
- Вы же привыкли заботиться только о своей выгоде, — прошептал он. – Вас не интересует общество всех людей, только свой определённый круг.
- Ты, такой же! – выпалила она.
- Даже хуже, я ещё и эгоист!- очень тихо сознался Володя. – И им сделала меня ты! Ведь мы же не звери, мы учимся всю жизнь, имеем хорошее образование и воспитание, получая его в обществе. Вне коллектива мы даже настоящим зверем стать не можем, а думаем, что сможем человеком.
- А ты, оказывается самокритичен, — прошептала она.
- С момента нашего «расставания» я поменялся, да и ты стала другой. – Сознался Володя. – Теперь я говорю не только о тебе, а о нас. Мы изо всех сил пытались втиснуться в окружающий нас мир, ухитрялись обелить ожидания каждого.
- И, что в итоге?
- Вот через время в один момент я понял, что мои личные ценности не перекрещиваются ни с кем из моего окружения.
- Точно подмечено, — соглашается Лена.
- Но я долго не сдавался, отчаянно пытался найти что-то подлинное в своей жизни, но оно всё время от меня выскальзывало.
- Значить я не одна такая?
- До сих пор не могу понять, почему ты меня бросила? – прошептал Володя. – Из-за какой-то ерунды?
- Ты меня предал.
- Я был мертвецки пьян, — ответил он, – могла бы и простить меня.
- Володя, я не хочу об этом, даже вспоминать.
