В это зимнее морозное утро, натянув неуклюжие валенки, подставив шею под наматывающийся во круг неё шарф, я потянула носом...
Пахло переменами.
Ежедневный путь в детский сад был до невозможного сучен. Звезды подсвечивали нечищеную тропу среди сугробов, снег монотонно похрустывал. Ледяной воздух, проникая в голову морозными узорами, выписывал картины эфемерного счастья. Мечты не имели конкретных очертаний, но давали основание думать, что свобода от рутинных обязательств – главное условие для его достижения. Откровение, ниспосланное мне высшими силами, требовало срочного обсуждения с подругой. Валенки сделали резкий разворот и понеслись к соседскому дому. Из подъезда выползала заспанная тень Вали. Возбуждение не позволило нажать на тормоза и мы оказались в сугробе
- Я всё решила, мы отправляемся в путешествие! Вот так, налегке, взявшись за руки мы шагнем в неизведанное.! -
Трамвай "Мечты", лязгая и сотрясаясь раскачивался на горизонте предрассветного пейзажа - Торопитесь!- Шепнуло провидение. Нас подхватило ветром и мы влетели в чрево неотапливаемого вагона. Вернее, источник тепла был, его слабый ручеёк протекал вдоль бортов «Корабля Странствий», сохраняя у страждущих надежду на выживание.
Первое путешествие в большой мир началось. Мы не знали куда, главное подальше от серого прошлого, покинутого навсегда.. - Вперёд, только вперёд...- Тут же на заиндевевшем окне мной было нарисовано солнце, его лучи – растопырки обещали радость открытий, через стекла вагона в проталины от нашего дыхания вливался рассвет. Мы были счастливы.
Моральный вопрос встал на повестку после некоего спада эйфории. Редкие пассажиры с укором смотрели на нас безбилетников! И...это было плохо. Надо отметить, что в те времена считалось, что уважающий себя член общества, должен добровольно опустить монетку в приёмник кассового аппарата и оторвать билет от бобины, доступно предложенной гражданам на разграбление.
На что не пойдёшь, ради счастья! Первое групповое преступление было подготовлено экспромтом и с успехом проведено. Продемонстрировав зрителям бурные поиски денег по всем закоулкам одежды, заявив вое всеуслышание , что шесть копеек на двоих найдены и со словами "дзинь" переведены в банку автомата. Мы "честно" отмотали себе два билета, в душе откликнулось - "дзинь". Укол совести сменил ритм сердца.
Розовое утро таяло в серой дневной прозе .
В детском саду давно остыл нетронутый завтрак.. Трамвай сделал круг....Мы возвращались?!
Это открытие было дорого мне так же, как и чувство свободы, обретенное часом раньше. Отчаяние сменялось потребностью разобраться с личными потрясениями.
Выйдя на той же остановке, но совершенно другими людьми, повзрослевшими, дерзкими, оставившими иллюзии детства на борту уплывающего "Корабля Странствий", мы шагнули во взрослую жизнь на негнущихся от холода ногах.
Ситуация требовала анализа. По всем статьям мы не вписывались в картину дня. Родители на работе, ключей нет, детский сад пропущен, автоматов по раздаче пирожков ещё не существует. И вот перед нами, как радужный "диснеевский замок", о существовании которого мы узнаем лишь лет через двадцать, возникает здание общественной бани. Сегодня "женский день". Баня тихо подшёптывает очередью, пар проникает сквозь стены, штукатурка слегка потрескивает. Конденсат тёплыми жирными каплями падает мне на нос. Тело млеет, голод отступает, пора снимать шарф, шапку, расстегивать шубу. Дремота заполняет сознание. Варежки на резинке спускаются на пол, попадают под ноги проходящих...- Э-эй! По оторожней! - Где-то рядом маленький ребёнок расплакался от моего неожиданного окрика. - Что теперь будет? - умоляющее лицо Вали иконой встало передо мной.
- Не дрейфь! -
Собрав силу воли в кулак, мы приняли решение - Сдаваться! -
Дорога до "альма-матер" бодрым шагом заняла несколько минут. Урчащий желудок гнал нас наперегонки по ступеням второго этажа, дневной сон час отзывался эхом в пустой голове. Лица воспитателей застыли в немой сцене "не ждали". Дневная трапеза заслуженного полуденного отдыха подходила к концу. Любимый десерт – вожделенная варёная луковица из горохового супа застыла на подлёте к открытому рту Тамары Андреевны, да так и была отложена до лучших времён. Не переварив реалий, обрушившихся на невинные рассудки, воспиталки молча накормили нас остатками обеда ( луковица была утаена от бедных малюток) и уложили спать. Впервые днём я спала как ангел.
"Мир открыт!" Вечером, к моему удивлению, вопреки сложившейся традиции автономного существования, в детский сад за мной зашла мать. Дорога домой и вся прочая последующая кутерьма не волновали меня, обещанные безграничные санкции продлились только до рассвета. Начался новый день, каждый пошёл своей дорогой.. И с тех пор морозное щекотание ноздрей по утрам говорит мне - Не трусь Маруся! Жизнь только начинается! -