Автор: Elci.
Друзья, я продолжаю цикл публикаций о женщинах, участвовавших в революционном террористическом движении в Российской империи.
Сегодня речь пойдет об одном из лидеров партии левых эсеров, Марии Александровне Спиридоновой.
Она посвятила свою жизнь борьбе,верила в высокие идеалы и шла на всё ради достижения цели — даже на убийство. В итоге большую часть жизни революционерка провела за решёткой.
Мария Александровна выпустила пять пуль в тамбовского губернатора и имела все шансы стать Председателем Учредительного Собрания, но закончила жизнь в Медведевском лесу.
Малой родиной одного из самых ярких и противоречивых лидеров партии левых эсеров является Тамбов. Здесь осенью 1884 года и родилась Мария Александровна Спиридонова. Она происходила из обеспеченной и интеллигентной семьи: отец занимал должность коллежского секретаря, а мать вела домашнее хозяйство и воспитывала пятерых детей.
То, что Марию ждёт непростое будущее, стало понятно ещё во времена её учёбы в Тамбовской женской гимназии. Девушка часто спорила с преподавателями, требуя соблюдения прав человека и критикуя руководство. Но, несмотря на многочисленные скандалы, Спиридонову из гимназии так и не выгнали, позволив окончить учебное заведение в 1902 году. В то время у её родителей начались финансовые проблемы, и Мария устроилась конторщицей в губернском дворянском собрании.
Вскоре на активную девушку, которая отличалась выдающимися ораторскими способностями, обратили внимание местные эсеры. В её лице они увидели идеального кандидата на роль лидера, способного красноречием заставить толпу пойти следом. И вскоре она влилась в боевую дружину партии.
На многочисленных партийных заседаниях и протестных демонстрациях Мария Александровна чувствовала себя как рыба в воде. Горящий взор и красноречие стали её фирменными «фишками» — эти навыки и привели девушку к первому аресту. Произошло это весной 1905 года, однако вскоре Спиридонову отпустили.
Арест и общая ситуация в стране натолкнули Марию Александровну к выводу, что необходимо добиваться поставленных целей более радикальными способами. Акции протеста и демонстрации не вызывали должного эффекта. Под «радикальными способами» Спиридонова подразумевала убийство. У эсеров был враг — советник Тамбовского губернского правления Гавриил Луженовский, который «отличился» неоправданной жестокостью во время подавления крестьянских волнений на Тамбовщине в 1905 году.
В начале 1906 года местный комитет партии социалистов-революционеров вынес приговор Луженковскому. Встал вопрос: кто осмелится испачкать руки в крови? Мария Александровна вызвалась добровольцем. Несколько дней она следила за перемещениями советника по городу и ждала подходящего момента. А когда тот настал, революционерка достала пистолет и несколько раз выстрелила в Луженовского. О том, что произошло дальше, до сих пор нет единого мнения. По одной версии, Спиридонова хотела покончить с собой, но казаки успели её задержать. По другой, она начала ходить из стороны в сторону, повторяя: «Я убила его! Я убила его!» Так или иначе, но Мария Александровна была арестована.
Весной 1906 года выездная сессия Московского военного окружного суда приговорила Спиридонову к смертной казни через повешение. Марию Александровну поместили в одиночную камеру в Бутырской тюрьме, где она должна была ожидать исполнения приговора. По воспоминаниям очевидцев, Спиридонова в те дни вела себя как умалишённая. Из хлебного мякиша она слепила человечка, приговорила его к казни, а затем повесила. Женщина могла по нескольку часов безотрывно следить за ним, раскачивающимся на нитке.
Прошло 12 дней, вот-вот должна была состояться казнь, но в последний момент всё резко изменилось. 28 марта Спиридонова получила известие: смертная казнь заменена на бессрочную каторгу. Выяснилось, что приговор смягчил министр внутренних дел Пётр Николаевич Дурново. Он узнал, что женщина больна туберкулёзом, после чего и принял решение о помиловании.
В июле 1906 года Спиридонову, а также других женщин-террористок, арестованных за антигосударственную деятельность, перевели из Бутырки в Акатуйскую каторжную тюрьму. Но поскольку все они были «политическими», то условия содержания были весьма достойными. Женщины могли свободно перемещаться по территории тюрьмы, надевать платья, общаться между собой и посещать библиотеку.
Однако уже в 1907 году положение женщин резко изменилось. «Сверху» пришло распоряжение, требовавшее всех «политических» отправить в Мальцевскую тюрьму, расположенную в Забайкалье. Арестантки, естественно, возмутились. Женщины утверждали, что они просто физически не выдержат этапирование зимой и могут погибнуть. Но их никто не слушал. Спиридонова была уверена, что её приказ не коснётся из-за болезни. Но в Мальцевскую тюрьму отправили всех, даже туберкулёзников.
Женщины попали на настоящую каторгу, населённую не «политическими», а уголовными преступниками. Начались суровые испытания на прочность, выдержать которые было суждено далеко не всем.
Но Спиридонова, несмотря на болезнь, тяжёлые условия жизни и труда, справилась. И после Февральской революции 1917 года Керенский распорядился освободить её.
Вскоре Мария Александровна оказалась в Москве, где её встретили соратники-эсеры. Благодаря статусу «жертвы царского режима» она быстро стала одним из лидеров партии. Спиридонова занималась привычным для себя делом — агитацией и пропагандой. Только теперь она агитировала солдат, доказывая им, что пришла пора прекратить сражаться за царя на фронтах Первой мировой войны. Параллельно Спиридонова публиковала статьи в газетах «Земля и воля» и «Знамя труда», в которых поднимала крестьянский вопрос. В журнале «Наш путь» Мария Александровна опубликовала статью «О задачах революции», являвшейся неким «пособием» для всех эсеров. В ней женщина требовала от партии придерживаться выбранного курса, а именно:
…наша программа не может изменяться и не должна приспособляться к условиям места и времени, наоборот, до неё должна быть поднята всякая действительность…
А затем раскритиковала действующее руководство, обвинив в стратегических просчётах. За недальновидность от неё досталось ещё и Временному правительству.
Статья, естественно, наделало немало шума. Далеко не все однопартийцы были согласны с ней и принялись критиковать Спиридонову. Но всё же были и те, кто встал на сторону Марии Александровны. Они подтвердили, что главная ошибка эсеров заключалась в том, что после Февральской революции они начали принимать в свои ряды всех без исключения. Да, официально в партии насчитывалось более миллиона человек, но многие из них являлись откровенными «пассажирами», которым были не интересны революционные процессы, происходящие в стране.
Противники Спиридоновой упирали на то, что она слишком увлеклась игрой в морализм, поэтому перестала понимать окружающую действительность.
Шумиха вокруг статьи ещё не улеглась, когда Спиридонова подлила масла в огонь. На Первом съезде ПЛСР в ноябре 1917 года заявила о необходимом сотрудничестве с большевиками:
Как нам ни чужды их грубые шаги, но мы с ними в тесном контакте, потому что за ними идёт масса, выведенная из состояния застоя.
И это, как показали дальнейшие события, стало главным просчётом. Спиридонова не верила, что большевики смогут захватить власть в стране. Она не воспринимала их как полноценную силу, способную перерасти во что-то мощное.
Мария Александровна, конечно, не ушла с политической сцены. Она по-прежнему боролась за свои высокие идеалы, требуя от большевиков создать «единое революционное целое, сплошной ком единой социальной энергии и продолжать борьбу, без всякой пощады и без всяких колебаний, отметая всё, что будет встречаться на пути нашей борьбы, которая должна привести нас в светлое царство социализма». Вот только коммунисты являлись реалистами и Спиридонову не воспринимали. Тогда женщина на Втором съезде ПЛСР в апреле 1918 года призвала однопартийцев разделить с большевиками ответственность за Брестский мир. Но эта инициатива ничего, кроме недоумения, не вызвала.
Большевики также не оценили. И тогда Спиридонова начала критиковать коммунистов и Брестский мир. Левые эсеры восстали против новой власти. В июле всё того же 1918 года Марию Александровну и всех партийных лидеров арестовали. Поскольку у Спиридоновой были «особые заслуги перед революцией», женщину быстро освободили.
Это был своего рода первый тревожный звоночек, который революционерка не услышала. Ситуация быстро менялась, большевики обретали силу, а время эсеров подходило к концу, но она это не замечала. Женщина продолжила писать статьи, в которых критиковала всех и каждого, твердя про идеалы:
Пусть знает русский крестьянин, что, не связав себя с русским рабочим, не связав себя с рабочим и крестьянином Франции, Англии, Австралии и Германии и всех остальных стран мира, он не добьётся не только свободы и равенства, но даже того клочка земли, который так жизненно ему необходим.
В начале 1919 года большевикам всё это надоело. Они уже понимали, что власть в их руках, а значит, пришла пора убрать старых союзников, от которых сейчас нет никакой пользы. Спиридонову арестовали, обвинив в клевете на советскую власть и антибольшевистской деятельности. И в последующие два десятка лет Мария Александровна практически не выходила на свободу. Её отправляли в ссылки в самые отдалённые места Советского Союза. Отбывая наказание в Уфе, женщина даже вышла замуж за Илью Андреевича Майорова, левого эсера, члена ЦК ПЛСР, бывшего председателя Свияжской уездной управы (1917), делегата Всероссийского учредительного собрания. Но в 1937 году, когда началась волна репрессий, Марию перевели в Бутырскую тюрьму, где приговорили к 25 годам тюремного заключения.
В 1941 году приговор изменили — Спиридонову решили казнить. И 11 сентября того же года её вместе с мужем расстреляли в Медведевском лесу, что находится под г. Орлом . А вместе с ними и ещё более 150 «политических».
Только в 1992 году Марию Александровну Спиридонову полностью реабилитировали.
Также рекомендуем:
Каналы, на которые стоит подписаться!
Научно-популярные каналы на Дзене: путеводитель
