Дядька по материнской линии, наезжавший к нам каждый раз из мест непредсказуемых, потому как сам был человеком непредсказуем. Он представлялся мне вечным странником под парусом надежды. За каждым "девятым валом" судьба открывала ему новую тихую гавань. В момент перемещения от одного порта приписки к другому, он врывался в нашу размеренную жизнь, как ураган. Налетал без предупреждения, в миг захватывал в праздничную круговерть, атмосфера накалялась, он исчезал также внезапно, как появлялся. Он тряс моё детское сознание, подкидывал в воздух не отягощенное массой тело, тут же в очередной раз восторженно сообщал мне, что очень любил меня, когда я была маленькой, и эта фраза смутно маячила мне указательным пальцем, что есть повод повысить свою самооценку. Поглядывая одним глазом в зеркало платяного шкафа я искала следы взросления. Ноги те-же, руки те-же, вот может ногтям не хватает маникюра. Но, это потом, потом...
По сложившейся традиции, ущипнув меня за щеку, Павлик разворачивался в сторону накрытого стола и разрывал наш контакт на время неопределённое.
Получив очередной увесистый подарок, я отправлялась в свой угол, переживая минуты счастья от причастности к всеобщему возбуждению.
На этот раз мне досталась маленькая балерина в голубом платьице, стоящая на пуантах в коробочке, передняя стенка которой, была затянута целлофаном. Подбираясь к вожделенному предмету, приготовившись вынуть мерцающую фею из хрустального ларца, я замерла в ощущении необратимости первого шага. Тревожное предчувствие щемило душу, сознание просчитывало материальную выгоду. Получить в безвозмездное пользование внеплановый подарок - дорогого стоило. Да и действующих лиц в моей кукольной жизни явно не хватало. Трепетными руками была разрушена грань, разделяющая нас. Прекрасная дева была изъята из своей упаковки и перенесена на свет Божий.. Моим глазам открылось несоответствие спроса и предложения. Предвкушение счастья, как всегда подвело мое воображение. Целлофановые блики - вот, что было самым важным в этой бездушной кукле, именно они, переливаясь в свете ночника, вдыхали жизнь в ее нарисованные глазки. Я разрушила чудо своими руками! Отчаяние подкатывало к горлу. Молча рыдая, сославшись на покинувшее меня настроение, уткнулась в подушку. Уже засыпая, покачиваясь в сказочной колыбельке, я любовалась перламутровым светом, заполнившим комнату, рассматривая в нём глубину новых ощущений. Мечта ни куда от меня не ушла, это она напевает мне мелодию грядущего счастья...
Следующий день принес раннюю суету, шумные сборы. Бидоны с квасом, окрошка, пироги и прочая снедь были распиханы по свободным от пассажиров углам "москвича". Дружная компания, в запланированном порядке, отправилась к местам освоения жизненного пространства советским человеком. Новенький автомобиль Павлика был частью "Праздника жизни". Всё в нём блестело, пахло и стрекотало. Мне хотелось слиться с ним душей и телом. В нём чувствовалось совершенство союза формы и содержания. Было что-то ещё, не доступное моему пониманию, но уже практически осязаемому. - Может лизнуть? Но, пожалуй нет! Этот метод познания не достоин взрослого человека! - Размышление о дизайне предметов потребления, на некоторое время заполнило моё внимание, а затем растворилось в звуке майского дня. Машина уверенно катила по Соцгородку. Старые присевшие бараки и новенькие кирпичные крепыши стояли вперемежку вдоль «Ужедвухполосной» дороги. Свежий асфальт ещё теплился и почавкивал под колёсами "москвича", разбрызгивая гудрон на всё сущее. Дорога сменилась на пыльную ухабистую тропу. Мужчины радостно вскрикивали на кочках, вспоминая свих и чужих матерей. Впереди до самого горизонта над землей, плоской как стол, курился тёплый воздух, меняющий очертание бытия...
Вывалившись из спертого пространства, мы ощутили аромат свежей земли, расцветающей мать-мачехи. Меня опять подхватили и...
я приземлилась на плечи дяде Павлику. "Смотри как прекрасен Мир" - высокопарный слог резанул по сердцу. Передо мной до горизонта простиралась неудобица - заботливо нарезанная на лоскуты за границами лётного поля нашего завода. Редкая поросль на глинистой почве символизировала частную собственность, так долго и вожделенно ожидаемую моими согражданами. Край Солнца огромным куском пирога мерно дышал, прижимаясь к горизонту и вновь вздымаясь над ним. Солнечный ветер буквально сносил мне голову. Пришлось зажмуриться, а затем чуть размежив веки, сквозь заросли ресниц удостовериться в грандиозности зрелища. Полномасштабный экран, стереосистема в кинотеатрах 5д появятся ещё лет через сорок. Но о их существовании я уже знала...
Павлик переступал с ноги на ногу, удерживая меня из последних сил, дабы позволить дитяти впервые в жизни увидеть закат. Его полуприсядь менял положение моего взгляда на линию горизонта. От этого солнце то подмигивало мне уходящим лучом, то вновь обнаруживало своё присутствие на небосклоне. В большом смятении я вернулась на Землю. Ощутив под ногами твердь, поплелась к стоящей поодаль машине, впервые задумавшись о теории перспективы...