Вскоре старлей Захаров написал рапорт о переводе в одну из горных мотострелковых частей: разлетались из училища мальчишки-лейтенанты, и Саня вдруг загрустил, – хотелось с ними, в полку служить хотелось, а не двойки курсантские считать. К новому месту службы привыкли быстро, как и положено офицерской семье. Ирина в школе работала, Тёмка рос настоящим командирским сыном: самостоятельным и не капризным, маму жалел, умел даже тарелки на кухне вымыть, когда мама над тетрадками засиживалась.
А ещё Сане и Тёмке очень хотелось, чтобы мама родила маленькую девочку. Они любили говорить о том, как берегли бы, защищали и любили девочку, похожую на маму. Даже имя ей выбрали: Анюта. Потому что она будет похожа на маму, а у мамы глаза тёмные, мягкие и ласковые, как цветы – анютины глазки… Ирина тоже хотела родить Сане дочку. А рожать Иришке было нельзя, – из-за больного сердца. Мужу она не говорила об этом: Саня не разрешил бы рожать второго ребёночка. А сама она надеялась, что после вторых родов, наоборот, крепче станет… Всякое же случается!
Через полгода после того, как у Тёмки и Сани не стало ни мамы Ирочки, ни девочки с самым красивым именем Анюта, – девочка умерла, ещё не родившись, – старлей Захаров погиб. Маленькое село в горах оказалось заминированным. Инженерно-сапёрный взвод Захарова выполнил поставленную задачу, но укрывшиеся в горах террористы открыли стрельбу. Захаров рассмотрел группу совсем юных пацанов, – очевидно, действовали по чьей-то указке. Командир взвода отдал приказ – не стрелять, и отправился к пацанам, потому что их тоже надо было спасать, – как и заминированное село… На минуту стрельба прекратилась, но тут же – беспорядочно, обречённо, в каком-то мальчишеском отчаянии – загрохотала снова. Старлей Захаров погиб от нескольких пулевых ранений в голову.
… Через три дня Аверин вернулся домой. Вика застыла: впереди себя Вадим пропустил темноволосого мальчишку лет шести. Устало, без улыбки, кивнул жене. Вика изумлённо показала глазами на мальчишку:
- Вадим!.. Это что?..
А мальчишка виновато вздохнул, серьёзно и грустно посмотрел на старлея Аверина. Аверин обнял его худенькие плечи:
- Вика! Это ненадолго. Артёма оформляют в детдом, – у пацана никого не осталось. Саньку Захарова тётка в деревне воспитывала, – седьмая вода на киселе, к тому же ей лет – к восьмидесяти. У Ирины тоже родственников не было, кроме какой-то троюродной сестры. Сестра эта сказала, что ей некуда забирать мальчишку, – своих четверо, и муж против.
Вика перебила:
- А ты при чём, Аверин?
-Вика, это время – до детдома – Артём поживёт у нас. – Негромкий, усталый голос Вадима прозвучал глуховато, но твёрдо. – Ты не волнуйся, я сам справлюсь.
Вика молча пожала плечами, ушла в спальню.
Вадим с мальчишкой тихо переговаривались, на кухне позванивала посуда. Аверин приоткрыл дверь:
- Викуль, идём ужинать. Мы с Тёмкой картошку пожарили. И салат сделали.
Вика скользнула взглядом по лицу мужа, не ответила. Осторожно помахала вытянутыми пальцами, – лак сушила… Вадим ждал. Жена, наконец, заговорила:
- Ты с ума сошёл, Аверин. Учти, – я не…
- Я же сказал: мы с Тёмкой сами справимся. Он вполне самостоятельный мальчишка, – ты увидишь.
- Я ничего не хочу видеть! Оставь меня в покое, – со своей глупой затеей! Я тебе в няньки не нанималась!
Аверин закрыл дверь. Мальчишке он постлал на раскладном кресле. И сам рядом лёг, – на диване.
Утром, когда Вадим ушёл на службу, Вика раздражённо заглянула на кухню, – ожидала увидеть гору немытой посуды… На кухне всё сияло чистотой, – как всегда, когда Аверин был дома. Мальчишка сидел за кухонным столом, рисовал каких-то солдат. Поднял на Вику серьёзные карие глаза. А она демонстративно отвернулась. Ушла в душ, потом сварила себе кофе. Делала вид, что не замечает мальчишку…
Так и повелось: Вадим уходил на службу, в обед Тёмка сам подогревал суп или кашу, мыл тарелку. Вика валялась на диване перед телевизором, скучающе перелистывала косметические каталоги, подолгу болтала с подружками.
По вечерам Вадим, если не был в наряде, учил Артёма читать и решать примеры. А ещё показывал, как пришивать пуговицы:
- В детдоме пригодится.
Вика упорно не обращала внимания на мальчишку. А он и правда был сне по годам самостоятельным и серьёзным. Лишь иногда Вика случайно встречалась с его грустным и виноватым взглядом. Ей почему-то становилось неуютно, и она поспешно отворачивалась.
Как-то утром Вика варила кофе. Не заметила, как быстро поднялась пена, – в это время зазвонил телефон. Вика схватила кофеварку. Кипящим кофе плеснула на руку, от неожиданности бросила кофеварку на пол. Тут же хлынули слёзы, Вика металась по кухне, дула на обожжённую руку. Мальчишка слез со стула, открыл холодную воду:
-Надо быстро под воду!
От дёргающей боли и от обиды Вика совсем забыла, что надо делать при ожоге… А малый действовал решительно и умело: прямо заставил подержать руку под холодной струёй, а сам быстро очистил круглую картофелину, – на днях Вадим учил его чистить картошку, – пригодится!.. Надо же, – мальчишка и тёрку отыскал, мелко натёр очищенную картофелину, аккуратно переложил ё на чистый носовой платок:
- Я видел, как сержант Карунин лечил рядового Малышева. От тёртой картошки утром у Малышева рука уже ничуть не болела.
Боль и правда утихла. Мальчишка тихонько рисовал в альбоме своих солдат, а ещё – маленького лопоухого щенка, ласточку с белой грудкой, девчонку в платьице горошками и с двумя косичками… и почему-то совсем крошечную девочку… Изредка внимательно поглядывал на Вику, – она задремала на диване. Проснулась, когда Артём осторожно тронул её за плечо:
- Надо ещё приложить картошку. Чтобы скорее прошло.
Вика усмехнулась:
- У тебя получается лечить. Врачом, наверное, хочешь стать?
- Нет. Я офицером буду. Как папа и старший лейтенант Аверин.
Вечером Вадим осмотрел Викину руку, сдержанно кивнул Тёмке:
- Молодец. Спасибо.
С этого дня Вика с Артёмом стали разговаривать. В карих глазах мальчишки иногда мелькала чуть заметная, недоверчивая и грустная улыбка. Сам он не начинал разговор, лишь вежливо и немногословно отвечал на Викины вопросы. Однажды Вика опустила ладонь на его темноволосую головку, и он замер, потом часто-часто заморгал…
Вадим серьёзно продолжал учить Артёма аккуратно складывать брюки, стирать носки. За строгостью, замечала Вика, скрывал какую-то безысходную, горькую печаль… Часто повторял:
- В детдоме пригодится.
А Вика уже знала, как Тёмкина мама умела печь любимые папины пирожки с яблоками… Знала про овчарёнка Марса, – когда Тёмка уезжал со старлеем Авериным, овчарёнка забрал к себе капитан Егоров. Рассказывал Тёмка про Ксюшку, дочку капитана Егорова, – как они с Ксюшкой вылечили ласточке сломанную лапку… И про то, как они с папой ждали, когда родится маленькая Анюта, девочка, похожая на маму, тоже рассказал…
Потом Аверину позвонили из горной мотострелковой части, – Тёмкины документы для оформления в детдом были готовы. А Вике это слово – детдом – вдруг показалось тупым, безжалостным ударом… А ещё почему-то вспомнился бланк заявления- отказа от ребёнка. Тогда, в роддоме, Вика быстро и чётко, своим красивым почерком заполнила этот бланк, – чтобы крошечную, недоношенную девочку не забирать домой… чтобы её увезли в детдом. А ещё раньше, вспомнила Вика, она вообще не хотела, чтобы эта девочка родилась.
А Тёмка рассказывал, как они с папой ждали, когда родится их маленькая Анюта, и Вика вдруг вспыхивала, в неясной тревоге всматривалась в Тёмкины глаза,– будто этот серьёзный и грустный мальчишка мог догадаться про её девочку…
Перед отъездом Вика сама аккуратно сложила в сумку Артёмкины вещички. Вадим поблагодарил жену немого удивлённым взглядом. А Вика взяла альбом с Тёмкиными рисунками, улыбнулась мальчишке:
- Можно, я оставлю себе твои рисунки?
Артём кивнул:
- Мне старший лейтенант Аверин новый альбом купил.
Вадим велел Тёмке пораньше лечь спать: завтра вставать на рассвете. А Вика не смогла уснуть в эту ночь. Сидела у тёмного окна и думала, что завтра в обед совершенно невозможно будет – без Тёмки – подогревать Вадимов суп, который они с Тёмкой любили есть с подрумяненными гренками… Невозможно будет остаться одной в опустевшей квартире… Ещё и дворовой полосатый кот Сенька, наверное, будет ждать, когда они с Артёмом вынесут ему блюдце с молоком. И – как всё это… Уже завтра.
Прислушалась к дыханию Вадима, поняла, что он тоже так и не уснул, – лишь делает вид, что спит. Вика вздохнула:
- Наверное, ничего не выйдет, Вадим… У нас с тобой ничего не получилось.
Вадим поднялся, закурил. Помолчал, а потом горько согласился:
- Не получилось, Викуль…
Вика чуть прижала пальцы к повлажневшим ресницам:
- Я завтра тоже уеду, – к своим, в посёлок.
Повела плечами, как-то зябко вздрогнула. Вадим набросил ей на плечи свой китель:
- Я скажу Москвину, чтоб отвёз тебя в аэропорт.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 16
Навигация по каналу «Полевые цветы»