Родители сына женили. Молодые никак решиться не могли. Года два, наверное. И вот – событие.
Ни о чем беспокоиться не надо, потому что сын денег подкопил. От большой свадьбы отказались – дорогое шоу. Ограничились родней, причем самой близкой.
Свадебное платье и машина – были. Только без ресторана. Небольшое кафе.
Родители жениха счастливы. Счастливее не бывает. Говорят, что, наконец – свобода. У сына своя семья. А они могут отдыхать и радоваться жизни.
Отец так и сказал: «Миссию выполнили, на ноги поставили, профессию дали. А теперь еще и женитьба».
А я подумал, что радость – хорошо. Действительно, все ответственное позади.
Конечно, теперь сынок сам будет отвечать за себя. И за свою молодую семью. А они, родители, вспоминать, каким он в детстве был.
У соседа бабушка в деревне. Ей восемьдесят пять. С ней проживает разведенный сын, тоже уже не молодой.
Бабушка встает в четыре утра. Каждый день. Поднимется, занимается скотиной, которую накормить надо. Летом возится на огороде. А самое замечательное, что к завтраку – свежие пироги.
Сын просыпается в семь. Старенькая мама кормит завтраком. И он уходит куда-то на работу.
Вот поколение! В четыре утра! Отними у этой бабушки ее обязанности, она непременно сляжет. Вся жизнь – в труде.
Впрочем, сельская жизнь прохлаждаться не велит. У нас раньше тоже были свиньи. Нужно достать из-под пола картошку – мелкую, специально для свиней. Помыть, сварить в большой чугунке. Летом в летней кухне, зимой в бане.
Затем растолочь, заварить комбикорм и добавить. И хлеба наломать кусками. Добавляли лебеду и крапиву. Разбавляли водой. Получалось большое ведро.
Несешь, а свиньи, которых еще чушками называли, кричат, есть просят.
Вода тоже даром не давалась. Ключ назывался Харасункой. Примерно полтора километра от нашего дома. Сложность в том, что нужно с полными ведрами подниматься в гору. Другой дороги не было. Необходимо сходить несколько раз, чтобы наполнить бочку.
А в выходные иногда выручал дядя Дагба. Привозил бочку на телеге. А конь у него был кирпичного цвета.
Привезет, натаскаем в баню, чтобы помыться. А еще и на стирку.
Почитать можно было только вечером. Иногда выключали электричество. Тогда мама зажигала керосиновую лампу. И вся семья сидела на кухне за общим столом. Кто-то готовит уроки, кто-то читает. А мама что-нибудь вяжет. Или штопает.
Сейчас другая жизнь. У меня. А та – улетела. И только иногда в памяти возвращается.