Начало рассказа...
Эта хрупкая на вид женщина сидела за столом напротив и за все время, что он с ней пытался поговорить, не проронила ни слова. Молодой дознаватель, пытавшийся ее разговорить, начал от скуки и раздражения разглядывать стены. Женщина показалась ему упрямой. Что ей стоит ответить на пару вопросов? Почему он должен тратить свое драгоценное время на эту неразговорчивую ослицу, когда в его кабинете ворох бумаг? Дурацкая бюрократия. Он задал ей еще пару вопросов, но в ответ ничего не услышал. Со злости стукнул рукой по столу, отчего у Евы (а это была она) зашлось сердце. Скорее от неожиданности, чем от испуга.
Если бы этот молодой человек, который не слишком-то прилагал усилий, чтобы ее допросить, знал, что она чувствует, то, возможно, повел бы себя иначе. Ева молчала не потому, что не хотела говорить, а потому что ее охватил настоящий ужас от происходящего. Она чуть не потеряла сознание, поняв, где именно находится, и в чем ее обвиняют. Острый страх отозвался покалыванием в кончиках пальцев, и Ева поняла, что не может промолвить ни слова. Такое с ней однажды было в далеком детстве. Они с бабушкой выбрались в город за покупками. Еве на тот момент исполнилось четырнадцать лет. Пока бабушка пыталась разглядеть цены, Ева прошлась по торговому залу и застыла перед полочкой с разными маленькими баночками и тюбиками. Рядом висел постер с изображением молодой девушки. Кожа фотомодели была идеальной во всех смыслах слова. Она буквально сияла. Но косметика, которая обещала такой же результат, стоила, как три бабушкины пенсии. Ева в тот момент размечталась о том, что однажды сможет купить себе такую миниатюрную баночку. Захотелось прикоснуться к мечте. Ева протянула руку и взяла одну из привлекательных баночек. Были странные ощущения. С одной стороны, ей было интересно держать такую дорогую вещь, но с другой стороны было досадно, что она не может ею воспользоваться. Ее лицо, покрывшееся подростковыми прыщиками, определенно требовало куда большего ухода, чем отвар ромашки, который предлагала ей бабушка. И этот самый уход сейчас был в ее тоненькой руке. Ей и нужно-то всего пару капелек волшебного крема для моментального эффекта. По крайней мере, так гласила реклама с улыбающейся моделью. Ева вспомнила насмешки одноклассниц, обзывательства парней и в какой-то момент решилась. Она открутила крышечку и замерла, уставившись на пломбу. Серебренную фольгу требовалось сдернуть. Сделать нужно это было быстро, пока никто не увидел. Ева почти отказалась от затеи, но потом ее взгляд вновь упал на модель, и она сделала это. Зачерпнув пальцем кремообразную массу, Ева, держа баночку в одной руке, стала размазывать панацею по лицу, втирая в каждый бугорок на коже. Крема не хватило, и пришлось повторить. А затем Ева сделала то, чего сама от себя не ожидала. Она закрутила крышечку баночки и, вместо того, чтобы поставить крем на место, засунула его себе в карман. Увидев, какой косметикой она пользуется, одноклассники больше не будут над ней смеяться и называть нищенкой. Ева как нельзя кстати вспомнила, как эту линейку косметики рекламировали по телевизору.
Охранник задержал их с бабушкой сразу после кассы, попросил вывернуть карманы. Если бы Ева знала, что в косметическом отделе установлены дополнительные камеры, то, наверное, вряд ли бы рискнула, но увы, она не знала. Страх пронзил все ее тело. Ее охватила дрожь. Она украла, и охранник это видел! И вот сейчас она будет обнаружена. Острое чувство вины пронзило сознание от того, что ее любимая бабушка сейчас узнает о том, чем занимается внучка. В тот момент Ева проглотила язык. Она не смогла ответить ни охраннику, ни бабушке на простой вопрос, брала ли она что-то еще.
Вот и сейчас Ева сидела, как рыба, не в силах проронить ни слова. А как можно что-то сказать, если ты ничего не знаешь? Ева не совершала то, про что ей говорил следователь, это делала другая личность. Но как это объяснить? Поверят ли ей, если она скажет, что ничего не помнит или сочтут за ложь? Явная ложь расценивается в этом месте, как прямое доказательство вины.
- Вы собираетесь сегодня отвечать на вопросы? – немного нервно спросил молодой парень в форме.
Ева продолжала молчать.
***
Марк подъехал к отделению так быстро, как только смог. Он не знал, что будет говорить. Как он будет убеждать людей в том, что его жена не причастна, если его глубокоуважаемые тетушки предоставили видео? Только сейчас, немного поостыв, он начал понимать, что они просто ненавидят Еву. В другом случае, сейчас все было бы совершенно по-другому. Узнай, чем занимается невестка, любящий человек постарался бы решить проблемы внутри семьи, а не выносить на общий суд, как это сделали эти старые ведьмы. Марк ощутил небольшой укол совести. Разум шептал: «Они тебя воспитали, друг. Полегче. Просто так сложилось. Отсутствие взаимопонимания. Только ты сам виноват, что произошла такая ситуация. Ты мог давно повлиять на ситуацию. От тебя зависел мир в семье, но ты предпочел наблюдать, как тетушки уничтожают твою жену. Ведь так проще… Да ты сам ее уничтожал, проводя вечера в постели другой женщины. Все вы хороши».
Марк схватился за голову. Он сильно изменился за последнее время. В какой-то момент он действительно понял, что виноват. Во всем, что бы не произошло. Чем бы Ева не страдала, но она была права, ей нужна была помощь, которую он не хотел ей давать. Так кто из них еще более сумасшедший? Болеющий человек, желающий получить медицинскую помощь или здоровый эгоист, не разрешающий об этом даже думать? Возможно, Ева - единственная нормальная из всей их семейки. Однако, теперь она в таком положении, в котором за ней отсутствует преимущество. Одно дело сдаться самой, другое дело оправдываться, когда тебя поймали. Ей же никто не поверит, что она хотела обратиться за помощью.
Марк выпрямился и стиснул кулаки. Впервые он собирался сделать то, на что не решался всю свою жизнь. Он набрался смелости и зашел в здание, собираясь рассказать о том, как запрещал жене говорить.
Глава 14.
Осенний ветер пробирал до мурашек, Марк пожалел, что не надел под пальто свитер. Простуда была бы сейчас некстати. Однако, шаг не прибавил. Марк продолжил медленно идти, пиная листья под ногами. Сегодня он разговаривал с врачом Евы. В этот раз его порадовал прогноз специалиста. У Евы есть улучшения, но пока о полном выздоровлении не может быть и речи. Если бы Марку кто-нибудь сказал, что психические заболевания лечатся так долго, он бы не поверил, однако, прошло уже четыре месяца с момента, как Ева находилась под наблюдением. Врач порадовал, что Евы вновь две. Тогда, в зале суда, произошел еще один раскол личности, явив третью личность Евы. Возможно, вся эта напряженность, пережитая за короткий срок, дала такие последствия и, несомненно, предательство тетушек дало свои плоды. Однако, Марк помнил лицо судьи, когда молчаливая Ева неожиданно заговорила на португальском языке, которого в жизни не знала. Ему и самому стало жутковато. Если бы Марк знал, что у человека, страдающим подобным расстройством, может быть бесконечное число личностей, то он несомненно отвел бы жену в больницу. И сделал бы он это еще в тот день, когда она расколола вазу о его голову. Но ему настолько понравилась возможность увидеть свою жену совершенно другим человеком, добавить в их отношения страсти, что он не только не стал ей помогать, но еще и наслаждался ее болезнью. Словно был сам не в себе. Марк не мог назвать себя нормальным после такого.
На тетушек он злился какое-то время. Тетя Фая как-то во время разговора заявила, что ее сестра оказала всем неоценимую услугу. Она считала, что невестка по выздоровлению должна ей ноги целовать. Обнаружилась бы болезнь, если бы Рая не устроила подставу? Вряд ли. Отсюда и соответствующий вывод. И в какой-то мере Марк был с ней согласен. Он не смог бы остановить ту Еву, которая становилась все более злой и не смог бы перебороть себя, чтобы отвести ее в больницу. Но вслух он этого никогда бы не признал.
Сейчас его голова была занята очень важной задачей. Марк решил продать квартиру и переехать в город. Хотел успеть до полного выздоровления жены. Возвращать Еву в квартиру, где погибли ее родители, было бы жестоко. Рецидивов хотелось избежать. Последний вариант, который ему предложил риелтор, ему понравился. Правда, вырученных денег с продажи их бывшей квартиры в поселке, не хватало. За квадратные метры в городе берут дорого. А переехать было необходимо. Марк с сожалением понял, что придется залезать в долги. Однако, это было не сопоставимо с тем, что его жене нужна перемена обстановки.
Все папки, что вела справедливая Ева в роли «Ювелира», он сдал в отделение. Там очень заинтересовались этими наработками. Требовалось только проверить информацию.
Через несколько недель после этого следователь позвонил Марку, чтобы выразить благодарность. Давние дела сдвинулись с места. Однако, один вопрос поставил мужчину в ступор.
- Ваша жена… Вы не знаете, откуда она брала информацию? - спросил как-то насторожено звонивший мужчина.
- Честно говоря, нет, - ответил Марк и вздохнул, - для меня это останется загадкой. Ева больше слушала, чем говорила. Думаю, основной секрет в этом. Хотя и без определенных хитростей, наверное, не обошлось.
- Спасибо. И еще раз спасибо за помощь.
Марк зашел домой. Снял пальто. Обвел глазами комнату. Квартира казалась ему пустой. Но не потому, что большинство вещей уже были собраны в коробки, а потому что здесь не было Евы. Удивительно, но за последнее время он понял, как эта женщина ему дорога. Вспомнились счастливые моменты с ней. Он словно заново влюбился в нее. И единственное, что он сейчас желал, было её скорейшее выздоровление. Он чувствовал приближающиеся перемены. Марк знал, что теперь у них все будет хорошо. Оставалось только ждать.
______________________________________________________________________________
Рассказ "Подарок для Евы". Глава 13 и Глава 14. (Обе короткие, поэтому две)
Рассказ "Подарок для Евы". Глава 15.