– Розы раскрылись. Вы слышите их аромат?
Нескладный чудак подошёл к нам на улице Лакмуса. Я на всякий случай проверила защитный костюм: не пропускает ли? Заметила, что Лика повторяет мои движения.
Историки говорят, ещё в начале третьего тысячелетия людям не нужны были защитные костюмы.
– Розы... слышите? - повторил незнакомец. На нём не было шлема. Он казался уродцем без горбика кислородного баллона на спине.
Сумасшедший! Жить ему, что ли, надоело?
Говорят, кислород был когда-то составляющей воздуха. Можно было ходить налегке и свободно дышать. Потом что-то случилось. В архивах Исследовательского Центра хранятся разные версии причин, а в наших ДНК - единый результат: атмосфера планеты пригодна для дыхания всех видов и родов живого, кроме нас и некоторых растений.
Мы стали синтезировать кислород. Съедобные фрукты и овощи растут теперь в специальных оранжереях и стоят бешеных денег. Любимые цветы мы научились прятать под колпак.
– Розы... - он казался растерянным.
Я хотела что-то ответить, но Лика потащила меня прочь: «Пошли отсюда, на пары опоздаем. Это псих какой-то. Пусть скажет спасибо, что не звоним в полицию».
Было отчего-то тревожно, не могла сосредоточиться на парах. Препод попросил не фонить и отправил домой.
А я вернулась на улицу Лакмуса.
Тот бедолага никуда не ушёл. Прохожие огибали его по широкой дуге, как заразу, а немногие, к кому он успевал подойти, шарахались и ускоряли шаг.
Я видела, как он бросился к высокому молодому мужчине и попытался стащить с него шлем.
Я видела, как его увозит полиция.
Я видела место, где он простоял всё утро, и это место вдруг показалось мне тоскливо-пустым, как будто из моего мира вымарали что-то важное.
***
Говорят, воспоминания со временем теряют силу и достоверность.
Я никогда не нюхала цветов, но авторы Века Высоких Технологий посвятили описанию запахов много книг. Они ещё помнили, как это было.
Если одну из этих книг обнаружат в моём планшете, меня сразу же отчислят без права на восстановление, а моих родителей уволят из библиотеки Архива.
Поэтому приходится запоминать.
«Аромат настоящих роз не похож на химический аналог. Представьте себе тихое, густое, чистое, терпкое – но без примеси дыма и щёлочи. Как если бы тёмный бархат можно было вдохнуть» – от слов несёт пылью, но мне кажется, я знаю, как пахнут розы. Это тоже должно быть записано в ДНК.
Вечером улица Лакмуса безлюдна. Три недели я ходила другой дорогой, но сегодня решилась.
Дождь прошёл совсем недавно и оставил мелкие плоские лужи, в которых теперь отражаются окна домов и высокий фонарь. Здесь никого нет, только у фонаря стоит мальчик. Совсем маленький. Серые волосы торчат как попало.
– Где твой шлем? – спросила раньше, чем успела подумать.
Мальчик вздрогнул и ответил невпопад:
– Мама говорит, что папа фантазёр, и хорошо, что он от нас ушёл. А я хочу, чтобы он вернулся. Ты не знаешь, где папа?
Горло сдавило. Мне отчаянно захотелось сделать что-то для мальчишки, избавиться от противного бередящего кома в груди – но как?
– Не знаю, малыш. А какой он, твой папа?
– Он добрый и грустный. И ещё очень умный. Он работает в секретном архиве и говорит, что дышать уже можно, а главные дяди не хотят, чтобы мы дышали, потому что тогда никто не будет покупать воздух.
Мне стало тесно в моём защитном костюме. От чего он на самом деле защищает – и кого?
Застёжки шлема поддавались с трудом, руки были как ватные.
Наконец я сорвала с головы этот аквариум – и в меня ворвалась ароматная ночь. Запах мокрой пыли и озона, глубокий и резкий, обострил остальные ноты: прелая трава, скошенная утром в соседнем парке, подмоченная шерсть дворового пса, жареная картошка в доме неподалёку, и над этой восхитительной какофонией – тонкий, тягучий, едва уловимый аромат, о котором я столько читала...
Вспомнив о мальчике, который всё это время стоял рядом, я поняла, что на самом деле случилось, и что я должна сделать.
Пришлось присесть на корточки, чтобы его глаза оказались напротив моих:
– Послушай... Давай это будет наша тайна. Мы будем рассказывать только тем, кто сразу поверит. И когда нас будет очень-очень много – тех, кто знает, что уже можно дышать – мы вместе постараемся найти твоего папу. Хорошо?
Мальчик внимательно посмотрел мне в глаза и кивнул, а потом сказал:
– Розы раскрылись. Вы слышите их аромат?