В Сети полно демотиваторов про феминисток, которые всё испортили: из-за них теперь всем женщинам каждый день приходится вставать в семь утра и ехать в надоевший офис, чтобы провести тем треть дня, а то и больше. Раньше, мол, было лучше: работой занимались исключительно кормильцы-мужчины, пока женщины генерили дома уют и комфорт — готовили вкусные ужины, вышивали рушники у окна, играли с детьми.Доходит до смешного: например, Олег Новосёлов в своих книгах, столь популярных у маскулистов, рассказывает, что уже в первобытные времена женщин помещали в комфортные и безопасные пещеры — поближе к огню и пище. Оттуда «самочки» выходили лишь для того, чтобы сообщить: дорогой, добудь нам еще шкур, а я разложу красиво или сошью что-нибудь. Делалось это, конечно, не из любви к эстетике: женщина осознавала, что без мужчины не выживет, и всеми силами старалась сделать пещеру местом «отдыха и удовольствий», которая поможет самцу быть продуктивнее в сражениях со стаями волков и охоте на мамонтов.
Удивительно, но многие люди в это верят, в том числе и сами женщины. И потому ищут виноватых в том, что теперь нельзя проснуться когда заблагорассудится и сесть у окошка пить чай и вязать очередную кружевную снежинку для комода. Крайними обычно оказываются суфражистки, ведь именно они отстаивали права, которые нам не просто не нужны, но и мешают жить! С Эммелин Панкхерст и Клары Цеткин спросу уже нет. Зато можно обвинить в испорченной жизни и неукрашенных комодах современных феминисток, которые продолжают считать, что женщины должны работать.
Но есть одна проблема: никогда не было «золотых» времен, когда женщины бездельничали.
Начнем с первобытно-общинного строя. Считается, что мужчины занимались охотой, а женщины — собирательством и приготовлением пищи, и жизнь племени зависела в первую очередь от добытых мамонтов, а не от каких-то там корешков и ягод, и уж тем более не от того, как мамонта приготовили. Но если изучить труды антропологов и специалистов по социальной эволюции, становится понятно: такие убеждения очень далеки от истины.Ричард Рэнгем, преподаватель биологической антропологии в Гарварде, в своей книге «Зажечь огонь: как кулинария сделала нас людьми» рассказывает: до 60% процентов пищи приносили домой именно женщины. Да-да, больше половины калорий приходилось на те самые корешки, ягоды и мелкую дичь — особенно в тех местах, где мамонтов и прочих мегалоцеросов не водилось.
Само же собирательство было совсем не таким легким, как пишет Олег Новосёлов: мол, походила вокруг пещеры, собрала колосков, испекла хлеб. Увидеть, как это выглядело, можно прямо сейчас: существует много племен, жизнь которых почти не изменилась. Например, писательница Элизабет Маршалл Томас, наблюдавшая за жизнью бушменов в пустыне Калахари, рассказывает, что женщины копают по многу часов, сидя на корточках, проходят пешком огромные расстояния — и часто с ребенком за спиной. Лингвист Дэниел Эверетт, который провел серию полевых экспедиций в Амазонию к племени пирахан, называет выкапывание маниоки в лесах и огородах — типичное «женское» занятие — «долгой и тяжелой работой, требующей немалой выносливости».
Да и готовила в те времена отнюдь на мультиварка: сначала надо собрать растения, выбить из них семена, вручную растереть их в муку, и лишь потом можно печь лепешки. Так что подавать женскую часть работы как легкую и необременительную — мягко говоря, некорректно.
Под большим вопросом и само гендерное разделение труда: исключений столько, что впору задуматься: а было ли правило? Райнхард Зидер, специалист по историческому исследованию семьи, рассказывает, что посевом и пахотой — типично мужскими для Центральной Европы занятиями — в некоторых скандинавских регионах занимались женщины. В его книгах также можно найти описания семей горнорабочих в Англии и Уэльсе. И — сюрприз! — девушки отправлялись в шахты уже в 13 лет. Уходили они оттуда только после вступления в брак (часто работа на шахтах замужним женщинам была официально запрещена), но возвращались, если семья нуждалась в дополнительном доходе или супруг погибал.