«Они там! Не здесь! Они убиты!»
Вы конечно мазохисты. Предположить не могла, что большинство предпочтёт фильм *Элема Климова «Иди и смотри».* Тем ни менее, картина достойна того, чтобы о ней говорить, поэтому приступаем.
Ох, ребят. Какие только слухи не ходили после окончания съёмок фильма. Поговаривали, что Кравченко сошёл с ума, попал в психушку, а Климов повесился. К счастью - это всего лишь слухи, но в них легко поверить, если посмотреть картину.
Во многом этот разбор может показаться вам слишком вовлеченным, эмоциональным, но при всем уважении к своему ремеслу, есть такие работы, которые невозможно беспристрастно разбирать по косточкам.
Часть 1.
Фильм «Иди и смотри» Элема Климова вышел в 1985 году к 40-летию Победы в Великой Отечественной войне. Снят по сценарию писателя Алеся Адамовича, который сам в 1943 году был бойцом партизанского отряда Минского соединения, подобно главному герою - 16-ти летнему белорусскому пареньку Флёру (Алексей Кравченко).
Картина Элема Климова родилась не сразу. В жизни режиссёра случилась страшная трагедия — его жена, Лариса Шепитько, погибла в автокатастрофе. Съёмки пришлось отсрочить на некоторое время. Разумеется, это сильно сказалось на состоянии режиссера и его, казалось бы, полностью придуманный фильм, не мог уже быть прежним.
Чудовищная противоестественность войны с ее изощренной жестокостью — скелет картины, которая зиждется на конфликте «невыносимой реальности», которая сама разоблачает свои пороки и дикости, и «чарующей реальности», суть которой есть мечта, которая упрочивает красоту жизни в ее живописных пейзажах и пении птиц.
Открывающая сцена: затылок, хриплый, срывающийся немолодой голос, заклинающий спрятавшихся мальчишек, заросшее щетиной, исполосованное морщинами лицо мужика в кепке, почти юродивого, его пророческое предупреждение, которому, в чем мы убедимся позже, суждено свершиться. Проклятия, адресованные ребятам, ищущим оружие в оставленных окопах, которые больше напоминают могилы, есть предупреждение из прошлого настоящему. Градус напряжения и жути зашкаливает, кажется, что выше уже не прыгнуть, что страшнее уже быть не может, но это только начало.
Флёра исступленно роет неподдающийся зыбкий песок, пока не обнаруживает в глубине окопа винтовку, которою он, сцепив зубы, все-таки вытаскивает через неимоверные усилия. Шестнадцатилетний Флёра искренне счастлив: теперь у него есть оружие, значит он может вступить в партизанский отряд. Он нашёл винтовку, которая станет проклятием деревни - в более широком понимании оружие стало проклятием нашего мира.
Флера входит в отряд с наивной улыбкой, он очарован и вдохновлен, но буквально за несколько дней из наивного румянощекого подростка в водовороте ужасов войны он изменится до неузнаваемости, превратившись в морщинистого старца с выпученными глазами. Поседевшие виски, преждевременные морщины Флёры — лишь внешние меты заплаченного за победу.
О будущем фильме Климов говорил:
«Память бывает разного рода. Одна память, так сказать, мемориальная. И это справедливо. Должна быть и такая память. Другая память — живая... Но существует и такая память о минувшей войне, которая во всех последующих поколениях незримо изменила состав крови, сознание и даже подсознание. И разбудить эту подсознательную память необходимо — чтобы невозможен был рецидив».
Вместо первой любви и пылкой страсти - предсмертная агония. Невероятной красоты и женственности Глаша (Ольга Миронова, после фильма не продолжала актерскую карьеру, стала учительницей), кровь с молоком - бурная душа в еще теплом, но, авансом, мертвом теле, душа, которая не осознает свою обреченную бестелесность, свою преждевременную кончину и не может отыскать упокоение.
«Я же есть, существуют, вот я, это ты не живешь, птиц не слышишь, глухой, слепой, вот же я, вот, я любить хочу, рожать, слышишь? Я ради тебя все, все могу, хочешь я взорву себя!».
Одичавшая, загубленная будущая мать, обречённая, испытующе цепляется, пусть еще за ребенка Флеру, но все-таки мужчину, ибо на войне детство взрослое.
#нашекино #элемклимов