Фрида и Гитта решили отдохнуть от службы в парижской полиции и провести свой отпуск в Сан-Франциско, на Бейкер Бич. Воспользовавшись сервисом Airbnb, они сняли квартиру на 48-й авеню, в Ричмонде. В квартире они только ночевали, дни напролёт проводя на пляже.
Был вечер, солнце клонилось к закату. Фрида и Гитта брели вдоль кромки прибоя, слушая плеск волн, накатывающих на берег. Под мостом Золотые Ворота медленно прошла баржа на буксире и направилась в открытое море. Внимание Фриды и Гитты привлёк мигавший с баржи сигнальный фонарь*. Вспышка. Пауза. Снова вспышка. Кодовое сообщение? Но о чём в нём говорится?
По счастью, обе они изучали различные кодовые сигналы на специальных полицейских курсах, в том числе азбуку Морзе. Фонарь на барже продолжил подавать сигналы: длинная вспышка, короткая… В конце концов сигналы прекратились. Но в ответ замигал фонарь в окне стоявшего на прибрежном холме дома. Ответное сообщение было коротким, секунд десять. Затем фонарь в окне погас.
— Видела? — спросила Гитта. — Поняла, о чём говорится в сообщении?
— «Звезда Техаса». Если я, конечно, не разучилась читать морзянку, — ответила Фрида.
— Я тоже так думаю.
— А сигнал из дома на холме?
— Подтверждение, что сообщение принято.
— Точно.
Несмотря на вечернее время, на берегу было немало народу. Неподалёку горел костёр, вокруг огня сидели люди. Они разговаривали друг с другом, но негромко, слов было не разобрать. Костёр потрескивал, дым поднимался прямо к небу. Чуть подальше влюблённая парочка уединилась под одеялом. Судя по активной возне, там разгоралось пламя страсти. Кроме Фриды и Гитты, никто не обратил внимания на вспышки сигнального фонаря. Всем остальным просто не было до этого дела.
Фрида и Гитта продолжили прогулку вдоль берега, прислушиваясь к морскому прибою.
— Наверное, нам стоит поискать тот дом, откуда был дан ответный сигнал, — предложила Гитта.
— В этом доме не горит свет, — заметила Фрида. — А вот тот, который слева, освещён. И следующий тоже. Все остальные здания, которые находятся по этой улице, тёмные. Можно сориентироваться ещё по силуэту дома. Мы сумеем его найти. Я в этом не сомневаюсь.
Они прошли мимо размеренно колышущегося одеяла, из-под которого доносились приглушённые возгласы. Поднялись к опустевшей автомобильной парковке: там не горели фонари, и очертания немногих оставшихся машин смутно угадывались в темноте. Потом они прошли по тропинке и нашли свою машину — «Тойоту», которую они взяли напрокат. Гитта села за руль.
Яркие фары «Тойоты» освещали дорогу. Фрида и Гитта проехали по бульвару Линкольна, потом по Эль-Камино-Дель-Мар и наконец добрались до авеню Сиклифф. Здесь они начали отсчитывать дома, вдобавок обращая внимание на их внешний вид. Тот дом, который заинтересовал их, отличался от всех остальных.
— Вот он! — воскликнула Гитта.
Фрида записала адрес.
— Что теперь? — спросила Гитта.
— Позвоним в береговую охрану, — сказала Фрида.
Она достала айфон, загуглила телефон береговой охраны и набрала номер.
— Добрый вечер. Служба береговой охраны Сан-Франциско. Чем могу помочь?
Фрида пустилась в объяснения, пожалуй, слишком торопливые.
— Мы видели баржу, которая шла в море, и сигнал, который сообщал про «Звезду Техаса», и…
— Прошу прощения, — прервал служащий береговой охраны, — по вопросам движения судов вам следует обратиться в диспетчерскую службу порта. — Он продиктовал номер и тут же отключился.
Фрида набрала продиктованный номер.
— Диспетчер порта. Слушаю вас.
В диспетчерскую службу порта звонят главным образом моряки с торговых судов, которые точно знают, что им нужно уточнить. Как правило, это время прибытия или отправления корабля, в команде которого они состоят.
— Слушаю вас, — повторил диспетчер. — Говорите.
— Меня зовут Фрида. Я только что видела баржу, уходящую в море…
— Время?
— В половине девятого.
— Вы имеете в виду 20:30? У меня нет никаких записей о баржах на это время.
— Баржа подавала сигнал, в котором было сказано: «Звезда Техаса».
— Минутку, я проверю. «Звезда Техаса» — это контейнеровоз. Вышел из порта полтора часа назад, должен был пройти под мостом в 22:00. Ещё вопросы?
— Это всё, спасибо, — сказала Фрида.
Повернувшись к Гитте, она сказала:
— Пожалуй, можем катиться отсюда в нашу квартиру.
Гитта завела мотор, включила фары. «Тойота» покатила на запад, в сторону Оушен-Бич. Вскоре они припарковались на 48-й авеню, напротив апартаментов с небольшим садом во дворике.
— У меня сплошной туман в голове, — пожаловалась Гитта. — Баржа, сигналы, азбука Морзе…
— Мы можем прогуляться по пляжу, — предложила Фрида. — Оставим машину здесь, пойдём пешком.
Они пересекли Грейт Хайвей, спустились на пляж по лестнице. Сняли туфли и пошли по песку босиком, держась за руки, навстречу волнам, с рокотом накатывающим на берег. Ветер трепал их волосы, песок щекотал их босые ноги.
— Вечер выдался долгий, — сказала Фрида. — Почему бы нам не искупаться?
— Почему бы и нет, — согласилась Гитта.
Они скинули одежду и принялись резвиться в прибое. Морская вода приняла и обласкала их обнажённые тела. Они заметили большую волну, заплыли на самый её гребень и прокатились на ней до самого берега. И ещё раз, и ещё. В конце концов, утомившись, тяжёлыми шагами они вышли из моря на пляж.
Из темноты внезапной послышался мужской голос:
— О, голые красотки! Я спешу к вам.
Вслед за голосом Фрида и Гитта услышали, как кто-то бежит к ним по песку и увидели приближающийся тёмный силуэт. А потом новый вскрик:
— Ой, нет! Мои глаза!
Это был старый, проверенный трюк — швырнуть горсть песка нападающему в глаза. Затем Фрида ударила противника коленом в пах. Он скорчился, и Гитта завершила дело, пнув его в живот. Потом они спокойно оделись, поднялись на набережную, перешли Грейт Хайвей и вскоре оказались в своей арендованной квартире.
— Мы всё обдумаем завтра с утра, — сказала Гитта.
— Точно, — согласилась Фрида. — А сейчас, прежде чем ложиться спать, давай примем ванну с пузырями.
Горячая вода наполняла ванну, воздушные пузырьки бурлили и лопались на поверхности. Фрида и Гитта залезли в джакузи вдвоём, погрузились в воду по самую шею. Пузырьки щекотали кожу, расслабляли, убаюкивали. Фрида и Гитта нежились в джакузи, совершенно забыв про ход времени. Наконец, полусонные, они всё-таки встали, ополоснулись под душем, растёрлись полотенцами и нырнули в постель, накрывшись тёплым одеялом до подбородка.
Они спали и видели странные, путаные сны. Им снились узкие парижские улочки; стол с одним-единственным бокалом вина; кардинал, который сидел на заднем сиденье «Бентли»; математические уравнения, вероятно, не имеющие решения… И сны их плавно перетекали один в другой.
Утром Фрида и Гитта сделали себе кофе, поставили чашки на стол с белой скатертью.
— Какие мысли по поводу баржи и таинственных сигналов? — спросила Гитта.
— Слишком мало информации, — ответила Фрида. — Взять хоть те же баржи. Что мы про них знаем?
— Ничего.
— Попробую нагуглить что-нибудь.
Фрида взяла в руки айфон и спустя несколько минут сказала:
— Есть одна компания: она называется «Бэй Маритайм». Попробую им позвонить.
Она набрала номер.
— «Бэй Маритайм», Майк Нолан. Слушаю вас.
— У вас есть список барж? — спросила Фрида. — Таких, для которых нужен буксир.
— Разумеется.
— Понимаете, вчера вечером я видела баржу…
— Где именно вы видели баржу?
Тон Майка Нолана был немного резковат. Похоже, он не любил неконкретные вопросы.
— Она проходила под мостом Золотые Ворота как раз в 20:30, — сказала Фрида.
— Вот это уже другой разговор. Минутку, я взгляну на записи.
Ожидание растянулось на несколько минут. Фрида начала терять терпение. Собирается он отвечать или нет?
— На это время нет записей о баржах, — сказал Майк Нолан наконец.
— Это точно? — спросила Фрида.
— Совершенно точно, чёрт возьми, — бросил Майк Нолан и отключился.
— И что дальше? — поинтересовалась Гитта.
— Может, нам стоит поговорить с местной полицией? — предложила Фрида. — Никогда не угадаешь, как дело повернётся.
Они оделись. Фрида выбрала чёрный свитер, резко контрастирующий с её светлыми волосами, и короткую серую юбку, подпоясанную широким кожаным ремнём. Ковбойские сапоги на высоких каблуках прибавляли ей роста. Гитта не уступала ни в чём, её наряд был не менее эффектным: кожаная куртка молочно-белого цвета и синие джинсы, заправленные в ковбойские сапоги. Её длинные чёрные волосы почти достигали пояса. Губы она накрасила чёрной помадой, Фрида — красной. Вместо модных женских сумочек у обеих были военные сумки через плечо, которые обычно носили курьеры.
Воспользовавшись айфоном, они составили маршрут. Сели в «Тойоту» и покатили по Бальбоа-стрит, направляясь в полицейский участок Ричмонда.
— Только посмотри на тех людей, что сидят там, снаружи, — сказала Гитта.
— Ресторан и уличное кафе, — откликнулась Фрида. — Притормози, я есть хочу.
Они припарковались на стоянке напротив русского ресторана, который назывался «Золушка». Промаршировали через улицу, сумки похлопывали их по бедрам. В ресторане было многолюдно, отовсюду звучала русская речь. Какой-то старик, сидя за столиком, разглагольствовал перед восхищённой группой молодых людей, по виду студентов. Парочка за другим столиком попивала утренний кофе. Рядом молодая улыбчивая мамочка катала коляску взад-вперёд и негромко напевала русскую колыбельную. Поодаль коренастый крепыш читал газету. Возле его ног лежала немецкая овчарка, похожая на волка. В общем, им предстала типичная картина, которую можно увидеть в любом кафе, будь то Сан-Франциско, Париж, Барселона или Милан.
Фрида и Гитта остановились возле стойки, где принимали заказы, и принялись изучать меню, висевшее на стене. Что заказать? Женщина за стойкой, одетая в растянутую футболку, демонстрирующую крепкие мускулистые руки, улыбнулась, ожидая заказ.
— Два кофе, — сказала Гитта. — Чёрный, без сливок.
— Ещё что-нибудь? — У женщины за стойкой был сильный русский акцент.
Фрида и Гитта снова уставились на меню. Хотя некоторые названия и были на английском, но большую часть блюд они совсем не знали. Суп харчо, пельмени, блины, сырники…
Гитта решила заказать борщ, вспомнив, что уже пробовала его когда-то.
— Борщ, мы будем борщ.
Официантка сказала что-то по-русски поварихе, которая стояла возле кухни. Потом опять повернулась к Фриде и Гитте, указала на небольшой компьютерный терминал.
— Вы можете расплатиться кредиткой.
— Конечно, — ответила Гитта, вставляя карту в терминал.
— Садитесь за стол, ваш заказ скоро принесут.
Фрида и Гитта сели за стол неподалёку от хозяина овчарки. Пёс приоткрыл один глаз, взглянул на них оценивающе, затем опять задремал. Заказ принесли даже раньше, чем можно было ожидать. Отлично сложённый молодой человек прошёл совсем рядом с псом (который на этот раз даже не проснулся) и расставил на столе две тарелки с борщом и две чашки кофе. Фрида была не прочь завязать с официантом разговор, но сумела сказать только спасибо.
Несомненно, чёрный кофе с борщом был не самым обычным завтраком, однако никто не обращал на это никакого внимания. Продолжались оживлённые разговоры, влюблённая парочка целовалась, молодая мамаша катала коляску взад и вперёд, некоторые посетители не отрывались от экранов своих смартфонов. Пёс, который был такой же частью кафе, как и все остальные посетители, мирно дремал.
— Ну вот, — сказала Гитта, — я сытая, бодрая и полная сил.
— Этот борщ просто божественный, — сказала Фрида. — Мы отлично позавтракали. Теперь можно и в полицейский участок наведаться.
Они поехали дальше, на Шестую авеню, и вскоре припарковали «Тойоту» возле полицейского участка Ричмонда. Зашли в вестибюль и остановились перед большим плексигласовым окном. По другую сторону окна несколько полицейских сидели за столами, уставившись в экраны своих компьютеров. Ещё двое стояли в отдалении и смеялись над только что рассказанной шуткой. Китаянка в полицейской форме несла большую стопку бумаг. Кажется, на Фриду и Гитту, которые только что вошли, никто не обращал внимания. Наконец китаянка, положив бумаги на стол, подошла к окну.
— Чем могу служить?
— Мы инспекторы полиции, приехали из Парижа, — начала Фрида, решив, что так прозвучит убедительнее.
— Мы здесь в отпуске, — уточнила Гитта.
— По-моему, мы были свидетелями правонарушения, — сказала Фрида.
— Понятно, — сказала полицейская и отошла в дальний угол офиса.
Фрида и Гитта наблюдали, как китаянка подошла к столу, за которым сидел плотный здоровяк, и что-то ему доложила. Тот даже не поднял голову. Впрочем, через пару минут — хотя казалось, что прошло гораздо дольше, — он соизволил встать из-за стола и неторопливой походкой, будто говорившей «я тут главный», прошествовал к окну.
— Капитан Джон О’Шонесси, — представился начальник. — Я так понял, что вы полицейские инспекторы из Парижа. Вы здесь с официальным визитом?
— Вообще-то нет, — сказала Гитта. — Мы в отпуске.
— Мы видели правонарушение, — сказала Фрида.
Капитан О’Шонесси пристально обозрел их наряды. У него на лице было написано: «Что тут за балаган?»
Фрида и Гитта, переглянувшись, подали ему свои удостоверения.
— Весьма необычно, — обронил капитан О’Шонесси и отошёл от окна к столу одного из полицейских, что неотрывно пялился в экран компьютера.
По распоряжению начальника полицейский ввёл запрос. Капитан О’Шонесси посмотрел на экран через его плечо, сделал пару замечаний, которые Фрида и Гитта не расслышали. Затем начальник участка удовлетворённо кивнул и снова подошёл к окну. Он улыбнулся, возвращая Фриде и Гитте их удостоверения.
— Необходимая проверка, как вы понимаете. Так о чём вы хотите сообщить?
Фрида и Гитта рассказали ему всё с самого начала: и про баржу, проходящую под мостом Золотые Ворота, и про сигнальный фонарь, передающий кодовое сообщение с названием корабля, и наконец про ответный сигнал из дома на авеню Сиклифф. Они вспоминали всё, что видели и сумели выяснить самостоятельно.
— По-моему, вы проделали неплохую работу, — сказал капитан О’Шонесси. — Но всё же я должен перепроверить полученную информацию. И кое-что я могу узнать прямо сейчас. Вы уверены, что дом, из которого был подан ответный сигнал, находится именно по этому адресу, на авеню Сиклифф?
Фрида и Гитта ответили в один голос:
— Да, уверены.
— Я, знаете ли, скептик. Должность обязывает. Пойду перепроверю.
Капитан О’Шонесси снова отошёл к полицейскому за компьютером. Вернулся он через пару минут.
— Дом принадлежит некоему Карлу фон Шлегелю, немецкому торговцу предметами искусства. Сомневаюсь, что он как-то причастен к этой загадке. По правде говоря, то, о чём вы сообщили, кажется очень подозрительным. Я перепроверю полученную от вас информацию. Пока это всё, что я могу обещать. Извините, дамы.
Когда они вышли из участка на улицу, Фрида сказала:
— Он совершенно прав.
— Было бы неплохо взглянуть на ту баржу снова, — сказала Гитта. — Быть может, мы что-то не заметили.
— Наш отпуск заканчивается через двенадцать дней.
— Мы можем устроить вахту на Бейкер Бич, сменяясь по очереди.
— Лично меня эта полицейская работа не слишком вдохновляет.
— Было бы замечательно, если бы мы смогли привлечь кого-нибудь к себе на помощь. Кого-то, кто разбирается в кораблях.
— Но кого? — озадачилась Фрида. — Мы ведь никого здесь не знаем.
— А помнишь радиопередачу про то, как эмиссары Хаганы набирали матросов на корабль «Исход-1947»? — спросила Гитта. — Ну, тот самый, что должен был перевезти еврейских беженцев из Франции в Палестину?
— Да-да, — сказала Фрида. — Они тогда ходили по всем барам поблизости от нью-йоркского порта и спрашивали: «Есть тут моряки-евреи?»
— Верно. А когда такой моряк отзывался, ему объясняли про «Исход» и основание Израиля.
— Только моряки обычно отвечали, что их эти дела не интересуют. Но тут же соглашались, когда им предлагали деньги, — заметила Фрида.
— И в конце концов на корабле собралась чертовски крутая команда, — добавила Гитта.
— Думаешь, мы сможем провернуть что-то подобное? — поинтересовалась Фрида.
Гитта достала айфон и погуглила, где в Сан-Франциско живут моряки торгового флота и какие бары они предпочитают. Оказалось, что моряки в основном селятся в округе Тендерлойн, от посещения которого гугл советовал воздержаться по соображениям безопасности. Список баров был длинным, и несколько помещений оказались на набережной Эмбаркадеро: «Причал», «У Риордана», «У Слэттери»… В Тендерлойне были клуб «Ха-Ра», «У Сэма», «Большой прилив»…
— Давай начнём с Тендерлойна, — предложила Фрида. — Там ведь моряки живут. И до него намного ближе, чем до Эмбаркадеро.
— Тогда поехали в клуб «Ха-Ра», — сказала Гитта. — Он ближе всего.
Они проехали по бульвару Гири, мимо Джапантауна, мимо православного собора Святой Марии, пересекли авеню имени Джеймса Ван Несса и через пару кварталов припарковались на Ларкин-стрит, неподалёку от клуба «Ха-Ра».
Когда Фрида и Гитта зашли в бар, никто даже голову не повернул в их сторону. Тут не было ни модно одетых туристов, ни офисных служащих, пытающихся произвести впечатление своими интеллектуальными разговорами. Только люди, которые пришли выпить. И покрепче.
Фрида и Гитта сели у барной стойки. Бармен также не обратил на них внимания, продолжив разговор с человеком в сильно поношенном костюме, который сидел по соседству с Гиттой.
— Говоришь, у тебя был «Кадиллак» 1956 года? — втолковывал бармен. — Так я тебе лучше расскажу. У меня был «Шевроле Корвейр» 1962-го. Сейчас такой стоит тысяч десять. Но Ральф Нейдер в своей паршивой книжке «Опасен на любой скорости» написал, что эта машина — дерьмо. Полная херня. У меня только приводной ремень на вентиляторе охлаждения однажды лопнул. Поменял — и всё. Но я прочитал книжку и продал машину. Теперь жалею.
— Но… — попытался возразить его собеседник.
— Никаких но! — отрезал бармен. — Заткнись нахрен!
Затем он повернулся к Фриде и Гитте.
— Чего хотели, дамочки?
— Мы бы хотели познакомиться с настоящим моряком.
— Нынче вечером тут только один. Его зовут Ал. Он уже на пенсии, и вряд ли ему хватит денег на вас обеих.
— Нам не нужны его деньги. Нам нужно просто с ним поговорить.
— А вы кто такие? Репортёры? Писательницы? Полицейские под прикрытием? Слушайте сюда, вы у меня в баре. Так что не болтайте лишнего, лучше закажите что-нибудь.
— Два бурбона.
— Так-то лучше.
Гитта достала из своей армейской сумки двадцать долларов.
— Вот, сдачи не нужно.
Бармен поставил перед Фридой и Гиттой два стакана и наполнил до краёв. Затем повернулся в сторону и крикнул:
— Эй, Ал. Тут две дамочки хотят с тобой поговорить. Типа писательницы.
— Рэй, скажи им, что мне не интересно, — отозвался Ал. — По крайней мере, до тех пор, пока не оплатят мой счёт.
Бармен снова повернулся к Фриде и Гитте.
— Ал задолжал мне семьдесят пять долларов. Но я согласен на шестьдесят.
Гитта протянула ему три двадцатки.
— Ал, тащи сюда свою задницу! — рявкнул бармен. — Твой долг погашен.
— Ладно, в чём дело? — поинтересовался Ал, подойдя на зов.
— Мы предпочли бы не обсуждать это здесь, — сказала Гитта.
— Давайте выйдем на улицу, — предложила Фрида.
— Чего ради? — проворчал Ал. — А, впрочем, ладно. Давайте выйдем.
Когда они вышли из полутёмного бара на дневной свет, Фрида и Гитта смогли разглядеть Ала получше. Он был около шести футов ростом и довольно сухощав: то ли имел хорошую наследственность, то ли потому, что не переедал, придерживаясь диеты из крепких алкогольных напитков. На нём была распахнутая спортивная куртка, светло-коричневые брюки, мятая белая рубашка. Галстук он не носил. В общем, ничто во внешности Ала не выдавало в нём бывшего моряка.
Задумавшись о том, действительно ли Ал имел отношение к торговому флоту, Фрида спросила:
— Ал, вы можете что-нибудь о себе рассказать?
— Нет, — сказал он, — пока не узнаю зачем.
— Резонно, — заметила Гитта. И тогда она рассказала Алу историю про баржу на буксире, про обмен кодовыми сигналами и наконец про то, что в диспетчерской порта отсутствовали сведения о барже.
Ал, который поначалу казался скучающим и даже слегка нетрезвым, оживился.
— Там творятся какие-то тёмные делишки, — решительно сказал он. — Я в этом совершенно уверен, не будь я Ал Хугелл. Знаете, когда началась война во Вьетнаме, я не стал дожидаться повестку, а пошёл и записался во флот. А когда отслужил своё на военном флоте, то продолжил ходить по морям в торговом. Я побывал во всех портах мира: в Гамбурге, Роттердаме, Шанхае, Владивостоке… Назовите любой — я там точно был.
— У нас осталось двенадцать дней отпуска, — сказала Гитта. — Хотелось бы успеть найти таинственную баржу. Есть какие-нибудь мысли?
— Ни диспетчер порта, ни судоходная компания знать не знают про эту баржу. Тут ничего не поделаешь. Если вчера вы видели, как баржа ушла в море, значит, остаётся только дожидаться её возвращения на том же самом месте. Готов спорить на что угодно, раньше чем через пару дней она не вернётся. Я живу в отеле «Сен-Жермен». Дайте мне ручку и бумагу, я напишу адрес.
Фрида достала блокнот и ручку из сумки. Ал написал адрес отеля.
— А это мой телефонный номер. — Он достал из кармана куртки старомодный телефон-раскладушку; бумажка с номером была прилеплена скотчем к задней крышке. — Позвоните мне прямо сейчас, чтобы я увидел номер вашего телефона и мог его сохранить.
Фрида сделала так, как говорил Ал.
— Сегодня вторник, девятое. Заезжайте за мной к отелю послезавтра, в четверг, в девять утра.
В четверг утром Фрида и Гитта припарковались возле отеля «Сен-Жермен». Ала долго ждать не пришлось. Он вышел из дверей бодрой походкой и даже казался слегка помолодевшим. Хотя он по-прежнему был одет в те же самые затасканные шмотки.
— Поехали, — распорядился Ал, плюхнувшись на заднее сиденье «Тойоты».
— Куда именно? — спросила Фрида.
— Слушайте, — сказал Ал довольно резким тоном, — давайте напрямую. Я командую парадом. Я хочу получить двести долларов прямо сейчас. А затем поезжайте на Бейкер Бич.
Гитта подала ему деньги, Фрида завела мотор.
— Спасибо, — сказал Ал, на этот раз гораздо мягче. — Значит, так. Вы знаете азбуку Морзе, я разбираюсь в баржах. Как-то раз я даже ходил на барже палубным матросом. В общем, нам нужно установить вахту, потому что я не знаю азбуку Морзе. Вы можете меняться по очереди, но кто-то постоянно должен быть здесь.
— А что же вы, Ал? — спросила Фрида.
— А я пошарюсь по пляжу. Спать могу в машине, на заднем сиденье. Я неплохо знаю Бейкер Бич. Хорошо, что здесь есть общественный туалет. В общем, условия сносные. Доводилось мне жить в местах похуже. Кстати, а бинокль у вас есть?
— Ну разумеется, — сказала Гитта. — Мы же, как-никак, туристы.
— Дайте-ка мне взглянуть.
Гитта достала из сумки бинокль и протянула Алу.
— Ого, «Цейс», — воскликнул Ал, явно удивлённый. — Помню, однажды я стоял вахту в шторм, и у меня был цейсовский бинокль. Корабль сильно качнуло большой волной, и я уронил бинокль за борт. Капитан устроил мне крепкую взбучку…
Фрида проехала Ломбард-стрит, миновала Пресидио, затем бульвар Линкольна. Остановила «Тойоту» на залитой асфальтом парковке возле Бейкер Бич. Ал тут же открыл дверцу, снял ботинки и носки, схватил бинокль и отправился на пляж босиком. Время от времени он останавливался, чтобы обозреть в бинокль пляж и залив, хотя ни одного корабля не было видно на горизонте.
Какой-то мальчуган носился по пляжу взад и вперёд, не обращая внимания на призывы родителей угомониться. Когда он пробегал мимо Ала, тот предложил малышу взглянуть в бинокль. Подержав бинокль пару секунд, мальчуган вернул его обратно, а потом со всех ног кинулся к родителям.
Ал двинулся дальше, в сторону пожилого китайца с удочкой. Китаец поначалу казался недовольным, когда моряк попытался завязать с ним разговор, но вскоре оба они рассмеялись какой-то шутке. Поговорив с рыбаком, Ал неторопливой походкой вернулся обратно.
— Вы не поверите, — сказал Ал Фриде и Гитте, снова усевшись в машину, — но этот парень с удочкой — Фрэнки Ван. Мы с ним однажды ходили из Сиэтла в Шанхай. Славное было времечко. Да, Шанхай. Бары, ночные клубы, весёлые девчонки. Ох, и погулял же я — и там, и в других портах. Неудивительно, что теперь совсем без денег…
— Зато у вас было столько впечатлений, — сказала Фрида, пытаясь его приободрить. — Есть что вспомнить.
— Да, есть, — согласился Ал. — Только те приключения стоили мне нескольких лет жизни. — И он переменил тему: — Ладно, прямо сейчас кто-то должен съездить и купить нам еды. На Клемент-стрит полно ресторанов, что торгуют на вынос. По большей части китайских.
— Я съезжу, — вызвалась Гитта.
— Только не бери одну лишь китайскую еду. Мне возьми гамбургер. И пива. Оно называется «Циндао».
Гитта уехала покупать еду. Фрида спустилась на пляж и улеглась на песке. Ал принялся расхаживать по пляжу, то и дело поглядывая на горизонт, как будто и вправду был на вахте.
Гитта отсутствовала недолго. Она посигналила, когда вернулась с Клемент-стрит.
— Что купила? — осведомился Ал.
— Китайскую еду для нас с Фридой, а для вас здоровенный гамбургер с горой лука. И три бутылки пива «Циндао».
Гитта подала Алу пиво и бумажный пакет с логотипом ресторана. Фрида взяла второй пакет. Они направились к столам для пикников.
— Идёте с нами, Ал? — спросила Гитта.
— Не хочу показаться невежливым, — сказал Ал, — но я предпочту посидеть в машине и поесть в одиночестве.
— Конечно, как пожелаете.
И они ушли.
«Чертовски хороший гамбургер, — подумал Ал. — Давненько такого не ел». Он прожевал последний кусок и запил остатками пива. «Так во что же я ввязался? — спросил он себя. — Что, если эта баржа так и не покажется? Мне нужен план действий. Для начала надо позвонить в службу береговой охраны. Потом надо будет придумать хренов запасной план. А прямо сейчас надо определить очерёдность вахты».
Он вылез из машины и направился к столу для пикников.
— Признаться честно, я даже не знаю, появится ли эта самая баржа, — откровенно сказал Ал. — В любом случае нам нужно продолжать наблюдение. Давайте обсудим нашу вахту. Днём одной из вас придётся ездить за едой на завтрак, обед и ужин. Двое из нас будут оставаться на пляже, и одному из оставшихся придётся вести постоянное наблюдение. При этом нам следует держать друг друга в поле зрения.
Фрида и Гитта слушали и кивали. Они же сами затеяли эту авантюру и втянули в неё постороннего человека.
— Сейчас одиннадцать часов. Гитта, в шесть вечера тебе нужно съездить за едой на завтрак и ужин. Мне гамбургер и пиво, как в прошлый раз. Фрида, можешь пока отдохнуть. Я буду стоять первую вахту, потом поменяемся.
Фрида проводила Гитту, потом легла на тёплый песок, прикрыла глаза. Она слышала шум волн, детский смех, звонкие удары по волейбольному мячу, голоса — всё сплеталось в неразборчивую пляжную колыбельную. Вскоре она задремала.
Её разбудило деликатное прикосновение к плечу и голос Ала:
— Фрида, просыпайся. Твоя очередь нести вахту.
Она встала, стряхнула с себя налипший песок. Подумаешь, вахта. Можно не спеша прогуляться по пляжу, поглядывая на залив.
Злобного вида ротвейлер облаял её, когда она проходила мимо парочки, которая пила вино, по очереди отхлёбывая прямо из горлышка бутылки.
— Тихо, Сэм, — скомандовал хозяин собаки.
Фрида улыбнулась им, она бы тоже не отказалась сделать глоточек. Но они и не подумали ей предложить.
Она двинулась дальше, загребая песок ногами. Увидела рыбака, с которым Ал разговаривал утром. Интересно, поймал он хоть что-нибудь? У него был такой вид, словно ему всё равно.
Фрида посмотрела на залив. Большой контейнеровоз уходил в открытое море. Куда он плывёт? В какой порт?
Она услышала, как её зовут по имени, и обернулась. К ней торопился Ал.
— Хорошие новости, — сообщил он. — Гитта привезла ужин. Снова что-то китайское для вас, а для меня гамбургер и пиво. На завтрак она тоже что-то прихватила. Слушайте, я поем в машине, а вы можете сесть за стол для пикников. Потом поговорим.
— Ал опять уединился в машине, — заметила Гитта, пока они с Фридой ели что-то экзотическое с неизвестным названием.
— Наверное, предаётся воспоминаниям о шанхайских девушках.
— И девушках из других портов.
— Точно.
— В любом случае китайцы готовят отличную еду.
Гитта подняла голову. Ал шёл от стоянки в их сторону.
— Извините, не хотел мешать, — сказал он. — Просто хотел вам сообщить, что я собираюсь поспать у вас в машине, на заднем сиденье. Как начнёт темнеть, возвращайтесь в машину, сядете впереди и продолжайте наблюдать за заливом. Гитта, твоя очередь. Если устанешь — разбуди Фриду.
Он ушёл. Фрида и Гитта возобновили прерванный разговор. Они сидели за столом, пока не зашло солнце и не стало слишком прохладно. Тогда они тоже вернулись в машину и сели впереди. Фрида вскоре уснула, а Гитта сидела, следя за огнями уходящих в море кораблей, и думала, не тратят ли они свой отпуск впустую. Пока что она видела только контейнеровоз, который вышел в море, нарушая спокойствие этого монотонного тихого вечера.
День проходил за днём, ночь за ночью. Сколько раз они проходили по пляжу из конца в конец, босиком, по самой кромке прибоя, чтобы ощутить свежую прохладу морской воды?..
Неделю спустя они всё ещё продолжали свою вахту. Было раннее утро. Фрида и Гитта сидели в «Тойоте», включив обогреватель, и смотрели, как Ал бродит по берегу.
— Неужели ему не холодно? — поёжилась Фрида.
— Он всю жизнь был моряком: наверное, привык, — сказала Гитта.
Ал поднёс к глазам бинокль и обозрел залив. Через пару минут он заторопился к машине. Подойдя, настойчиво постучал в окно.
— Наверное, хочет горячий завтрак, — предположила Фрида, опуская окно.
— Вылезайте, — отрывисто произнёс Ал. — Баржа приближается.
— А вы уверены, что это та самая баржа? — спросила Гитта. После недельного ожидания её переполнял скептицизм.
— Уверен, — ответил Ал, протянув ей бинокль. — Сами можете посмотреть. Видите, какая высокая у неё осадка? Гружёные баржи уходят под воду глубоко, по самую грузовую марку.
— Это даже без бинокля видно, — заметила Фрида.
Ал забрал бинокль у Гитты и вновь принялся рассматривать баржу.
— Всё как я и думал, — объявил он. — Это не настоящие моряки, а какие-то люди в смешной одёжке. Напялили её на себя и думают, что похожи на моряков. Нет, это точно самозванцы без лицензии. Они ещё и сигнальный фонарь на барже зажгли. Чушь собачья.
Ал повернулся к Фриде и Гитте.
— Баржа идёт со скоростью примерно семь узлов. У нас полно времени. Смотрите внимательно на тот случай, если они начнут подавать сигналы.
И действительно, вскоре на барже замигал сигнальный фонарь. После того как сообщение было передано, из дома на авеню Сиклифф последовал ответный сигнал. Баржа продолжила идти прежним курсом.
— Что было сказано в сообщении? — спросил Ал.
— «Жан-Мари», — ответили Фрида и Гитта в один голос.
— Не сомневаюсь, что это название корабля, — уверенно сказал Ал. — Сейчас позвоню диспетчеру порта.
По телефону он заговорил строгим, начальственным тоном.
— Когда судно под названием «Жан-Мари» прибывает в порт?
— Ожидается через два часа. Должно пройти мост Золотые Ворота в 8:30.
— Где встаёт на якорь?
— Якорная стоянка №22.
— Спасибо.
Сразу же после этого Ал позвонил в службу береговой охраны и сообщил полученную информацию.
— Это точно? — переспросил дежурный береговой охраны.
— Сынок, я не намерен валять дурака. Я нанялся во время войны во Вьетнаме на военный флот, затем служил тридцать пять лет в торговом флоте. Меня не проведёшь. Полагаю, команда этой баржи намеревается принять груз наркотиков с «Жан-Мари».
— Понял. Я доложу кому следует.
— Как насчёт ФБР?
— Разумеется. Есть что добавить?
— Не дайте им выбросить наркотики за борт.
— Послушайте, не стоит учить нас делать нашу работу. Мы уже не раз проводили подобные операции, только не с баржами. Поверьте, мы справимся с этой ситуацией.
— Что-то не так? — спросила Фрида, когда Ал закончил разговор.
— Как всегда, береговая охрана намерена следовать установленному протоколу, — ответил Ал. — Пожалуй, запалю-ка я костерок у них под задницей. Посмотрим, как они забегают, когда начнёт припекать.
— Что именно ты собираешься делать? — спросила Гитта.
— Есть одна мысль, — сказал Ал. — Найдите мне телефонный номер отдела новостей «Кроникл», позвоните им и передайте трубку мне.
Выяснить телефонный номер «Кроникл» было минутным делом.
— Кто у телефона? — спросил Ал, когда Гитта передала ему айфон.
— Рон Боннер, специализируюсь на расследованиях.
Ал пересказал газетчику всё, что удалось выяснить на текущий момент: про корабль под названием «Жан-Мари» и неведомую баржу, которая не значилась в расписании; про кодовые сигналы с баржи и ответные сигналы из дома на авеню Сиклифф. Он даже упомянул про Фриду и Гитту, которые первыми обратили внимание на сигналы и сумели их прочитать.
— А как зовут вас? — поинтересовался Рон Боннер.
— Меня зовут Ал. Мою фамилию вам знать необязательно.
— Тогда дайте мне поговорить с Фридой и Гиттой.
Настала очередь Фриды и Гитты отвечать на расспросы репортёра. Они рассказали, что служат в парижской полиции, а сюда приехали в отпуск. Увидев с берега баржу с мигающим сигнальным фонарём, они перехватили сообщение. В общем, Фрида и Гитта в очередной раз повторили всю историю.
— Надо будет привлечь других репортёров, — проговорил Рон. — И надо ещё разобраться с домом на авеню Сиклифф. Даже с помощью полиции это займёт слишком много времени. Чёрт возьми, я уверен, что эта история может попасть завтра на первую полосу.
И в заключение он произнёс на ужасном французском:
— Adieu mes Dames**.
— Хорошо, что мы решили испытать удачу и остаться, — сказала Гитта.
— Это точно, — с улыбкой согласился Ал. — Помогли прищучить этот самозваный сброд, что позорит профессиональных моряков. Надеюсь, их всех засадят в тюрьму.
— Удивляюсь только, почему они не провезли наркотики в одном из контейнеров? — сказала Фрида.
— Решили не рисковать, — ответил Ал. — Таможенники могут выборочно проинспектировать любой контейнер. Вдобавок у них есть специально натасканные для этого собаки.
— Что дальше, Ал? — спросила Гитта.
— У меня в горле пересохло. Отвезите меня в клуб «Ха-Ра».
— Уверен? Может, лучше прямо в отель?
— Я хочу выпить со своими приятелями.
— Неужели ты не хочешь, чтобы твоё имя напечатали в газете? — спросила Фрида.
— Точно нет, — ответил Ал. И направился к машине, дав понять, что больше не намерен обсуждать эту тему.
«Тойота» промчалась по бульвару Гири и уже через несколько минут остановилась у входа в клуб «Ха-Ра».
— Спасибо, — сказал Ал. — Вот я и дома. Именно там, где хочу быть.
Фрида и Гитта попрощались со старым моряком. Затем развернулись и поехали через заполонённые машинами улицы Сан-Франциско обратно в квартиру на 48-й авеню, возле Оушен-Бич. Приняли ванну, забрались в постель.
Следующим утром, после пары чашек кофе, Фрида и Гитта вышли на улицу, чтобы купить газету «Кроникл».
— Только посмотри на это, — сказала Фрида.
Заголовок «Кроникл» гласил: «В ПОРТУ САН-ФРАНЦИСКО ПЕРЕХВАЧЕН КРУПНЫЙ ГРУЗ НАРКОТИКОВ».
«Накануне служба береговой охраны перехватила баржу, на которой было обнаружено более тысячи фунтов кокаина. Экипаж баржи и буксирного катера задержан, офицеры и команда контейнеровоза "Жан-Мари" находятся под наблюдением. Расследование продолжается. Согласно сведениям, полученным из анонимного источника, службе береговой охраны помогали два инспектора полиции Парижа, которых зовут Фрида и Гитта. Их фамилии не разглашаются».
— Давай купим ещё три газеты в качестве сувениров, — предложила Фрида. — А потом соберём чемоданы и отправимся в аэропорт.
— А я всё думаю про Ала, — сказала Гитта. — Интересно, как он там?..
Когда Ал зашёл в клуб «Ха-Ра», его поприветствовал бармен Рэй.
— Эй, Ал, где пропадал? Я целую неделю тебя здесь не видел.
Ал ухмыльнулся.
— Я спал в одной машине с двумя француженками.
— Чего?
— И они дали мне двести долларов.
Рэй, конечно, не поверил ни единому слову.
— Да ты гонишь. Давай, колись, что случилось на самом деле?
— Я помог прищучить кодлу самозванцев, которые косили под настоящих моряков из профсоюза. Теперь их всех упекут в тюрьму, как пить дать.
— Вот это больше похоже на правду, Ал. Держи стаканчик, старина, ведь ты вернулся в родную гавань. Ты наконец дома.
* В 1992 году мы с моей женой Лиллиан часто ездили в парк «Хок Хилл», который находится в заповеднике «Марин Хедлендс» (это к северу от моста Золотые Ворота). Мы всегда брали с собой бинокль, чтобы смотреть на птиц и на корабли в заливе. Как-то раз мы увидели баржу на буксире, такую же, как в этом рассказе. Примерно год спустя я прочитал в газете статью про баржу, которая была задержана с грузом наркотиков, а весь её экипаж был арестован (прим. автора).
** Прощайте, дамы (прим. редактора).
Рассказ «Баржа» вышел в сборнике «Горячие агентессы французской полиции Фрида и Гитта распутывают пять дел» (Чтиво, 2020). Читайте демо-версию и загружайте полную версию на официальной странице книги.