Введение
Целью исследования, результаты которого излагаются в рамках данной статьи, является лингвопрагматический анализ способов вербализации социальной памяти, находящих свое отражение в историографических текстах. Социальная, или коллективная, память подразумевает подвижный, меняющийся во времени, но, тем не менее, достаточно целостный образ прошлого, в котором запечатлены и закреплены навыки группового поведения, необходимые для их воспроизводства последующими поколениями [ср.: 1]. Элементы прошлого опыта человечества могут реализоваться в самых разнообразных формах (памятники, произведения искусства, обряды, традиции, обычаи и пр.), представляющих в своей совокупности приемы коллективной мнемотехники.
Важным моментом при рассмотрении онтологического статуса коллективной памяти является тот факт, что основным средством ее языковой реализации, сопровождающейся фиксацией, автономизацией и, соответственно, трансформацией коллективной памяти в культурную память, служат тексты, которые, согласно немецкому ученому П. Штокеру, выполняют в социуме роль «генераторов культурных процессов» [7, S.79]. Вполне понятно, что релевантными носителями культурной памяти человечества следует считать в первую очередь историографические тексты, предназначенные a priori для увековечивания и тиражирования знаменательных исторических событий. Данное обстоятельство обусловливает актуальность настоящего исследования и одновременно его новизну, поскольку языковой потенциал историографических текстов с позиций прагмалингвистики не выступал до сих пор объектом всестороннего изучения в сфере языкознания.
,
Материал и методология исследования
В процессе научного анализа в качестве материала исследования были использованы немецкоязычные историографические тексты, посвященные описанию различных исторических периодов в жизни Германии. В рамках статьи приводятся текстовые примеры из книг «Reise in die Gotik» В. Цёльнера, «Ostpreussen» К. Вюнша и «Vom König geküßt» К. Ханкен
В ходе исследования языковой специфики текстов использовались метод контекстуального анализа, позволяющий учитывать особенности функционирования релевантных лексических единиц с учетом горизонтального и широкого вертикального контекстов, метод семантического анализа, дающий возможность адекватной расшифровки значения историзмов как неотъемлемых языковых элементов любого историографического текста, метод лингвопрагматического анализа, способствующий систематизации и классификации выявленных слов-реалий, а также аналитико-описательный и сравнительно-сопоставительный методы.
Результаты исследования
На первом этапе был установлен характер вербализации коллективной памяти в историографических текстах, что обусловило целесообразность апелляции к проблеме соотношения историографии и литературы, которая до сих пор является предметом дискуссий в соответствующих научных кругах. Неоднозначность этих взаимоотношений может быть подтверждена наличием трех ведущих точек зрения на данный вопрос, каждая из которых имеет свое историческое обоснование [см.: 6, S. 213-214].
В традициях поэтики Аристотеля с античных времён считается, что историография и литература принципиально отличаются друг от друга в силу онтологических различий между их референтами: историк изображает то, что произошло, а литератор – то, что могло бы произойти в реальной действительности.
Согласно другой позиции, которая доминировала в науке вплоть до середины XIX века, историография рассматривалась в качестве отрасли литературы, вследствие чего она оценивалась по своим языковым, чисто художественным качествам, а также по степени дидактического воздействия на читательскую публику. Лишь в XXвеке под воздействием позитивистских тенденций, которые способствовали усилению ориентации историографов на объективность и аутентичность изображаемого, стала развиваться функциональная дифференциация историографических и литературных текстов.
Наконец, достаточно распространенной продолжает оставаться концепция, в рамках которой признается тесное родство историографии и литературы, поскольку речь идет о структурной идентичности повествовательных форм, возникающей в результате использования историками при упорядочивании языкового материала архетипов повествовательных моделей и риторических фигур.
В русле подобных рассуждений следует упомянуть теорию метафорического нарративизма, сторонники которой уподобляют исторический нарратив художественному тексту, а деятельность историографа приравнивают к деятельности профессионального писателя, декларируя в качестве источника возникновения в историографии каких-либо интерпретаций реальных событий смыслопорождающую функцию языка [2, с. 61-62].
На наш взгляд, при любой трактовке характера соотношения историографии и литературы следует исходить из признания факта возможной уязвимости историографических текстов в плане аутентичности реконструируемых в них событий в связи с неизбежным присутствием в этих текстах на фоне безусловно доминирующих фактуальных элементов чисто фикциональных моментов, обусловленных спецификой когнитивной деятельности историографа как речевого субъекта.
На втором этапе исследования основное внимание уделялось систематизации способов вербализации коллективного прошлого опыта, запечатленного в немецкоязычных историографических текстах. Было выявлено, что ведущая роль в этом процессе принадлежит различного рода словам-реалиям (СР), обладающим способностью актуализировать семы темпоральности и локальности, релевантные в плане референциальной соотнесённости подразумеваемых лексем с актуальными историческими событиями. Следует подчеркнуть, что в определенных контекстуальных условиях СР могут служить единственным индикатором ретроспективного характера повествования.
Убедительным примером в данной связи представляется следующий фрагмент научно-популярного текста «Reise in die Gotik» немецкого историка В. Цёльнера:
Auf dem Markt herrscht heute wieder buntes Treiben. Der Bauer verabschiedet sich von uns, denn er muß rasch zusehen, wie er mit den Schweinen zum Viehmarkt kommt. Wir dagegen betrachten in Ruhe das Marktleben … Auffallend gekleidete reiche Bürgerfrauen schlendern mit ein oder zwei Mägden an den Verkaufsständen vorüber … Manche Frauen tragen Schleppen an den langen Kleidern. Am reich verzierten Gürtel hängen die Schlüssel und ein Täschchen für das Geld. … Als Fußbekleidung werden Schnabelschuhe bevorzugt (выделено нами – Л.Б.) [9, S. 31-32].
Как очевидно, автор, объединяющий себя с читателями в результате употребления местоимения wir, совершает воображаемую прогулку по рынку средневекового немецкого города, «переместившись» в прошлое из своего актуального настоящего. Характерно при этом, что повествователь использует приём «оживления» исторической действительности, соответствующий ситуации «Магомет идет к горе», которая в числе прочих возможных способов воспоминания описана К. Бюлером в его известном труде по теории языка [подр. см.: 3]. Маркерами ретроспективной когнитивной деятельности, осуществляемой речевым субъектом в целях реконструкции исторической атмосферы Германии в эпоху готики (XIV-XV вв.), служат в данном тексте исключительно СР на фоне отсутствия грамматических индикаторов прошлого, т.е. глагольных форм прошедшего времени, поскольку автор выбрал для более яркой визуализации изображаемого форму эпического презенса.
Наиболее показательной приметой Средневековья, помимо висящих на поясах богатых горожанок ключей и сумочек с деньгами, а также шлейфов на длинных платьях, становятся туфли с «клювами» (Schnabelschuhe), известные нашим современникам благодаря многочисленным произведениям изобразительного искусства, созданным художниками того времени. В авторитетном универсальном словаре немецкого языка «Duden Deutsches Universalwörterbuch» объяснение значения данной лексемы, которая референциально соотносится с полутуфлями без каблука для мужчин и женщин, имеющими сильно удлиненные, острые и часто загнутые вверх носы, сопровождается пометой «типичные для Средневековья» [4, S. 1339].
В процессе работы было также выявлено, что все СР, функционирующие в историографических текстах, могут быть классифицированы в виде двух ведущих групп. К первой группе относятся СР с прагматической импликацией концепта «Прошлое», которые подлежат однозначной расшифровке своего значения компетентным «идеальным» читателем, являющимся своего рода центром смысловой ориентации для историографа на протяжении всего повествования. Данная группа может быть представлена рассмотренной выше лексемой Schnabelschuhe, употребляющейся в тексте без каких-либо пояснений, поскольку историограф «уверен» в полном понимании «идеальным» читателем всей излагаемой информации исторического характера. Такая вербализованная примета времени не нуждается, по предположению автора, в специальной акцентуации: «идеальный» читатель, обладающий соответствующими фоновыми знаниями, может сразу идентифицировать подразумеваемые реалии в плане их соотнесённости с конкретным социально-культурным контекстом.
Вторую группу составляют СР с прагматической акцентуацией концепта «Прошлое», сопровождающиеся специальным комментарием автора, который стремится в данном случае установить более тесный контакт со своим читателем (как «идеальным», так и, в отдельных случаях, фиктивным) и избежать возникновения эвентуальных когнитивных лакун в процессе восприятия читательской публикой изображаемой исторической действительности. В приводимом ниже фрагменте историографического труда К. Вюнша «Ostpreussen» значение лексемы подобного рода die „schwarze Küche“ («черная кухня»), узуальной для жителей бывшей Восточной Пруссии, но, возможно, непонятной для остальной части немецкого населения, подробно расшифровывается повествователем в постпозитивном парентетическом включении, оформленном двойным тире:
Noch das um 1740 errichtete Haus Langgasse 25 in Heilsberg enthielt eine durch eineinhalb Geschosse reichende Diele, an deren einer Ecke die „schwarze Küche“ – der im Erdgeschoß zu einer Kochstelle ausgeweitete, begehbare Schornstein – angeordnet war [8, S. 57].
Важными актуализаторами коллективной памяти в анализируемых текстах служат также разнообразные средства интертекстуальности, из которых наиболее убедительными являются цитаты, заимствованные из других историографических источников и способствующие формированию в читательском сознании идеи неразрывной связи и преемственности прошлого и настоящего. Прямые и косвенные цитаты создают не только необходимый эффект темпоральной полифонии как результата взаимодействия различных форм исторического сознания, лежащего в основе формирования феномена культурной памяти, но и прочный документальный фундамент историографического повествования.
В книге К. Ханкен «Vom König geküßt» о судьбах известных метресс французских королей XVII-XVIII вв. практически каждое утверждение автора сопровождается многочисленными цитатами из мемуаров, писем и дневников современников или самих участников реконструируемых событий, например:
Dem Grafen von Bussy … meldete Madam de Montmorency:
Madame (невестка Людовика XIV – Л.Б.) tut, was sie kann, um dem König Madam de Soubise zu empfehlen. Andererseits tut La Feuillade, was er kann, um den König für Mademoiselle de Sѐvignѐ zu interessieren … и т.д.
De Bussy reagierte von seinem Verbannungssort aus:
Es würde mich in der Tat … freuen, wenn der König Mademoiselle de Sѐvignѐ liebgewänne … и т.д. [5, S. 150].
В данном случае автор цитирует фрагменты переписки мадам де Монморанси и графа де Бюсси, в которых речь идёт о борьбе придворных за выдвижение на роль новой королевской фаворитки одной из двух претенденток – мадам де Субиз и мадемуазель де Севинье. При этом указанные цитаты взяты К. Ханкен не из оригинальных писем, а из книги Ф. Моссикера «Madame de Sѐvignѐ. A life and letters» (1983), что можно рассматривать как факт «сквозного» цитирования прецедентных текстов в анализируемом историографическом труде.
Заключение
Залогом непрерывного развития человеческой цивилизации и преемственности поколений является механизм культурной памяти, реализующейся в социуме в своих разнообразных формах, одна из которых представляет собой тексты как результат вербализации коллективного прошлого опыта. Среди совокупного текстового массива существенную роль в этом плане играют историографические тексты, непосредственно предназначенные для фиксации, сохранения и тиражирования коллективных знаний о наиболее значимых исторических событиях и фактах.
Как показали исследования, важными средствами языковой реализации коллективной памяти в историографических текстах следует считать слова-реалии и цитаты. Слова-реалии референциально соотносятся с отдельными конкретными этапами коллективного опыта человечества и репрезентированы двумя основными разновидностями, в рамках которых осуществляется прагматическая импликация или, соответственно, прагматическая акцентуация концепта «Прошлое». При прагматической импликации этого концепта слова-реалии функционируют в автономном режиме, в то время как прагматическая акцентуация концепта «Прошлое» проявляется в авторском комментарии пояснительного характера, сопровождающем соответствующее слово-реалию. В числе средств интертекстуальности, также служащих в историографических текстах для транспонирования результатов коллективного прошлого опыта в картину мира последующих поколений, необходимо упомянуть прямые и косвенные цитаты, способствующие эффекту создания темпоральной полифонии и подтверждающие аутентичный характер реконструируемых исторических событий.
Литература
1. Коковина Н.З. Формирование понятия «память» в европейском гуманитарном сознании // Картина мира и способы ее репрезентации: науч. доклады конф. «Национальные картины мира: язык, литература, культура, образование» (21-24 апреля 2003 г., Курск). – Воронеж: Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2003. – С. 251-256.
2. Тюменцев Ю.А. «Метафорический нарративизм» о роли языка при формировании исторических интерпретаций // Методологические и историографические вопросы исторической науки: Сб. ст. – Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003. – Вып. 27. – С. 56-62.
3. Bühler K. Sprachtheorie. Die Darstellungsfunktion der Sprache. – Jena: G. Fischer, 1934. – 434 S.
4. Duden Deutsches Universalbuch. – 2., völlig neu bearb. u. stark erw. Aufl. – Mannheim; Wien; Zürich: Dudenverlag, 1989. – 1816 S.
5. Hanken C. Vom König geküßt. Das Leben der großen Mätressen. – Berlin: Berlin Verlag, 1997. – 280 S.
6. Metzler-Lexikon Literatur- und Kulturtheorie: Ansätze – Personen – Grundbegriffe / Hrsg. von Ansgar Nünning. – Stuttgart; Weimar: Metzler, 1998. – 593 S.
7. Stocker. P. Theorie der intertextuellen Fallstudien. – Paderborn; München; Wien; Zürich: Schöningh, 1998. – 240 S.
8. Wünsch C. Ostpreussen. – Berlin: Deutscher Kunstverlag, 1960. – 100 S.
9. Zöllner W. Reise in die Gotik. – Leipzig: Prisma-Verlag Zenner und Gürhott, 1979. – 239 S.