Фильм Марка Захарова «Формула любви» снят в 1984 году по сценарию Григория Горина. Сценарий был написан на основе повести Алексея Николаевича Толстого «Граф Калиостро».
Те, кто читал повесть, знают: это достаточно мрачное произведение с тягостной «готической» атмосферой. Ничем, кроме основных сюжетных поворотов, оно не напоминает искрометный комедийный сценарий Горина.
Горин вообще известен как достаточно вольный интерпретатор литературной основы, попадавшей к нему в руки. Философская притча о Мюнхгаузене мало схожа с книгой Распэ, а сценарий «Убить дракона» по мотивам шварцевской пьесы «Дракон» получился триллером с почти безысходным финалом.
Но в случае «Графа Калиостро», на мой взгляд, Горин не стал слишком далеко уходить от стиля Толстого. Вот только вдохновился он явно не мрачной повестью, от которой взял только канву, а другим произведением – прелестной пьесой «Любовь – книга золотая».
Сюжет пьесы
Пьеса была написана Алексеем Николаевичем в 1919 году. Он нашел среди подлинных книг XVIII века куртуазную книжонку «Любовь – книга золотая» с «любовными советами, календарём и словарём». Книга и насмешила Толстого, и вдохновила на пьесу-фантазию из екатерининских времён.
В 1921-22 годах она была поставлена в Париже для эмигрантов и большого успеха не имела. А в 1922 году писатель представил её Первой студии МХАТ, большим поклонником которой был. Толстой прочитал её студийцам при их встрече в Берлине во время знаменитых мировых гастролей МХАТ. Софья Гиацинтова вспоминала, как заразительно подействовало на труппу чтение пьесы автором:
Толстой это делал первоклассно - ярко, колоритно, с превосходным ощущением радости жизни и неповторимо русской интонацией. ...мы смеялись до колик, но громче всех хохотал он сам - густо, жирно, сочно.
Сюжет пьесы почти водевилен. Фрейлину Екатерины II выдали замуж за князя-домостроевца, а тот увёз жену в своё поместье среди лесов и болот. Молоденькая княгиня выстраивает свою жизнь по галантной книжице «Любовь – книга золотая», подаренной государыней.
Первое же, что она делает, – обряжает крепостных в нимф и сатиров, заставляя их изящно резвиться на лугах и услаждать ее слух виршами на античную тематику. Надзирать над «нинфами» она приставляет свою горничную Саньку, которую именует на галантный лад Жанеттой:
Княгиня (девушкам). Давеча вы чего пели?
Санька. Как приказано: на вечерней заре — греческую, унывную…
Княгиня. Неправда, опять про грибы, про ягоды пели… Разве на священной горе Парнас грибы растут?.. Наташка, Стешка, Дуняшка, доведете вы меня до сердца…
Санька. Девки молодые, ваше сиятельство, на деревенский лад сбиваются.
Княгиня. Еще раз услышу про грибы, про пошлые ягоды, — неделю заставлю на деревьях спать, в роще… Галантную…
Санька (девушкам). Утешьте княгиню, не сбивайтесь.
Как тут не вспомнить покойного барина из «Формулы любви», заставившего всю дворню учить латынь! «Желаю, говорит, представлять, будто я в Древнем Риме».
Князь тем временем выкрадывает книгу жены и приходит в ужас от её содержимого:
Супруга обмануть то же, что полководцу хитростью выиграть сражение. Но, сколь война долгими походами и кровопролитием обильна, — супруга обмануть случается без больших трудов и потерь, и даже не покидая своей постели. Примечание: многие прелестницы для сих уютных сражений предпочитают канапе.
Войну между старыми и новыми порядками прерывает внезапный приезд самой императрицы, решившей посмотреть, как обустроилась на новом месте её подопечная.
Это приводит не только к ужасной суете и забавным недоразумениям, но к роману между княгиней и юным фаворитом Екатерины – Валерьяном Завалишиным (вымышленное лицо).
Оба влюбленных изъясняются друг с другом напыщенным языком «книги золотой». Комический эффект пьесы построен на контрасте грубой прозы и галантного штиля:
Княгиня. Ах, Саня, Саня, мне не до строгостей сейчас… Не слушаются — ну и пусть живут как хотят… Спасибо вам за веселые песни, нимфы прелестные… Вспоминайте и вы обо мне с добром. Даю вам всем вольную, резвитесь вволю на лугах и в лесах.
Наташа. Чего это она?
Никита. Да так, блажит.
Завалишин. Сие разумно. Девки все равно порченые.
Я более чем уверена, что и здесь у Горина – отсылка-аллюзия к пьесе Толстого. Конечно же, нам с вами сразу вспоминается Алёша из «Формулы любви» («Для того ли я оставил свет, убежал из столицы, чтоб погрязнуть в болоте житейском!»).
А также его ироничная тётушка, циничный врач и крепостные, постоянно сбивающие Алёшин пафос: «Что мне до Петрарки, у Петрарки своя тётушка была!». Если у Толстого патетику княгини изредка нарушает Завалишин, у Горина Алёшу возвращает с небес на землю Марья Ивановна, превращаясь из идеала в предмет вполне земной любви.
Первая русская постановка и приключения с финалом
Премьера пьесы состоялась в Первой студии в1924 году. Режиссёром стала актриса Студии Серафима Бирман (в кино мы с вами видели её уже немолодой – например, в дилогии Эйзенштейна "Иван Грозный" в роли Ефросиньи Старицкой).
Княгиню сыграла прелестная Катерина Корнакова, игравшая молодых героинь (её судьба достойна отдельной статьи). "Влюбившись в адъютанта царицы, эта девочка становилась трогательной и коварной одновременно. Прихотливое сплетение детской чистоты с появившейся невесть откуда женской манкостью делало её очаровательной" - писала Софья Гиацинтова.
Сама Гиацинтова играла наперсницу княгини Саньку. Её жениха Никитку - Александр Благонравов. Шута Решето - Владимир Попов. Екатерину II - Лидия Дейкун, внезапно для всех в 34 года представшая в возрастной роли стареющей женщины.
Пьеса репетировалась весело и весело шла. По воспоминаниям, на репетициях Бирман, которой приходила в голову очередная придумка, начинала хохотать, и актеры терпеливо ждали, а иногда – заражались её смехом.
Но эту лёгкость не оценили и назвали легковесностью. Б.Ромашов в единственной (!) рецензии, вышедшей на спектакль, писал:
Мы не совсем понимаем, какое место занимает постановка исторической комедии А. В. Толстого «Любовь книга золотая», в общем ходе развертывания 1-й Студии в большой героический театр. Изящно написанная безделушка, романтическая акварель из старинного альбома, эта вещь меньше всего могла бы занимать внимание театра, поставившего своей целью построение героического репертуара. Постановка режиссера Бирман возвращала театр к давно забытым приемам наивного натурализма, к примитивным мизансценам и тягучим темпам. Построение спектакля в целом обозначено было чистейшей воды студийным ученичеством. Блеснувшие тонкостью исполнения отдельные актеры, давшие ряд выразительных фигур в плане старой комедии, не могли оправдать появления этого спектакля, опоздавшего лет на восемь и доказавшего всю никчемность сентиментальных экивоков в сторону «прекрасной старины».
После шестидесяти показов спектакль по описанной причине был снят с репертуара, к большому горю всей постановочной группы.
Сам Толстой позже переписал пьесу, – то ли устав от упрёков, которые получал ещё в Париже, то ли всерьез разочаровавшись в милом анекдоте, который написал. Сделал несколько драматичнее «крепостную» тему и полностью изменил финал. Если в первоначальном варианте Екатерина отказывалась от фаворита, уступая его княгине, то в новом – Екатерина покидает поместье, забирая с собой и Завалишина, и князя, а княгиня остается одна на обломках своей игрушечной "Греции" среди отпущенных на волю крепостных. Вовсе не веселым пустячком стала когда-то легкая пьеса. Так же и у Горина разудалый фарс в итоге превращается в трагикомедию.
В таком виде «Любовь – книга золотая» и была опубликована в Собрании сочинений А.Н.Толстого 1958 года. И думается, именно там с нею и встретился при работе над сценарием (а то и раньше) образованный и начитанный Григорий Горин.
©Ольга Гурфова
--
--
<<Следующий пост | Предыдущий пост>>
Удобный путеводитель по моим постам - здесь .
Подписывайтесь на мой канал здесь или в телеграме и получайте больше историй о театре и кино!
Ну и как же без бан-политики: вся информация о ней – вот тут))