В моём фотоальбоме письмо моего дяди с фронта. Мой дядя 1924 года рождения, его нет в живых с 1988 года. Письму 79 лет, так как датировано оно 19 мая 1943 года.
Только со временем начинаешь ценить такие вещи до боли в груди
Письмо написано на почтовой карточке, которая теперь в обиходе называется «открытка».
Военное время диктовало большую цену её — 15 копеек. Отпечатана в московской типографии «Красный печатник».
На лицевой стороне открытки портрет генерала А. Я. Пархоменко. Там стоит штемпель места доставки.
На обратной адресной стороне штемпель места отправления, вероятно умышленно неразборчивый.
На этой же стороне штемпель военной цензуры. Это вполне понятно. Любые разведывательные действия врагов должны оказаться невозможными.
В письме, естественно, ничего не сказано о месте нахождения части. Не называется подразделение, ни слова не пишется о событиях. Только привет с фронта младшему брату (моему отцу) и матери (моей бабушке). Ещё родственникам. А отец (мой дедушка) тоже на фронте.
Послевоенная жизнь дяди прошла не в полную силу
До самой своей смерти до 64 лет мой дядя Коля жил с подорванным здоровьем. Руки, ноги, глаза остались целыми. А лёгкие были простужены. Даром не прошло четырёхгодичное ползание по холодной грязи (он был связистом) и невозможность согреться после форсирования холодного Одера.
А по воспоминаниям моего отца в 1940 году, 17-летним он держал обидчиков младшего брата на весу в каждой руке.
В 1941 году к 22 июня он закончил школу на отлично. Музыке до войны учился сам.
Со своими хорошими знаниями после войны поступил среди других фронтовиков на физико- математический факультет Куйбышевского государственного педагогического института, закончил его с отличием и преподавал математику в местной школе.
У меня из детства много хороших воспоминаний о нём. Он рассказывал мне о многом. Учил даже танцевать вальс. Чардаш он играл и на фортепиано, и на мандолине. Хорошо играл в шахматы и в бильярд. Любил иногда охоту на вальдшнепов. Почему-то никогда не жаловался на здоровье. Один лишь раз пожаловался на фронтовые 100 грамм, к которым нельзя привыкать смолоду.