Наутро Роза не могла сдержать слёз. Руслан всячески успокаивал её.
От имени Розы подал заявление о пропаже детей.
Задержанный концертмейстер клялся, что не знает, где они, что в суматохе никто и не заметил куда подевались дети и их няни. Работники театра тоже разводили руками.
Несмотря на это концертмейстера задержали как главного подозреваемого.
Руслан утверждал, что тот говорил ему, что вернёт детей только тогда, когда Роза выйдет на сцену.
Но Роза на сцену больше не собиралась.
Она долго уговаривала Руслана отвезти её к бабе Фуне. Но тот советовал остаться в городе. В любой момент Розу могли вызвать в полицейский участок.
Но Розу тянуло к Фредерике с невероятной силой.
Руслан всё время был рядом, но через три дня после спасения Розы, отлучился по своим делам.
Воспользовавшись его отсутствием, Роза ушла из его дома.
Наняла извозчика, и тот согласился отвезти её к Фуне.
Дорога была тяжелой. Проливные дожди размыли колею настолько, что лошади утопали в грязи.
Извозчик ругался на Розу, на Бога, на лошадей, на себя за то, что не хватило ума отказать.
Роза нервничала. Полпути идти пешком она не хотела.
Давно привыкла к тому, что её всё время куда-то возили, и вдруг отметила, что уже много лет не ходила по улицам, только по сцене.
Она стала выбираться из покосившегося экипажа. Ногу, обутую в белый сапог, тотчас затянуло в грязь.
Роза чувствовала, как жижа обнимает её, как затягивает дальше, как манит к себе.
Пытаясь удержать равновесие, она схватилась за колесо экипажа, но поскользнулась и упала.
Извозчик нервно теребил трубку, стоя в стороне.
Когда Роза в своём дорогом наряде хлюпнулась в лужу, он рассмеялся.
А Роза продолжала лежать. Смотрела на небо, и слёзы подступили к глазам.
— Небо, — прошептала она, — прости меня, небо. Простите меня, звёзды, луна, солнце. Прости меня, поле… Я ушла со своего пути, а ведь Фуня мне говорила, что у меня будет выбор. Я выбрала что-то не то…
Розино сердце сжалось. Она продолжала лежать и медленно водила рукой по грязи.
— Чего разлеглась? Чего ты там под нос бормочешь? — воскликнул извозчик. — Изволь помогать.
Роза не ответила.
— Давай вставай, — возмущался мужчина. — Ишь ты, полежать она захотела. Поднимать я тебя не намерен. За это доплата как путь туда-обратно. У меня грыжа.
Роза посмотрела на извозчика и нехотя поднялась.
На тёмно-сиреневой юбке появились грязевые разводы. Юбка промокла, прилипла к ногам.
— Свинья, — пробормотал извозчик, — ей-богу! Вывалялась в грязи! Сумасшедшая что ли?
А Розе было смешно. Она вдруг наклонилась. Взяла мокрую землю в руки, скомковала её и бросила в мужчину.
У того от неожиданности отвисла челюсть, но он успел увернуться и заорал:
— Дурёха! Ты чего, баба? Совсем из ума выжила?
А Роза не унималась, она снова и снова набирала землю и кидала в извозчика. Тот еле успевал уворачиваться.
— Да тебя на поле боя сразу в плен возьмут. Эх ты, неумеха.
Когда мужчина замешкался, Роза попала ему прямо в лоб.
Комок грязи звонко шлёпнул по высокому блестящему лбу извозчика и по носу скатился вниз.
Мужчина стал тереть глаза, вытирать рукавом лицо.
Он даже заплакал от неожиданности.
— Ну чего меня потянуло сюда? — заныл он. — Ну что мне сегодня дома не сиделось?
Мужчина зло посмотрел на свою спутницу и, нахмурившись, двинулся на неё.
Она не пошевелилась.
— Что же мне теперь с тобой делать? — произнёс он строго, перестав плакать.
— А ничего, — мечтательно прошептала Роза.
Раскинула руки в сторону, вдохнула полной грудью и пропела:
— Ничего не нужно в этом мире,
Только облака на небе синем,
Только те цветы, что даришь утром,
Только украшенья с перламутром.
Только те слова, что шепчешь ночью.
Только ты влюблён как будто очень,
Только я по-прежнему не знаю,
От твоих ли только слов я таю.
— Цыц! — заорал извозчик.
Роза засмеялась и сомкнула руки на шее у мужчины.
— Спасибо вам, мой дорогой друг! Вы вернули меня к жизни! Вы подарили мне небо и эту грязь. Попробуйте погрузиться в неё. Она невероятно нежная и ласковая, как объятия мамы.
— Да отцепись ты, — выругался извозчик, убирая Розины руки со своей шеи и взвизгнул: — Рубаху вымазала. Господи… Избавь меня от этой блаженной.
Роза обиженно опустила голову и прошептала:
— Ну что же вы такой вредный?
— Знаешь что, — мужчина топнул изо всей силы ногой, брызги разлетелись в сторону, — сиди тут в своей грязи. Дальше я тебя не повезу. Пой тут небу, звёздам. Только помоги мне повозку подтолкнуть.
Роза продолжала стоять опустив голову.
— Пошевелись, — приказным тоном произнёс извозчик.
— Ку-да тол-ка-ть, — по слогам произнесла Роза.
— Туда, — мужчина махнул рукой в сторону, противоположную крену, и прикрикнул на лошадей: — А ну, родимые, пошли.
Роза выставила руки вперёд. Экипаж не двигался. Не было у Розы столько сил, чтобы как-то помочь. Она силилась, но не смогла. Вспоминала Камо с его огромными ручищами и думала о том, что его сейчас очень не хватает рядом.
Разочарованный извозчик махнул рукой и произнёс:
— Ты только петь умеешь да в грязи валяться. Может кто-то будет ехать, садись. Будем ждать. Тебя как зовут-то?
Голос мужчины подобрел.
— Роза…
Вечерело. Сидели молча.
— Долго ещё до твоей старухи? — поинтересовался извозчик.
— Полпути, — ответила Роза.
— Сейчас распрягу лошадей, попробуем верхом добраться. А за кабинкой я потом вернусь. У меня тут брать особо и нечего. Колёса только жалко, не думаю, что их успеет кто-то забрать.
Последний раз Роза сидела верхом на лошади в тот день, когда исчез её отец. Это было ранним утром, Роза по привычке вскочила на любимого Амура и сделала несколько кругов, а потом отец позвал с собой в степь.
Роза гладила лошадь, та облизывала её руку, утыкалась носом в грудь, обнюхивала и вдруг стала брыкаться.
— Ну-ну, Полька, — прикрикнул на неё извозчик, — уймись.
Лошадь как будто послушалась, недовольно фыркнула.
— Не любит она духи всякие, — продолжил мужчина, — вот и брыкается. А ты, небось, ванны всякие дорогие принимаешь. А мы не привыкли к такому. Нам чужда ваша жизнь.
Полька везти Розу отказалась. Пришлось пересесть на другую лошадь: послушную чёрную Соньку.
— Ну, с Богом, — прошептал извозчик.
К дому Фуни добрались уже в полной темноте.
Опять зарядил дождь. Роза замёрзла, стучала зубами. Прижималась к спине лошади, дрожала.
Грязь на щиколотках засохла и неприятно стягивала кожу.
Намокшие сапожки тоже тянули ноги, сжимали их словно тисками.
— Приехали, — обратилась Роза к извозчику. — Не пугайтесь только, Фуня странная, но добрая. Она немая. Вы, если что, знайте об этом.
Мужчина кивнул, спешился с лошади и помог Розе.
Продолжение тут