Тяжелая вещь «Котлован». Думал ли Платонов о том, что может быть кто-то станет читать это? Не могу знать наверно, по известной причине, но склоняюсь к мысли, что, нет, не думал, а писал себе так, как пишется.
Редко какая фраза становится понятной с первого прочтения. Есть, конечно, приятные исключения. Вот, например: «К бараку подошла музыка и заиграла особые жизненные звуки, в которых не было никакой мысли, но зато имелось ликующее предчувствие, приводившее тело Вощева в дребезжащее состояние радости». Неплохо. А, главное, понятно.
Что, собственно, происходит? В небольшом городке, который пройдешь насквозь и не заметишь, артель землекопов, изнемогая от непосильного труда, ударными, но не удовлетворяющими председателя окрпрофсовета (!) тов. Пашкина, темпами, роет огромный котлован под строительство огромного же каменного дома, в котором должно поместиться и зажить счастливой будущей жизнью все пролетарское население городка, безрадостно ютящееся ныне по отдельности в маленьких деревянных домиках с палисадничками и огородиками. Для других категорий населения городка проживание в каменном доме не предусмотрено. Дальнейшая судьба этих категорий населения остается пока не проясненной.
Посмотрим, кто же строители этого дома будущего счастья.
Инженер Прушевский, основательно заблудившийся в житейских дебрях человек, потерявший всякую надежду выбраться из сего лабиринта на любую дорогу, неважно куда ведущую.
Прибившийся к артели слабосильный труженик Вощев, уволенный с небольшого механического завода по причине роста задумчивости среди общего темпа труда. Задумчивость его проистекала от желания скрыться от безумных обстоятельств жизни и найти истину. Без истины ему было скучно.
Бригадир Чиклин, забывающийся в труде человек, поцелованный некогда, еще при старом режиме, молодой и красивой хозяйской дочкой. Вкус этого поцелуя остался в нем и напомнил о себе теперь, когда он, поцеловав умирающую в сарае от истощения женщину в сухие губы, по ничтожному остатку нежности в их спекшихся трещинках, узнал, что она та самая. После этого поцелуя женщина умерла, оставив Чиклину малолетнюю дочь. Которая, впрочем, тоже умерла, заболев без присмотра среди взрослых рабочих мужиков, нежно любивших ее, но не имевших соответствующих навыков заботливости.
Идейный активист и будущий социалист Сафронов, ни на минуту не забывающий о необходимости радости настроения для трудящихся масс, а также об энтузиазме труда.
Циничный инвалид Жачев, имевший в душе обломки чего-то хорошего, привыкший кормиться возле рабочего класса землекопов.
Бездельник Козлов, мечтающий пройти в партию, скрыться в руководящем аппарате и после этого по-настоящему возлюбить пролетарскую массу.
Вот такие люди, ничем не лучше, но и не хуже других, закладывали фундамент под счастливое будущее. Как вы думаете, могло у них получиться?
Прочитал уже добрую половину романа, но так и не понял, критикует Платонов советскую власть рабочих и крестьян или издевается над ней.
Идем дальше. Во время очередного приезда на котлован с целью инспекции темпов труда товарищ Пашкин сообщил мастеровым, что бедняцкий слой деревни печально заскучал по колхозу и нужно туда бросить что-нибудь особенное из рабочего класса, дабы начать классовую борьбу против деревенских пней капитализма. Очевидно, бедняцкий слой деревни предпочитал держаться в стороне от классовой борьбы.
Сафронов немедленно высказался в том смысле, что давно пора кончать зажиточных паразитов, и что лично он давно уже не чувствует жара от костра классовой борьбы, а без жара негде греться активному персоналу. Артель уполномочила Сафронова и Козлова (?) идти в ближнюю деревню похлопотать насчет классовой борьбы. Дело оказалось не такое простое, ибо по прошествии нескольких дней тела обоих, изуродованные врагами классовой борьбы, лежали в сельсовете на столе президиума, покрытые знаменем до подбородков, чтобы не были заметны их гибельные увечья и живые не побоялись так же умереть.
Теперь последуем примеру автора, который не особенно заботится о том, чтобы эпизоды связать в целое. Обобществленные лошади строем вышли из общего двора, сплоченной массой миновали улицу и спустились в овраг, в котором содержалась вода. Напившись в норму, лошади вошли в воду, постояли в ней некоторое время для своей чистоты и, не теряя строя, тронулись обратно. Достигнув улицы, лошади разбрелись по своим дворам, взяли в пасти по снопу сена и вынесли его на улицу. Там они опять собрались в строй и приблизились к воротам общего двора, передняя лошадь толкнула головой ворота нараспашку и весь конский строй ушел с кормом на двор. На дворе лошади открыли рты и пища упала из них в одну среднюю кучу, и тогда обобществленный скот стал вокруг и начал медленно есть, организованно смирившись без заботы человека. Есть в романе еще один персонаж из животного мира, медведь-пролетарий, проникшийся идеей социальной революции до такой степени, что пошел трудиться молотобойцем в колхозную кузню.
Нет, все-таки издевается.
Методы агитации бедняков и середняков, не вступивших до сего времени в колхоз, напоминают способы вразумления и водворения общественного процветания, которым подвергались жители города Глупова в эпоху таких градоначальников, как Фердыщенко или Бородавкин. О кулаках речи нет, их предполагается просто посадить на плот и отпустить в плавание по реке. Пущай себе плывут хоть до самого моря.
Колхоз, освободившись от кулаков и от имущества, пустился в пляс. Плясали колхозники очень долго, пока не повалились на землю в изнеможении. Отдохнув, бросились на общий труд и, переделав его весь, гуртом отправились на котлован, записываться в пролетариат. Активист умер от огорчения, получив нехорошую директиву из центра, в соответствии с которой он забежал в левацкое болото правого оппортунизма.
Все вместе продолжали рыть котлован.
Уважаемый читатель! Если Вас заинтересовало это произведение, Вы можете найти его в бумажном, либо электронном виде или в форме аудиокниги.
