Александр Киселев
Польское восстание 1863–1864 гг. поставило перед российскими властями вопрос о политической лояльности чиновников из числа местных уроженцев католического вероисповедания. Многие из них проявляли нескрываемую симпатию к политическим и национальным идеалам польского восстания, пополняли ряды повстанческих отрядов, оказывали им всякого рода услуги. Это потребовало решительно изменить кадровую политику российских властей в западных губерниях Российской империи.
Перемена курса началась еще до назначения виленским генерал-губернатором М.Н. Муравьева. Так, в секретном распоряжении министра внутренних дел П. Валуева от 17 февраля 1863 г. на имя виленского генерал-губернатора В.И. Назимова санкционировалось начало кадровой чистки среди полицейских служащих МВД. Главным ручательством политической лояльности чиновника становилась «без сомнений национальность избираемого лица», которая «представляет одно из главнейших ручательств, и потому коренное русское происхождение должно быть предпочитаемо туземному, в особенности римско-католического исповедания, отличающегося своим фанатическим направлением, столь враждебным основным законам империи»[i]. Показательно, что конфессиональная принадлежность являлась для властей основным этническим маркером, в результате чего понятие «поляк» и «католик» в глазах администрации Северо-Западного края длительное время оставались тождественными.
Это распоряжение министра стало лишь первым шагом в кадровой политике по вытеснению чиновников-поляков и массовому замещению освободившихся должностей в крае чиновниками православного вероисповедания из числа уроженцев западных или внутренних губерний. В служебной записке виленского генерал-губернатора М.Н. Муравьева от 14 мая 1864 г., утвержденной 22 мая 1864 г., рекомендовалось все «высшие служебные должности по всем ведомствам, а также все места, имеющие прикосновение с народом, заместить русскими чиновниками, прочие же должности замещать русскими постепенно»[ii]. Вслед за этим распоряжением последовали и другие[iii]. В феврале 1865 г. виленский генерал-губернатор М.Н. Муравьев еще раз напомнил губернаторам о том, что нахождение чиновников-католиков на службе возможно после строгой проверки личного состава чиновников, причем проверяемые должны были доказать политическую «благонадежность и преданность правительству не на словах, а на самом деле»[iv]. В период генерал-губернаторства М.Н. Муравьева назначения на посты в губернии Северо-Западного края получили около 2000 чиновников из внутренних губерний, но только «при г. Кауфмане стало число русских чиновников превышать польских»[v].
После назначения в 1868 г. на должность виленского генерал-губернатора А.Л. Потапова во внутренней политике происходит частичный неофициальный пересмотр некоторых элементов в системе управления краем, сложившейся в период 1863–1865 гг. В области кадровой политики корректировка выразилась в том, что «негласно – был расширен доступ поляков в государственную службу»[vi]. Вместе с тем некоторое отступление на практике от административных и политических принципов деполонизаторской политики М.Н. Муравьева не привело к радикальному пересмотру направленности кадровой политики в регионе. По крайней мере, в Минской, Могилевской и Витебской губерниях «на основании Высочайших повелений 27 июня и 2 ноября 1869 г. и 25 декабря 1870 г., лица польского происхождения не могут быть определяемы ни на какие должности»[vii].
Существенная корректировка внутриполитического курса российского правительства в западных губерниях произошла в период политического кризиса 1905–1907 гг. В указе от 12 декабря 1904 г. была обнародована программа будущих преобразований в Российской империи, в том числе планировалось «произвести пересмотр действующих постановлений, ограничивающих право инородцев и уроженцев отдельных местностей Империи». В развитие этого постановления 1 мая 1905 г. был принят указ об отмене некоторых постановлений, ограничивающих права поляков в западных губерниях[viii]. В самом указе не было никаких упоминаний о порядке прохождения поляками государственной службы в белорусских губерниях, однако к закону прилагалось секретное извлечение из журнала Комитета министров. Секретность обусловливалась тем, что согласно о государственной службе «различие вероисповедания или племени не препятствуют определению в службу»[ix], а имевшиеся ограничения для поляков в западных губерниях отчасти противоречили этому принципу. Постановление следовало рассматривать как временное административное «наставление начальникам ведомств не замещать известные должности в Западном крае лицами польского происхождения, не создавая в то же время никаких препятствий к получению ими соответствующих должностей в прочих местностях империи»[x]. К документу прилагался список должностей, которые были «закрыты» для лиц польской национальности в западных губерниях. Этот перечень, как правило, включал должности начальников, их помощников в государственных учреждениях по всем ведомствам управления. Так, по ведомству МВД поляки не могли стать начальниками и их помощниками в полицейских и жандармских управлениях. Вместе с тем по отдельным министерствам список запрещенных должностей был шире. Так, по ведомству Министерства народного просвещения для поляков оставались недоступными места учителей истории, русского языка и словесности. Поляки не могли попасть в число служащих Министерства путей сообщения, имеющих доступ к мобилизационной документации.
ПОЛНЫЙ ТЕКСТ: http://naukaverakuljtura.com/этноконфессиональные-аспекты-кадров/