Понимаешь — простая штука: люди смертны, закон таков. Тим — алхимик, создатель стука, композитор ночных звонков.
Тим живёт в небольшой каморке. За стеной квартирует гном. Вечерами хохочут орки под открытым его окном. То есть редко, когда спокойно. Здравый смысл покинул чат.
А у Тима — ростки бегоний в изумрудных горшках ворчат, и с посудой всегда проблемы: вилки строятся в хоровод. Понимаешь, простая тема — смерть однажды ко всем придёт.
Не получится отвертеться, не спасёт деревянный щит.
Тим придумал второе сердце, если первое замолчит. Чертежи, шестерёнки, гайки, южный ветер, щепотка звёзд.
Тиму сшили чехол из байки мойры крестиком и внахлёст. Между колбочек и форсунок Тим отплясывал битый час — разобраться бы, как засунуть без помощника, без врача.
Пели эльфы — сопрано меццо. Думал флюгер, что он флагшток. Сердце встало само на место. Может, магия, может, что.
Медь, вольфрам, серебро и кобальт, рукотворное волшебство. Тим, естественно, смотрит в оба, в оба сердца внутри него.
Тим теперь не боится смерти. Так он хвастает всем подряд.
Понимаешь? Но как, ответь мне, сразу оба внутри болят? Ну, мясное — оно понятно, а железное почему?
Тим с халата смывает пятна — серебрянку, кармин, сурьму. Хорошо жить с холодной мышцей, таймер, трубочки, провода. А замкнёт в тебе — задымишься. Кто поможет тебе тогда?
Тим алхимик. В господнем тире он то зайчик, то верхолаз.
Тим живёт в небольшой квартире, стены колера "вырви-глаз". Стол завален. Кругом бумага, рядовые колонки смет. Предпоследнее сердце мага превращается в рой комет и летит, рассыпая искры, намечая другим пути. Видишь, тьма на дворе, мой быстрый.
Останавливайся.
Свети.