Под липами уселись инквизиторы без галстуков, зачем пугать народ:
— чего нам с вами делать, паразитами. Давайте, ноги в руки и вперёд. Не беспокойтесь, разовая акция. Похоже, вместо страшного суда у нас произошла реинкарнация. Шепнул верблюд. Да тот же, что всегда. Идём и ловим Жанну. План отточенный годами, тьфу, веками. Или нет. Послать прекрасный план к такой-то дочери неподходящий выдался момент. Есть человечек. Человечек слабенький. У человечка домик и кредит. Вы, мальчики, сегодня просто лапоньки с великими задачами в груди. А здесь что ни предлог, то отрицательный. Что ни костюм, то элегантно-сер. Вам, Торквемада, надо бы к писателям. Оставьте "Молот". Нарисуйте серп.
По скверу расползалась инквизиция. Скучал угрюмый всадник на коне. Попили кофе, заняли позиции и приступили к службе наконец. Двух Жанн поймали утром понедельника. Ещё троих — в пекарне, у окна. Одну в четверг стащили прямо с велика, но оказалось — тоже не она. Поймали даже дикого Сусанина, узнали много интересных слов.
А я бежал сквозь март, окруассаненный, и думал — мне ужасно повезло, и Жанна ждёт меня в кафе за столиком, и у нее веснушки на носу.
И я, конечно, не родился стоиком, но круассанов точно принесу. И жизнь у нас, естественно, получится. И вечер будет тайным, как обряд. И звёздами стреляют в небо лучницы. А Жанны, как и книги, не горят. Не разбудили декабристы Герцена, теперь он голубь, у него карниз.
Спешат отцы, теряя индульгенции.
И лифт, предатель, едет только вниз.
Арт: Дарья Дамишкина