- В смысле...
- В смысле, я чувствую, где она находится... очень смутно... но знаете... сейчас мне кажется, она ближе ко мне, чем там, в старом доме...
- И... она где-то здесь?
- Где-то да... в этом здании...
Новый взрыв не дает ему договорить, раскалывает не то оперу не то не пойми что пополам, заставляет нас всех вспорхнуть с места, сорваться куда-то в затянутое пеплом неба, закружиться над тем, что было городом. Кто-0то еще порхает над тем, что было оперой, пытается найти там правду, не может... Кто-то подхватывает его, летим, летим, ничего здесь нет, надо нам искать другое убежище, ну что поделать... самосотворенная ложь подхватывает, верно, верно, я не чувствую здесь правды...
Летим куда-то в никуда, меня пронзают выстрелы, мне не больно. Самопорожденная ложь берет курс на старинную крепость, почему-то она кажется нам безопасной. То есть, нам все кажется безопасным, с нами ничего не случится – но и все-таки хочется укрыться за прочными стенами...
Мой несостоявшийся компаньон делает круг, пикирует куда-то вниз, вниз, к самой земле. Какого черта я лечу за ним, какого черта я зову его назад, какое мне вообще до него дело...
- Что... что случилось?
Я не понимаю, я останавливаюсь рядом с ним, я смотрю на него, почему он наклоняется над чем-то неподвижным, неестественно вывернутым, в чем я с трудом узнаю человека, - ведь я привык видеть людей, которые бегают по улицам и говорят слова, а не людей, которые лежат, неестественно повернутые...
- ...мeртвый, - догадываюсь я.
- Да ну вас совсем, без вас бы в жизни не догадался, что он мертвый! – взрывается мой несостоявшийся компаньон, - Америку, блин, открыли!
Понимаю, что с моей стороны лучше стушеваться и тихонько исчезнуть – не тущюсь, не исчезаю, потому что не могу не спросить:
- А... к-кто это?
- Вы... вы что... не понимаете?
Смотрю на то, что осталось от лица, осталось довольно много, но я все равно не помню это лицо, я его не видел...
- Простите... нет.
- А, ну да, конечно же, это же... вы его не знаете... он... он написал про меня, понимаете?
- И...?
- Что – И? вам все равно, кто про вас написал?
- Ну, собственно...
Спохватываюсь, только сейчас понимаю, что мне всегда было все равно, кто написал про меня, да какая разница, а что, это имеет какое-то значение, разве...
- Вот так вот... все равно ему...
Понимаю, что теряю репутацию, неумолимо и стремительно.
- И всем все равно... – он смотрит на меня вопросительно, - что со мной не так, а?
- Ну что вы, с вами все...
- Да не все, не все... вот что со мной не так, что мне не все равно, что он меня написал, он... Фокс Лиссн...
Хочу предложить помощь, может, похоронить yбитого, тут же спохватываюсь, что мы не живые, мы не можем рыть землю и ставить могильные памятники, приносить цветы и красить ограды. Остаюсь с ним – сам не знаю, зачем, даже не понимаю, нужен я здесь или нет, уже начинаю чувствовать, что мешаю - когда Пост благодарно пожимает мне руку, которой у меня нет.
(продолжение следует)