- ...добрый вечер... дамы и господа...
Все подскакивают, как ошпаренные, оторопело смотрят на нас вошедших, пытаются понять, что они, собственно, видят. Незваный гость усаживается на то же кресло, что и я в свое время – жду тихих смешков, тихих смешков нет, н-да-а, кажется, к нему относятся посерьезнее, чем ко мне...
- Позвольте представиться, - продолжает он, - министр обороны тайно заключил союз с разумным оружием, и теперь выполняет его волю.
Все изумленно ахают, вот это да, ничего себе, невероятно – презрительно думаю, что если бы это ляпнул кто-то другой, тут был бы взрыв хохота, да еще какого, а здесь только почтительные шепотки...
- Вам, должно быть, интересно, чем я занимаюсь по жизни... – продолжает ложь, порожденная сама собой.
Снова изумленные вздохи, а разве можно заниматься чем-то кроме как рассказывать самого себя, неужели ложь может позволить себе вышивать крестиком или изучать звезды, да какие звезды, расскажет про звезды, которых нет...
- Да, нам очень любопытно, - говорит тот, кого я считаю председателем, - и... чем же вы занимаетесь?
- Видите ли... я ищу правду.
В тишине зала разрывается бомба. И это не выдумка, не метафора, где-то в зале действительно разорвалась бомба, наша не то опера не то не пойми что кренится, идет трещинами, мы хотим разлететься, тут же вспархиваем, спохватываемся, что нам-то ничего не будет, мы-то не люди, мы не будем лежать под обломками, истекающие кровью...
- Это... это еще что такое? – вырывается у меня.
- Что вы хотите, друг мой, да будет вам известно, что в городе идет война... – говорит Пост, которого я считал свои компаньоном.
- Кто опять устроил войну? – вспыхивает председатель, - кто опять? Был же договор, хватит уже с этим... сегодня такая война, завтра ядерная, и кто нас тогда читать будет? кто нас читать будет, я спрашиваю?
- Ну что же вы хотели... – отвечает мой несостоявшийся компаньон, - вы покажите мне хоть одну ложь, из которой не прорастет война?
Осторожно предлагаю:
- А... а может, правда остановит побоище... и все побоища в мире?
Понимаю, что меня сейчас поднимут на смех, - даже удивляюсь, когда не слышу смешков, - все смотрят на меня, первый раз смотрят серьезно, а ведь дело говорит...
- Ну и где вы предлагаете искать эту... правду?
- Ну... гхм... – все-таки жду смеха, - может... объявления повесить... пропала правда, особые приметы...
Это даже не смех, это какие-то горькие усмешки, черт возьми, что я опять натворил не так...
- Молодой... обман... да будет вам известно, что мы как только не искали эту вашу... правду...
Даже не возражаю, что правда не моя, правда одна на всех.
- Мы давали объявления, мы писали в программу «Жди меня», мы искали её днем с огнем... а представьте, как нелепо мы выглядели, когда ходили по улицам и кричали во все горло – пра-а-а-вда! Пра-а-а-авда! Ну и что вы еще предлагаете? Изобрести правдоискатель... на батарейках? Или от розетки будет подзаряжаться?
Вежливые смешки, все-таки председатель шутит – но я понимаю, что на самом деле им не до смеха, понимаю, что правда – это какая-то тема, над которой не смеются...
- Я чувствую правду, - говорит самозарожденная ложь.
- Что, простите?
- Я чувствую правду.
(продолжение следует)